– Сейчас у вас тоже идут войны?
– Они прекратились с тех пор, как я стал королем.
– Ого, – посмотрела на него с уважением Бет.
– Ого? – нахмурился Умар.
– Я просто подумала, насколько непросто быть королем. Вся эта ответственность. Предотвращение войн. Управление страной – это не только замки и короны.
– Нет. Все слишком серьезно.
– А где находится Самаркара?
– На южной границе Каспийского моря, на бывшем Шелковом пути. Наше маленькое королевство богато на нефть и специи и известно своей древней ученостью и радушием живущих в нем людей.
– Ваша экономика строится на нефти?
– Нефти и торговле. Наш финансовый сектор тоже разросся за последние пятнадцать лет. Но мы не вызываем интерес у туристов. Пока. А ведь у нас потрясающие пляжи и чудесный климат. Хотя в моем совете по туризму считают, что, если я женюсь на Сие Лейн, прибыль в этой отрасли увеличится на пятьсот процентов.
Он ожидал, что она начнет высмеивать такой практический подход, выразит ужас и отвращение, но она лишь задумчиво покачала головой.
– Это много новых туристов.
– Да.
Бет тихо вздохнула.
– Теперь я понимаю, почему благополучие вашего народа значит для вас больше, чем ваше собственное. В каком-то смысле, – печально добавила она, – вы, будучи королем, самый несвободный человек во всем вашем королевстве.
Никто никогда не говорил Умару подобных вещей. Ее слова взволновали его, и он поддался порыву и взял ее за руку.
– Я родился для этого.
– Понимаю, но… С кем вы можете поговорить, когда у вас возникают проблемы? У вас вообще есть друзья? Вы король. По определению, вам нет равных. Должно быть, вы чувствуете себя совершенно одиноким, – шепотом добавила Бет.
Его сердце дрогнуло.
Другие женщины сегодня обращались с ним как генералы, желавшие выиграть войну, словно он был кем-то, кого они должны завоевать, чтобы осуществить свои самые заветные мечты.
Но Бет не пыталась завоевать его. Она даже не взвешивала свои слова. У нее не было страха. Она разговаривала с ним, не как с королем, а как с обычным человеком.
Как с равным.
И она не старалась вовлечь его в инвестирование своих исследований – по правде говоря, она игнорировала все его попытки заговорить на эту тему. И она уже исключила себя из списка потенциальных невест.
Почему? Потому, что знала, что он не выберет ее?
Или потому, что сама не выбрала бы его?
– Из Сии Лейн получится красивая королева, – грустно заметила Бет. – Она такая известная личность. Вы правы. Каждому захочется приехать в Самаркару. – Она облизнула губы, и Умар взволнованно проследил за движением кончика ее языка. – Но…
– Но?
– Разве ваш выбор невесты не должен основываться на чем-то большем, чем рекомендации совета по туризму? Ваши советники отнесутся к этому с пониманием, не так ли? – Она скользнула взглядом по его губам. – Хоть вы и король, но вы также и мужчина.
Да. Из крови и плоти.
И сейчас он испытывал вожделение, которого не знал никогда прежде. Он хотел ее. И это желание сводило его с ума.
Он вцепился в край стола и боролся с собой. Ему хотелось смахнуть со стола ведерко с шампанским и тарелки с десертом и уложить на него Бет. Он думал только о том, чтобы почувствовать вкус ее соблазнительных губ и прикосновение ее мягкого и зовущего тела и услышать, как она стонет от удовольствия, когда он снимет с нее одежду и овладеет ею, с силой врываясь в нее, пока их не накроет волна наслаждения.
Но он был королем. Он не мог. И дело не только в чести, но в элементарной порядочности. Через несколько дней у него появится невеста. И Умар не мог соблазнить женщину, на которой не собирался жениться. Это навлекло бы позор на них обоих.
Он сделал глубокий вдох, потом еще один и посмотрел на Бет. Выражение ее лица изменилось. Ее пухлые, красные губы приоткрылись. Краем глаза Умар заметил, как качнулась ее полная грудь, когда Бет шумно вздохнула и начала наклоняться вперед…
В ту же секунду Умар резко отвернулся и вскочил на ноги.
– Уже поздно, – хриплым голосом выдавил он. – Доктор Фарадей, позвольте проводить вас обратно в поместье.
– Да, конечно, – смущенно ответила Бет, неловко поднимаясь из-за стола. – Я и так отняла у вас много времени.
На этот раз Умар не предложил ей руку. Он боялся, что если прикоснется к ней, то потеряет остатки грозившего покинуть его самообладания.
– Спасибо, ваше величество, – прошептала Бет, когда они вошли в лифт. – Я никогда не забуду этот вечер.
Как и он.
Черт бы побрал эту ярмарку и все остальное.
Нервы Бет были напряжены до предела. Ей следовало сказать Умару правду. Но Эдит попросила ее молчать. Сестра утверждала, что Бет может открыть их секрет только в том случае, если шейх будет рассматривать ее в качестве своей невесты. «Что, судя по всему, невозможно», – добавила она.
Бет не стала возражать, даже если посчитала замечание Эдит несколько грубым. Но та говорила правду. Какая из Бет королева? Смех, да и только.
К тому же, если она откроет Умару свою тайну, ее совесть немного очистится, но она потеряет целых два миллиона долларов, которые могут принести много добра больным детям. Ведь, узнав о ее лжи, шейх наверняка потребует деньги обратно.
Она и так рискнула, попросив его называть ее Бет. Даже сейчас, вспоминая, что она ощущала, когда с его чувственных губ слетало ее настоящее имя…
– Вот и пришли, – неуклюже сказала она, когда они подошли к двери ее апартаментов.
– Да, – тихо ответил Умар, и в его глазах полыхнуло такое пламя, что Бет на секунду показалось, что он сейчас поцелует ее.
Но он видел в ней всего лишь забаву. Мужчины относились к ней как к приятелю, с которым можно обсудить потрясающих женщин, вызывавших у них интерес. Разве Умар не спросил ее совета по поводу других кандидаток?
Но когда он взял ее за руку, ее охватило странное волнение.
– Бет, – хрипло сказал Умар. – Я должен задать вам один вопрос. Хотя я уже знаю ответ.
– Да?
– Возможно ли такое, что вы когда-нибудь откажетесь от своей карьеры?
Неужели он…
– Да, – недолго думая, выпалила Бет. – Ради любви.
– Любви? Она так важна для вас?
– Разве есть что-то важнее? – прошептала она, утопая в его черных как ночь глазах.
– Я потрясен. И вы бы бросили свои исследования? Лабораторию? Дело своей жизни? Ради такого непредсказуемого чувства?
– Любовь важнее этого, – запротестовала Бет, а потом осеклась, осознав, что озвучивает собственные мысли. – Прошу прощения, я… я не так вас поняла, – через силу выдавила она. – Я бы никогда не отказалась от своих исследований. Моя работа – это моя жизнь.
