– Если это он, такие и мне нужны!
Ваня слышал её смех. Она была другая, совсем другая!
– Сим? А как твой?
– Всё так же! Достал со своей женой! Бесит! Туда не могу, здесь нельзя! Можно подумать, эта старуха слово против скажет и откажется от его бабок! Надоело! Дети! Ну и что?!
– А ты любишь его?
– Не знаю! Ну мне интересно с ним… А на этого длинного надо внимание обратить, перспективный… Смотри, какую куртку мне мой подарил. Вместе выбирали в «Бабочке». Денег стоит немерено!
– А твоя мама спокойно на это?!
– Конечно! Говорит – правильно! Недорого досталась – не больно жаль! Правда, она не знает, что женатый… Слушай, сама отца из семьи увела. Умная! Нашла нормального мужика и вцепилась мёртвой хваткой.
– Хрен знает! Вот мне совсем не хочется, чтобы отец с мамой так поступил! Я бы с ним ни дня больше не общалась!
– Ну и что?! Можно подумать, тебя отец оставит и денег давать не будет?!
Ивану показалось, он больше никогда не встанет на ноги, они затекли и перестали слушаться, в голове была пустота, и он вдруг разучился ощущать мир вокруг себя. Они ещё о чём-то говорили, но уже ничего было не разобрать, вернее, не хотелось, и смотреть Серафиме вслед – тем более. Ему не было больно, не было обидно, ему стало всё равно.
Иван вышел на улицу. Тротуары были по-питерски кое-как вычищены, и на газонах небольшими сугробами лежал снег. Солнце продолжало свой короткий зимний день и упорно болталось в чистом небе, без желания сдаваться. Мороз по-февральски щипал щёки и нос, и от тёплого дыхания шерстяной шарф покрывался белыми узорами инея. Захотелось красоты, и он медленно направился в сторону Невского и даже не заметил, как очутился у Эрмитажа. Перешёл улицу и остановился только на середине Дворцового моста. Он любил этот вид и именно отсюда: впереди – Ростральные колонны, чуть правее – Петропавловская крепость, на другой стороне – Зимний и шпиль Адмиралтейства. Ваня видел эту картинку много-много раз и зимой, и летом, но каждый раз по-новому. Вот и сегодня всё было особенным – и небо, и облака, и закованная льдом Нева. Захотелось раскинуть руки и издать крик невероятной силы, и не от отчаяния, просто вздохнуть поглубже и набраться энергии этого волшебного города гранитных набережных.
Было холодно, тёплые перчатки не спасали. Он стянул их и засунул руки поглубже в карманы, пытаясь размять окоченевшие пальцы. Неожиданно нащупал какие-то бумажки. Это было то, что осталось от денег, которые дал отец. Пять тысяч одной купюрой, тысяча и ещё по мелочи. 7150 рублей. Как он забыл о них?! Целое состояние! Недолго думая, набрал Кольку.
Николай приходился ему кем-то вроде троюродного брата, седьмая вода на киселе, был старше на два года и уже учился в универе на факультете прикладной математики и информатики, ещё и подрабатывал. Головастый до ужаса, и парень неплохой, компанейский. Они дружили с самого детства, особенно много времени проводили на даче, когда были совсем зелёные. Родители не то чтобы тесно общались с его семьёй, но на лето часто брали Колю к себе за город, однажды даже в Дубай, хорошо у них дружить получалось. Он был неродным сыном. Взяли Кольку из детского дома, когда тому едва три исполнилось. Все против были, только мама с отцом поддержали дальних родственников. А Колька, на зависть, таким мировым оказался! От него никогда не скрывали, что приёмный. Это же ничего не решает, зато живи без страха, что найдётся какой добрый и всю правду выложит в один прекрасный момент.
– Коль, привет! Тут дело одно к тебе есть. Срочное! Да и с праздником тебя!
– С каким?
«Что они, все спятили?» – возмутился Иван:
– Как с каким?! С Днём влюблённых.
– Так ты меня поздравляешь? – заржал Колька.
– Ну просто… Я не шарю в таких делах… В общем… Мне надо заказать цветы в Москву.
– Ого! Влюбился? – опять заржал Коля.
– Не знаю… Просто хочу сделать приятное. У меня есть семь тысяч. Хочу красивый букет!
– Если на семь, значит, влюбился!
«Знал бы он о кулоне!» – подумал Ваня и поёжился, словно наступил на слизняка. Однажды с ним такое приключилось на даче, и его рвало, то ли от отвращения, то ли от жалости к безобидному существу. А мама решила, что он отравился, и пичкала какими-то чёрными таблетками. Только Белла сразу определила: «Слишком впечатлительный он у нас! Я же говорю, весь в деда! Чувствительный, как с другой планеты».
– Подожди! Сейчас в комп залезу, – деловито пробурчал Николай и затих.
Иван терпеливо ждал: «Опять что-то придумал себе! Можно подумать, Надя его помнит! Чепуха какая-то!» Но отступать было поздно. Потом, ему всегда казалось, что он всё-таки чем-то её обидел. Пусть это будет его извинением. «Мне было хорошо с ней, спокойно как-то», – уговаривал себя Иван.
– Эй! – Колька орал в трубку. – Ну что молчишь?! Всё! Нарыл правильную компанию. Скинь номер телефона и имя, кому. Деньги с карты переведу, как раз за сайт прислали, одному пацану делал.
– Я тебе сразу отдам, Коль! Надежда её зовут.
– Куда ж ты денешься?! А что написать в открытке?
– Напиши просто: от Ивана.
– Может, навернём чего-нибудь?! – ржал Николай.
– Да нет, не надо! Так и напиши. Только без самодеятельности! Очень прошу! А то знаю я тебя! – теперь уже смеялся Иван.
Умел Колька разрядить обстановку: «Вот надо было к нему и идти за советом, когда в Мальвину втюрился и затеял удивить весь мир. Он бы точно всё по полочкам разложил».
Неожиданно небо затянуло какой-то пеленой, и солнца больше не стало. Сверху повалил клочьями колючий снег, разгоняемый ветром во все стороны. Метель! Всё внезапно стало другим, ещё более загадочным. Ивану стало весело, и он нацепил наушники и врубил на полную самый что ни на есть тяжёлый рок. Пару раз даже выдал какое-то па, поскользнулся и чуть не рухнул. «Ещё не хватает до кучи ногу сломать!» – стало совсем смешно и намного легче, всё снова приобретало смысл.
Дверь открыла мама.
– Ты что так поздно? Я тебе уже звонить собралась! Как блаженный ходишь последнее время! Есть хочешь? Белла Марковна уже полтора часа сидит, ждёт тебя. Что вы там затеяли? Сегодня бабушка – чистая милота, не понятно с каких дел, даже с Полечкой стишок выучила.
Почему Белла поджидает его с таким нетерпением, Иван догадывался, но он ничего ей не расскажет, никому не скажет ни слова – о таком не говорят.
Он уже направился на кухню поздороваться с Беллой Марковной, как мама вдруг спохватилась, видно, позабыла, и бросила вслед:
– Там тебе курьер посылку принёс. Я к тебе отнесла. Распаковала, но внутрь не залезала!
– Мне? Посылку? От кого?
Мама с недоверием осмотрела Ваню с головы до ног. Чудной!
– А я откуда знаю? Тебе виднее.
