– До встречи на балу, ваше величество.
Еще один реверанс – и свобода. Теперь главное – расправить плечи, поднять подбородок и удалиться со всем достоинством, несмотря на короткое детское платье, едва доходящее до лодыжек. Плевать! К балу я буду готова! Или я не Саманта Тайлер!
Самообладания хватило ненадолго. Держалась, пока выходила из зала, и по коридорам, где все еще было многолюдно, шла, расправив плечи и выпрямив спину. Не смотрела ни на кого, боясь встретить насмешливые или сочувствующие взгляды. И не смогла бы ответить даже себе, какие из них оказались бы больнее для моей уязвленной гордости.
Драконы. Возможно, минули те времена, когда каждая крылатая ящерица считала своим долгом собрать в своем замке коллекцию из прекрасных девиц. Теперь они придерживались моногамии. В брачных узах. А по факту? По факту таскались за любой смазливой задницей! А если эта задница еще обладала пухлыми губами и мясистым красным языком, как Кати Лиастр, то ни о какой верности супруге и речи не шло.
Чистая, ничем не замутненная злость с каждым шагом вытесняла стыд и горечь. Я шла все быстрее и быстрее, практически не разбирая дороги. Мелькали залы, коридоры. Магические светильники слились в бесконечный, гнусно подмигивающий и намекающий на мою женскую несостоятельность ряд. Изредка попадающиеся лакеи шарахались от меня, прижимаясь к стенам.
За очередным поворотом показался светлый холл, где находились люди. Оттуда слышалась музыка, доносился смех и обрывки разговоров. Нет! Определенно, сейчас я общества не искала. И, осмотревшись, шагнула в неприметный коридор, который привел меня к каким-то покоям.
Двустворчатые двери были неплотно прикрыты, и я толкнула их, желая лишь одного – остаться одной. Но как же я ошиблась!
Посреди богато обставленной гостиной стоял герцог Каррский. Красивое лицо дракона напряжено, губы плотно сжаты, глаза закрыты, а руки сжаты в кулаки. Перед ним на коленях стояла Кати Лиастр. Ее тонкие пальцы вцепились в бархат штанов на бедрах дракона, а голова… Голова рыжей гадины располагалась прямо напротив паха похотливой ящерицы.
Да, я молода и невинна, но не наивна! Бездна побери! И я не слепая! Среди прислуги секс не являлся чем-то запретным, а дочь графа Тайлера с детства была не в меру непоседливым и достаточно проницательным ребенком. Кроме того, будущие маги тоже весьма раскрепощены в подобных вопросах. Поэтому я прекрасно осознавала, что могут делать мужчина и женщина в подобной позе и полном уединении.
Противный писк нарушил тишину. Даже не сразу осознала, что столь неприятный гадкий звук мог принадлежать мне. И в этот момент графиня Лиастр обернулась, оскалившись в хищной улыбке. Святая семерка! Улыбка ей идет еще меньше, чем гримаса злобы. Стало так противно, но я нашла в себе силы посмотреть супругу прямо в глаза, в которых удивление сменялось растерянностью.
– Сэмми?! – выдохнул он.
Не ждали? А я вот случайно нарисовалась, не сотрешь никакими растворителями. Боль опалила внутренности и горячими волнами разливалась по телу. Нет, совсем не физическая боль. Болела душа, пульсируя, оглушая спазмами. Дыхание перехватило. Одно дело – слышать, что муж не намерен соблюдать супружескую верность, знать, что в его жизни наряду с супругой существуют другие женщины, и совсем иное – увидеть всю эту мерзость воочию. Больно. Боги! Как же больно! И хочется выть… Голосить так громко, насколько позволят связки. Но вместо этого я застыла. Словно заледенела вся. И все смотрела и смотрела в полыхающие пламенем глаза дракона.
Кати громко вздохнула, и я отвлеклась, заметив, как рука, украшенная драгоценными перстнями, ползет по черному бархату. Герцог вздрогнул, и растерянность на его лице сменила злость. Как ожидаемо. Всего лишь жена, всего лишь не вовремя. Так случается, привыкай.
Нужно что-то сказать… Что-то сделать… Что-то… Сил нет. Еще немного, и уже не смогу сдержать унизительные рыдания, рвущиеся наружу. Бежать. Бежать отсюда!
– Продолжайте, – свой хриплый голос не узнала. Развернувшись, бросилась прочь.
– Сэмми! – ожил герцог. – Саманта! Да постой же, несносная девчонка! Дай объяснить…
Ничего не хочу знать. Ничего не хочу слышать. И видеть его не желаю. Не могу! Я бежала так быстро, как никогда еще не бегала. Есть большое преимущество в платьях для юных леди – они короткие и не стесняют движения. Но разве мне это помогло? Супруг следовал за мной, звал, кричал и неумолимо приближался.
– Хоук! Хоук, миленький, помоги мне спрятаться! – почти шепотом взмолилась я, и тут же рядом с большой вазой в стене открылся небольшой проход.
– Сюда, хозяйка Сэмми! – позвала темнота голосом хранителя.
И едва я ступила в коридор, проход исчез, а на стене вспыхнули факелы, рассыпая вокруг тусклый, мерцающий свет.
Порой сюрпризы судьбы больше похожи на удары. Резкие, обжигающие нестерпимой болью, они врываются в нашу жизнь, оставляя за собой выжженный след. Я брела, практически ничего не видя перед собой. Глаза застилали слезы, а сдавленные рыдания разрывали грудь изнутри. Ненавижу его! Ненавижу! Тогда… Почему так горько? Почему обида разъедает внутренности и требует выхода?
Выхода… Какого? Убить любовницу дракона? Ее место тут же займет другая, проще убить герцога. Только вот завеса без драконов не выстоит, погибнут ни в чем не повинные люди. И что мне остается? Терпеть и делать вид, что меня устраивает такое положение дел? Определенно, было над чем подумать.
– Хоук, – сдавленно позвала духа.
– Я здесь, хозяйка Сэмми, – тут же отозвался он.
– Отведи меня туда, где герцог сейчас не станет меня искать.
– Следуйте за мной, моя госпожа.
Передо мной возник шар света и медленно поплыл вперед.
Глава 8
Элион
«…Заявляю право и беру ее в жены, чтобы навеки соединить наши тела, сердца и души», – слова каждую минуту тревожным набатом звучали в голове. Более того, с каждой секундой я все больше и больше осознавал, что влип окончательно и бесповоротно. Влип в нечто ядовитое и колючее под названием Саманта Тайлер. Нет, мое персональное наказание теперь именовалось иначе – Сэмми Карр, моя Сэмми, жена. Ее новое имя, словно изысканный десерт, катал на языке, и (бездна побери!) мне это нравилось.
Нравилось все: держать ее маленькую ладошку в своей руке, ощущать Сэмми рядом, любоваться гордо вздернутым носиком и сияющими глазами. Она, как ежик, растопырила колючки, пытаясь напугать окружающих, хотя сама боялась новой жизни стократ больше. И зачем я пообещал повременить с супружескими обязанностями? Сдерживаться становилось все сложнее. Девчонка манила, звала и соблазняла, сама того не подразумевая. Даже брата рядом с ней я еле выносил.
Даже к отцу я ревновал этого котенка, ставшего моей женой, которому стоило лишь раскрыть свой прелестный рот, и происходила метаморфоза – она превращалась в дикую кошку с беспощадными когтями и испепеляющим взглядом. Саманта не давала вздохнуть и все время держала меня в напряжении.
