– На самом деле может быть все в этом лучшем из миров.
– Но… – парень покачал головой и отвернулся, а Владан спросил:
– В интернет-магазины часто обращаешься?
– Бывает, – пожал плечами Олег, немного растерявшись. – Последнее время продукты заказываю. Так удобнее. Или готовую еду.
– Я о конкретном магазине спрашиваю.
Владан положил на угол стола визитку, позаимствованную у Григория, Олег мельком взглянул на карточку.
– Я – нет, Ольга у них книжки заказывала. Я книжки скачиваю, а она терпеть не могла читать с мобильного или с планшета. Любила бумажные. Смешно, да? В двадцать первом веке…
– Наверное. Я, кстати, тоже бумажные книжки люблю. За несколько дней до убийства вам доставили заказ. Помнишь? Вы еще с курьером о музыке болтали.
– Помню, конечно.
– Ты коробку вскрывал?
– Нет. Это же Олин заказ.
– Ну а проверить?
– Да бросьте вы. Кому надо обманывать?
– Знаешь, что она заказала?
– Книги?
– Нет. Костюм для подводного плавания. И точно не для себя, учитывая рост. Кто-нибудь из ваших знакомых занимается подводным плаванием?
– Нет.
– А если подумать?
– Я… я всегда мечтал… – Он замолчал, точно собираясь с силами, а потом заговорил, слегка запинаясь: – У меня день рождения 20 мая. Оля… через несколько дней после того, как Олю… Оли не стало. Она так верила в эту операцию, так верила… – Из глаз его полились слезы, он торопливо смахнул их ладонью и закусил губу, не в силах продол-жать.
– Ты думаешь, это был ее подарок тебе на день рождения? – спросил Владан, Олег кивнул и вновь поспешно отвернулся. – Но подарить его сестра не успела. Значит, где-то он лежит?
– Наверное. Я не поднимался наверх…
– Ага, надо бы его найти. Не возражаешь, если мы заедем и его поищем?
– Зачем? То есть да, конечно. Но я не понимаю, при чем здесь Олин подарок?
– Просто хочу убедиться, что он не предназначался кому-то другому.
Мы уже подъезжали к офису, когда у Владана зазвонил мобильный. Он ответил и довольно долго с кем-то говорил, но суть разговора я не уловила, потому что собеседника Владана не слышала, а сам он ограничивался ничего не значащим «да» и «ясно».
– Есть новости? – поспешила я задать вопрос, когда он наконец закончил.
– Интересующий нас водитель, Токарчук Матвей Сергеевич, в настоящее время дома. Почему бы нам его не навестить?
– Как дома? А наркотики?
– Надо еще доказать, что они принадлежат ему или что он хотя бы о них знал.
– И как это доказать прикажешь, если ты решил молчать? – съязвила я.
– Поговорим с парнем по душам, а там посмотрим.
То, что по душам говорить Владан умеет, я знала очень хорошо. И сейчас насторожилась. Как бы нам душевные беседы не вышли боком. Но возразить не решилась, а то, чего доброго, с собой не возьмет.
Жил Токарчук неподалеку от гаража, где мы недавно были. Скромная пятиэтажка, каких здесь немало. Во дворе вплотную друг к другу замерли машины, оставив весьма скромное место детской площадке, которую в настоящий момент облюбовали коты – два рыжих и один серо-полосатый. Они лениво наблюдали за нами, пока мы направлялись к подъезду.
– Ты уверен, что он дома? – спросила я.
– Вот его тачка стоит, – кивком указал Владан. – Да и куда ему деться в минуту тяжких испытаний… если не надумал сбежать, конечно.
Из подъезда вышла женщина, Владан придержал дверь, удостоившись улыбки, и в подъезд мы вошли беспрепятственно.
– Второй этаж, – взглянув на номер ближайшей квартиры, сказал Владан.
Мы поднялись по лестнице – я впереди, Владан за мной, и вскоре уже звонили в нужную дверь. Открыла нам девушка лет двадцати пяти, в джинсах, порванных на коленях, и полосатой кофте с глубоким вырезом. Верхнюю губу украшал пирсинг, впрочем, слово «украшал» здесь, пожалуй, не подходит. Узкое лицо с коротким вздернутым носом, глубоко посаженные глаза и тонкие губы – на редкость малосимпатичная девица.
– Вам кого? – сердито спросила она, уставившись на Владана.
– Матвей дома? – сказал он и, бесцеремонно подвинув девицу, вошел в квартиру.
– Матвей! – позвала она испуганно, но дверь за мной поспешно закрыла.
На ее зов явился молодой мужчина. Ночью лицо водителя я не разглядела, зато сейчас вдоволь могла им любоваться. Несмотря на возраст, а он казался немногим старше девицы, волосы у него успели поредеть, а подбородок был усыпан прыщами, точно у подростка.
– Вы кто такие? – с вызовом спросил Токарчук и повернулся к девице. – Ты зачем их впустила, дура?
– Мы пришли поговорить, – улыбнулся Владан, как умел улыбаться только он. Парень попятился и сказал, едва не сорвавшись на визг:
– Уходите! Я сейчас полицию вызову.
– Героическое решение, – кивнул Владан, молниеносно нанеся удар в живот. В этом ему тоже равных нет. Помнится, когда-то я против подобных методов возражала, но теперь была склонна согласиться: некоторые индивидуумы, к которым, безусловно, относился Токарчук, другого не заслуживают. Девица закричала, но Владан приложил палец к губам, и она, испуганно глядя на него, разом стихла.
– Предлагаю перейти к задушевной беседе.
Он сгреб парня за шиворот, легко, словно тот весил в три раза меньше, проволок его в кухню и устроил на стуле.
– Девушке лучше к нам присоединиться, – сказал Владан. – А то еще глупостей наделает.
Девушка устроилась с противоположной стороны стола, стараясь держаться подальше от Владана. Предосторожность совершенно излишняя, он тут же о ней забыл.
– Давай договоримся: на вопросы отвечаешь сразу. Если мне придется вопрос повторить, ты начнешь постепенно лишаться здоровья. Можем начать с зубов или с ребер, как тебе удобнее.
– Вы кто? – парень старался говорить с вызовом, но было видно, что очень напуган.
– Ты наверняка уже понял: к полиции мы отношения не имеем, а значит, втолковывать нам что-то насчет твоих прав и наших обязанностей – пустая трата времени. У меня одна обязанность: вытрясти из тебя правду, а с правами сегодня непруха. Вступительную часть на этом закончим.
– Вы меня изнасилуете? – вдруг спросила девица, испуганно таращась на Владана. Тот замер на мгновение, потом сказал со всей серьезностью:
– Ваши мечты не ко времени. – А я изловчилась и показала ему кулак. Если Токарчук ни малейших симпатий у меня не вызывал, то девушку было жаль. – Вперед, – скомандовал Владан, обращаясь к Матвею. – Начинай свою повесть.
– Какую?
О предупреждении он, должно быть, забыл, за что и поплатился. Взвыл от удара в живот и едва слышно произнес:
