Ей никогда не понять нужды обижать тех, кто никогда не обижал тебя, ненависти ради ненависти. Ей никогда не хотелось властвовать над другими силой страха. Нет, ей никогда не понять Бармаглота. И вдруг ее осенило, что ему ведь тоже никогда ее не понять. В этом тоже была ее сила, сила непостижимости великими и властными, что непременно ждут от нее такого же поведения, как у них самих.
«Загадай желание».
– Дай мне руку, – попросила она, протягивая свою.
Бармаглот подозрительно прищурился.
– Так ты меня не проведешь, и не усыпишь, как своего дружка.
– И не собираюсь, – честно заявила Алиса, потому что так и было.
– Да, уничтожить меня ты тоже не сможешь – моя магия сильнее твоей.
– Ну раз ты гораздо могущественнее меня, тебе нечего опасаться.
Тут Алиса заметила, что в глубине души он ее боится, потому что не может понять. Она стояла перед ним с ясным взглядом и чистой душой, без страха и слез. – Такие, как она, ему еще не попадались.
Она дождалась, пока он подаст ей руку, и ощутила холод сильнее январского снега, словно у него под кожей собрано зло всего мира.
– Ну и что дальше, малявка? – осведомился Бармаглот.
А она уже мысленно танцевала в саду, был первый погожий весенний денек, и бабочки щекотали крылышками уши, садились на голову, такая прелесть, стоит только протянуть руку.
Кулон с розой на ее груди вдруг засиял, и Бармаглот прищурился от света.
– Желаю, чтобы ты стал маленькой фиолетовой бабочкой, – звонко отчеканила Алиса, – в крошечной закрытой баночке без единой щелочки.
Бармаглот вытаращил глаза и на мгновение судорожно сжал ее руку. Она ощутила рывок глубоко в груди, будто какая-то часть его, нечаянно ею плененная, пыталась вырваться на свободу.
Потом раздался крик, но не из уст Бармаглота, а дикий рев его тени, в котором смешались и боль, и ярость, и невозможность поверить в то, что над ним взял верх какой-то наивный ребенок.
Поднялся ветер, растрепав Алисе волосы и запорошив пылью глаза. Эта пыль собралась в огромную черную тучу до самого неба, заканчивающуюся у ее ног. А потом туча рассеялась, тень растворилась, и наступила тишина.
Возле носка ботинка появилась плотно закрытая зеленая баночка, такая маленькая, что в самый раз положить в карман. В ней яростно билась маленькая фиолетовая бабочка размером не больше дюйма.
Алиса поднесла баночку к глазам. Бармаглот забился быстрее, бросаясь в ее сторону. Алиса представила, как он в исступлении сверкает глазами, проклиная ее, хотя у такой козявки глаз было не разглядеть.
– А сейчас я положу эту баночку в карман, – сказала Алиса, и Бармаглот притих. – Положу в карман и забуду про тебя. И нескоро вспомню, что ты сидишь там. Когда я в следующий раз достану баночку из кармана, ты уже перестанешь махать крылышками. А когда буду идти мимо реки или озера поглубже, выброшу ее в воду, посмотрю, как она тонет, и забуду о тебе навсегда. Когда у меня родится дочь, я не расскажу ей историю о добром волшебнике, который пленил Бармаглота. Ничего не расскажу, чтобы на свете от тебя не осталось ни следа, даже имени, как будто тебя никогда и не было.
При этих словах бабочка забилась еще сильнее. Алиса зажала баночку в кулаке и сунула поглубже в карман. Баночка казалась тяжеловатой для своего размера, словно внутри было нечто гораздо крупнее порхающего насекомого.
Алиса вздохнула. Дело обернулось не совсем так, как она ожидала. Она собиралась отыскать клинок и сразить Бармаглота этим клинком, как та легендарная девушка, возглавившая целую армию. А Тесак стал бы ее рыцарем на белом коне и оберегал от полчищ приспешников Бармаглота.
«В жизни все совсем не так, как в сказках», – подумала Алиса. Впрочем, ей довелось познакомиться с говорящим кроликом-великаном, а такое встретишь отнюдь не часто.
Она выжила. Тесак тоже выжил, и они победили всех врагов.
А еще она волшебница.
За спиной Алисы раздались аплодисменты, неуместные в тишине. Алиса, даже не оборачиваясь, догадалась кто это.
Очнувшийся Тесак потирал голову и хмуро поглядывал на коротышку, стоящего в нескольких шагах. Все его раздумья были буквально написаны на лице, и Алиса заметила, как он решил, что о Чеширского руки марать не стоит.
– Чеширский, – сказала Алиса, – наверное, я должна бы вас благодарить.
– Не стоит благодарности, не стоит, – заговорил Чеширский.
– Да я и не собиралась, просто сказала, что надо бы.
Чеширского ее грубость ничуть не задела.
– Ты была просто великолепна, милочка. Великолепна. Он-то такого совсем не ожидал, верно? Какое интересное решение.
Опять это словечко – «интересное». Как Алиса его ненавидела!
– Так какой во всем этом твой интерес? – спросил Тесак.
Он приблизился и гневно зыркнул на Алису, намекая, что она еще пожалеет о том, что его усыпила.
Чеширский снова беззвучно захлопал в ладоши, будто никак не мог удержаться от аплодисментов, скрыть свою радость.
– Как же, вы преподнесли мне весь город на блюдечке, – пояснил Чеширский, раскинув руки шире своей застывшей ухмылки. – Просто чудесные, чудесные детишки.
Тесак уставился на него.
– Ты что, решил подмять под себя все территории?
– Да, да, – подтвердил тот, и его глазки заблестели. – Гусеница, Морж, Кролик – все пали, как костяшечки домино, стоило Алисе только щелкнуть пальцем. Мистер Плотник – ничтожество, обычный человек, и он тоже долго не продержится. Теодор об этом позаботится. Да, кстати, Теодору не понравилось, как ты обошелся с Теобальдом, Тесак. Но я убедил его, что все к лучшему. Да, все к лучшему.
– Зачем вы послали нас в лабиринт? – спросила Алиса.
– Так, небольшая проверка. Если справитесь с той тварью, значит, можно быть уверенным, что предстоящая задача вам по плечу, – сказал Чеширский.
– Что там с русалкой – поинтересовалась Алиса.
– Плавает себе в озере, как и положено, – сообщил Чеширский. – Видишь ли, ее магия на меня не действует, иначе я бы не смог ее выловить и переправить Гусенице. Могла бы и запомнить.
Алисе хотелось рассердиться на Чеширского, но уж слишком она притомилась. У него всегда был личный интерес, кроме их успехов, она прекрасно знала. И он им помогал в своей эксцентричной манере. Тесак говорил, что Чеширский не торговал девчонками, значит, можно надеяться, что все пленницы обретут свободу и смогут начать новую жизнь.
Но все же, хорошенького понемножку, и Чеширский – далеко не герой. Если бы Алиса с Тесаком погибли, он бы и глазом не моргнул, нашел бы другой способ извлечь выгоду.
– Желаю, чтобы вы прекратили за нами подглядывать, – загадала Алиса с ударением на первом слове.
