Через несколько минут Колька принес все необходимое для реставрационных работ. Мальчишки шустро забрались в квартиру и приступили к ликвидации порчи. Каждый взял по листу «нулевки» и начал тщательно зашлифовывать царапины.
– Щас лучше нового будет, – приговаривал Женька.
Ромка засомневался в правильности действий с самого начала, когда от наждачной бумаги цвет столешницы стал стремительно меняться на белесый.
– Не переживайте, так и должно быть, – успокаивал всех Колька. – Мы же потом все лаком покроем.
– А вмятинки! Вмятинки как убрать? – беспокоилась Аделька.
– Их тоже лаком зальем. Ничего твои родители не увидят. Не боись, хозяюшка, лучше нового будет! – утешал подругу Колька, вспоминая, как сантехник, приходивший чинить раковину, называл его мать.
Маринка со Светкой терпеливо ждали мальчишек под окном. Иногда они отбегали подальше, чтобы лучше видеть происходящее в квартире Фишманов и спрашивали у Пашки, как идут дела. Примерно через полчаса довольные ребятишки по одному начали выпрыгивать из квартиры.
– Готово, – вытирая руки о штаны, произнес Ромка. – Может, и не заметят.
– Нее, точно не заметят, – обнадежил всех Женька. – Вот, только лаком сильно в квартире пахнет. Ты, Аделька, окна настежь открой, а на стол накинь скатерть, чтобы он не сильно вонял.
– Точно, у нас плотная китайская есть, с кисточками.
Аделька убежала в другую комнату и вскоре вернулась с шикарной темно-синей шелковой скатертью, расшитой причудливыми деревьями и райскими птицами.
– Все! Красота! – отчиталась она о проделанной работе, расправляя скатерть на столе. – Пускай мама с папой думают, что, кроме выученных уроков, я еще и в квартире порядок навела. Спасибо вам большое, спасители мои! – снова вошла в роль Аделька.
– Да не за что, – скромно ответил Женька. – Мы же друзья, а друзья всегда друг другу должны помогать.
– Так и есть! А родители мне говорили, чтобы я от вас подальше держалась! Вот что бы я сейчас могла одна сделать? Взрослые, а в жизни ничего не понимают! – озабоченно произнесла Аделька.
В коридоре послышался звон ключей, и Аделька поспешила закрыть окно.
Педагогика по Монтессори
Вы считаете себя позитивным человеком? А Циля Моисеевна уже считает. За то время, которое она посвятила наблюдению за подрастающим поколением, она поняла: дети, несмотря на шалости, делают жизнь счастливее, наполняют ее доброжелательностью и радостным мировосприятием.
«Мне кажется, – рассуждала она, – если бы не сцена, из меня мог получиться прекрасный педагог. А что, все необходимое для этого имеется. Детей я уже почти люблю, психологию человека понимаю, проницательная, в меру добрая. Что еще требуется для воспитания полноценного члена общества? Общество. Мда, именно здесь могут скрываться проблемы. Никогда не была общественницей и не стремилась в совет дружины, как другие пионэры с комсомольцами. Желание быть полезной государству и коллективу тоже не превалировало над личными интересами, а это для строителей коммунизма большой минус. Нет, поторопилась я с выводами».
Рассуждения о воспитании, разгулявшуюся на этом поприще фантазию, прервал пронзительный звонок в дверь. Циля Моисеевна нехотя поднялась с дивана и пошла открывать. Почтальона, работника ЖЭКа, дворника Петра Тихоновича ожидала она увидеть на лестничной площадке, но только не Полину Викторовну. Их пути разошлись еще в молодости и больше никогда не пересекались. В отличие от Цили Полька была правильным и послушным ребенком. С детства в ней чувствовался воспитательский стержень и правильная гражданская позиция. Она пресекала все мероприятия сомнительного характера еще на корню, чем вызывала ропот со стороны шкодливой детворы. Циля же никогда не отличалась послушанием. Ее вечно тянуло в плохие компании. Верная подруга действовала отрезвляюще в прямом и переносном смысле, за что впоследствии Циля была ей очень благодарна.
– Полечка, или я ошибаюсь? – робко произнесла Цецилия Моисеевна, разглядывая пожилую женщину в коричневом шерстяном костюме. – Глазам своим не верю! Откуда? Как ты меня нашла? Проходи, очень тебе рада. Если бы ты знала, какая утрата меня постигла! Беня внезапно скончался. Мою жизнь заполнили одиночество и серость каждого прожитого дня.
– Прекрасно тебя понимаю и сочувствую. Именно поэтому я здесь. Услышала от знакомых о твоем горе, в справочном бюро узнала адрес, и вот я здесь. Раньше стеснялась побеспокоить, а сегодня поняла – сколько нам еще осталось? Нужно навещать старых подруг.
– Не таких уж и старых, но в целом, ты абсолютно права. Ах, если бы я знала, что ко мне придут гости, подготовилась бы к встрече как положено.
– Цилечка, не беспокойся и перестань суетиться. Все, с чем люди встречаются и, к сожалению, расстаются, я принесла с собой.
Полина Викторовна поставила торт на стол, порылась в видавшей виды дамской сумке и извлекла оттуда бутылку коньяка и банку селедки.
– Поля, ну зачем ты тратилась, – почти искренне возмутилась Циля. – У меня тоже кое-что найдется.
– Пустяки, лучше расскажи, как тебе живется.
– Главное ты уже знаешь, а в остальном… Как может себя чувствовать брошенная женщина! На все сто процентов – мой случай. Не ожидала от мужа такого удара. Поля, я одинока, и этим сказано все. На работу не хожу, семьи нет, да и от былой славы никакого толка. Улетела в одно мгновение, как птица, выпущенная из клетки на волю.
– Возраст диктует свои правила.
– Ой, не расстраивай меня разговорами о годах! – махнула рукой Циля. – Я и сейчас не чувствую себя старой. Ты заметила, что с момента встречи я ни разу не заговорила о здоровье и возрасте? Представляешь, не чувствую ни то, ни другое. Моя душа молода и требует полноценной жизни!
– Тебе все еще нужен мужчина? Ты не против выйти замуж? – с удивлением спросила Полина Викторовна.
– Конечно, нужен! Только где его взять? Вариант с замужеством я тоже рассматриваю. Не скрою, сделать это будет гораздо труднее, чем в молодости, но ничего невозможного нет. Зачем отказываться от подарков судьбы раньше времени!
По дороге к подруге детства Полина много раз представляла себе трогательную, полную слез встречу, придумывала соболезнования, ободряющие и наполненные жизненным оптимизмом речи, но все сложилось с точностью до наоборот. Разговоры о новом замужестве в шестьдесят с лишним лет! Невероятно!
Циля тут же почувствовала перемены в настроении собеседницы и изменила тактику беседы. «Хоть Полька и подруга детства, но нельзя давать повод, чтобы ее считали эгоистичной особой, позабывшей о муже через несколько месяцев после похорон».
– Я плохо переношу одиночество, – попыталась ретироваться Циля. – Всю жизнь работать для людей, быть избалованной успехом, человеческим вниманием – и резкое «ничего»… Это жестоко! Я почти не сплю от переживаний. С уходом Бени, пусть ему будет мир и покой на том свете, я лишилась последней радости. Представляешь, каково мне сейчас находиться в квартире одной? Если бы не соседи, лежать мне уже рядом с любимым супругом.
