Кабы я такое ей одной сказал, может, и обошлось бы. Так ведь на хороводе девок да ребят — пруд пруди. Вот и услыхали все. И давай надо мной смеяться! Обозлился я вконец! Думаю: «Все сделаю сам, душу свою продам, а всем докажу, какой я!» На другой день к вечеру и пошел я к Курьянихе. Ее вся деревня побаивается, колдуньей называет. Но мне тогда свою правоту доказать хотелось. Вот и попросил я у ведьмы этой, чтобы поворожила она да мои надежды оправдала. А та меня сразу в оборот и взяла.
Ежели, говорит, просто отомстить девке захотел, не возьмусь! А ежели, мол, и вправду выше всех сделаться решил, чтобы на тебя людишки-то снизу вверх глядели, тогда исполню.
Тут уж я и про девку забыл, так хотелось над людьми-то возвыситься, самому чужими жизнями да судьбами распоряжаться! Я уж давно о таком мечтал, да только случая не получал. А тут вот он и есть, случай-то! Ну я и согласился. А Курьяниха меня в избушку свою привела, свечи зажгла. А свечи-то у нее черные. И огонь от этих свечей не белый, как от церковных-то, а зеленый какой-то. Что уж бабка там ворожила — не помню. Помню только зеленый дым от свечей да запах незнакомый, горьковатый такой...
А как открыл глаза—я вот в этом зале на полу лежу возле трона, а на троне том — сама царица сидит в короне да парчовом платье, только зеленое оно, платье-то, а вокруг трона — змеи да ужи. Многие тысячи. Испугался я, да только царица та мне сказала, что, мол, такого жениха она для себя искала. Буду я для нее законным мужем, только надобно два года к свадьбе готовиться. Дело не в ней — она хоть сейчас его женою станет, а вот ему еще попривыкнуть да преобразиться следует. Вот год тут и живу. Преображаюсь. За год хвост змеиный отрос, а еще через год весь золотою чешуею покроюсь. Вот тогда и свадьба! Вот тогда и власть над живыми существами появится!
Несладко, конечно, в пещере-то жить — зато и плата высока будет! Вот и терплю. Вас я в целости и сохранности домой отпущу: надо мне, чтобы в деревне все о моем величии узнали! У меня ведь тут тысячи слуг под рукой, только свистну — все у меня в услужении будут. Это им невеста моя, царица змеиная, приказала все мои капризы исполнять, каждому желанию потрафлять. Да и добра всякого да золота — привеликое множество. Вот глядите!
Тут протянул Игошка руку к сундуку, рядом с троном стоящему, крышку откинул — а в нем золота!.. Так и блестят монеты, сверкают. Игошка деньги рукою загреб да между пальцев своих и пропускает. А те обратно с руки в сундук ссыпаются и звенят, звенят..., словно кто в сотни колокольчиков враз ударяет.
— Всем в деревне о моем богатстве поведайте! А чтоб вера вам была, вот вам денег. Золото — завсегда надежнее слов убедить сумеет!
Тут подозвал Игошка к себе Глебушку и насыпал ему две пригоршни золотых монет в холщовую сумку.
— А теперь пора вам, а то невеста моя явится — а вы тут: рассердиться может. Ну идите откуда пришли. Да в деревне всем обо мне да величии моем поведайте! Пусть теперь девки да парни от зависти лопнут!
Сказал это Игошка, хвост свой парчовым покрывалом прикрыл, глаза закрыл и снова в дрему впал...
Тут уж Глебушка да Анюта ждать больше не стали. Кто его знает, вдруг да и вправду змей своих свистнет? Ну и бросились из зала этого к выходу. Вроде по той же дороге бежали, а только выхода из пещеры все нет и нет. Уж не заблудились ли? Может, не туда свернули? Остановились ребятишки и давай обратно выбираться. Только и впереди уж света не видать, и сзади — темнота. Куда дальше-то? Пошептались друг с дружкой, посоветовались и решили пойти лучше опять в зал, тот подземный, чем вовсе-то под землей заплутать. Уж там-то выход найдут как-нибудь.
Шли обратно уж не так шибко, за стены придерживались, а сами руками боковые ходы нащупывали. Уж нет ли где другого коридора? Только пещера была прямая, оттого никуда и не сворачивали. А вот, наконец, и свет впереди появился. Тот, голубой с зеленцой. Только что это там за шум впереди? Словно шуршание какое-то? Глебушка с Анюткой уж в зал входить не стали, за камнем спрятались. А сразу вылезать в светлый зал — боязно. Вдруг слышат вроде поблизости от камня двое шепотом разговаривают.
— Надеется он, что царица власть ему отдаст, а того не понимает: для забавы она его к себе взяла. Нам-то велит ему, словно царю, прислуживать, каждую его прихоть исполнять. Вот он и куражится, власть свою показывает.
— А может, он и вправду царем будет? Царица-то его вон как наряжает.
— Что ж ты думаешь, коли наряжает — значит, уважает? Да его теперь и за человека считать нельзя, и змеем он пока не стал. Так, середина на половину. А потом ты еще молодой змей, всего не понимаешь. Знаешь ли ты, сколько среди ее слуг бывших людей? Змеями-то они вот также из-за гордыни да тщеславия своего стали. Небось, вот также царствовать мечтали? Вот и мыкаются теперь, перед всяким получеловеком пресмыкаются... Нет, помяни мое слово, через год, как у него хвост отрастет полною длиною, так и сам весь с головою да ушами змеем станет. А там другого себе царица для забавы подыщет. А этот уж у нового царька в услужении будет. Это, милок, для нас с тобой очередной царек.
Анютка, может, и не все поняла, что услыхала, а уж Глебушка смекнул, какая судьба Игошку-то ожидает. Да ведь он, правду сказать, сам виноват. Захотел возвыситься да другими помыкать. А не хочешь ли перед другими хвостом пол подметать?
Оглянулся Глебушка на коридор-то каменный, а там впереди свет и завиднелся. Тихий только, зато земной. Солнышко это — сразу видно. Выбрались ребятишки из пещеры этой — да прочь. Успели только тряпицу с обедом своим прихватить да туесок с кружечкой. До дома бегом бежали, даже змей не видали. А может, их и не было там? Может, все они в пещере собрались, вот вдоль тропки и не толклись?
Первым, кому ребятишки про чудеса-то рассказали, были родители да сестры старшие, да Бориска. Рассказывал Глебушка: у него это лучше получалось. Все рассказал, Даже про разговор змеиный, шепот-то, поведал. А ведь этот шепот, выходит, самым важным и был. А то бы стали ребятишки по деревне звонить, что Игошка царем змеиным стал. А тут вовсе иное получается: обрастет он чешуей — из царей его долой!
Развязал Глебушка сумочку свою холщовую, хотел золотом похвастать, на стол-то деньги сыпанул — а это и не золото вовсе. Чешуя это! Самая обыкновенная чешуя змеиная. Вот и выходит: ждешь короны золотой, а там лишь хвост с чешуей!
НРАВСТВЕННЫЙ УРОК:
Не все то золото, что блестит.
За чем пойдешь, то и найдешь,
ВОСПИТАНИЕ ДОБРЫХ ЧУВСТВ
— О чем были самые заветные мечты Игошки?
— Чем надо поступиться, чтобы возвыситься?
— Зачем человеку богатство?
РЕЧЕВАЯ ЗАРЯДКА
—Какой разговор между змеями подслушали ребятишки в пещере?
— Если бы Игошка через год прислал письмо в деревню, о чем бы он написал?
— Почему дети не рассказали в деревне, кем стал Игошка?
