– То есть, я могу отправить в нокаут аргерилианина простым пинком?
– Простым пинком ты можешь проломить двухметровую бетонную стену. Если не забудешь надеть специальные гравигенные ботинки… В противном случае косточки твоих ступней высыпятся в носки мелким порошочком.
Одним движением Саёнара поднялась из кресла и скинула пластиковую куртку. Затем расстегнула молнию на джинсах, стянула их, вместе с ботинками, и, оставшись в нижнем белье, вдруг вспомнила:
– Тоётоми… Передай той феечке в салоне, чтобы она подготовила по паре трусов и лифчиков.
– Бронебойных, разумеется?
– На этот раз самых обычных. Только посимпатичнее, – и почувствовав недоверчивый взгляд продавца, добавила: – Это для конспирации. Только… – она просунула ногу в узкую штанину из "живой кожи", – Пускай без фанатизма, идет?
Продавец подплыл поближе. Двигался он так плавно, будто стоял на платформе с колесами.
– У тебя кто-то появился? Это парень? Он красавчик? Хорош в постели? – как из пулемета выстрелил вопросами Тоётоми.
– Это тебя не касается, – отмахнулась Саёнара, рассовывая по потайным карманам куртки оружие.
– Уверена?
Саёнара вздохнула.
– Это для работы, честно.
– Как скажешь, – изменил наклон граней продавец. Одна из линз на его лице будто подмигнула.
– Серьезно, Тоётоми, – одевшись и застегнув молнию на куртке, Саёнара подошла к продавцу и посмотрелась в него, как в зеркало. – Ничего личного, только бизнес.
– И вновь отрицание…
– Много ты понимаешь в психологии гуманоидов.
– В психологии – может и не много. Но я знаю тебя.
– Держи свои знания при себе.
– Договорились. Но с тебя – причитается. Подробный отчет о любовных похождениях, когда в следующий раз будешь на Базаре.
– Ага, разбежалась…
– Ты моя должница, помнишь?
– Рассказ о том, с кем я сплю? Ты этого хочешь?
– Не просто секс. Я хочу знать всё о бриллианте твоей души.
– Господи, где ты слов-то таких набрался? Всё еще почитываешь те душещипательные романчики?
– Я их пишу, – гордо сверкнул продавец. – В свободное, разумеется, от работы время.
– Дай почитать, – прищурилась Саёнара.
– Только для мужчин. Женщинам строго противопоказано.
– Ладно, спасибо за всё, – Саёнара направилась к двери.
– Береги себя, – напутствовал продавец. – Не забудь: я хочу услышать твою историю.
Не ты один… – пробормотала Саёнара, подхватывая с прилавка в передней комнате гламурного вида пакет, перевязанный шелковой ленточкой, и мимоходом улыбаясь продавщице. Под веками до сих пор мелькали картины увиденного под "Провидцем".
Глава 13
Сэм, опередив Порфирия, первым вошел в ангар. Внутри царил полумрак, а зеленый свет испускали тысячи древних мониторов, закрывающих стены от пола до потолка. Сверху вниз, походя на медленный и непрерывный цифровой дождь, бежали цепочки цифр.
– Двоичный код! – воскликнул Гораций, подбегая к одной из стен. Лампочки на его панели уже синхронизировались с неспешным падением цифр на экранах. – Я вам о нем рассказывал, помните?
– Когда? – спросил Сэм. От мелькания зеленых значков начинало рябить в глазах.
– Кэсси, – укоризненно напомнил робот. – Я вам говорил, что она общается на страшно архаичном языке. Вот на этом.
– И что всё это это значит? – к одному из экранов подплыл Порфирий. Всеми восемью глазами он пытался уследить за падением цифрового дождя. – Здесь обозначены всего два состояния.
– Ну да. Ноль – это кружок с дыркой, а палочка – единица, – пояснил Гораций. – Этими двумя знаками можно закодировать любую информацию.
– Немного громоздко, не находишь? – перебил Сэм. – Чем плохи биопроцессоры?
– Цифры существовали задолго до всего, – сказал Гораций. – Задолго до любых попыток перевести Вселенную в код…
– Немного смахивают на значки, которые выбиты на твоём талисмане, братишка, – заметил Порфирий. – Та же архитектура линий.
Сэм вытащил из-за пазухи цепочку и поднес плоский кусочек металла к экрану. Несколько секунд он сравнивал выгравированные на металле знаки с цифрами двоичного кода, а затем опустил его обратно под рубашку.
– Похожи, но не совсем, – сказал он. – Может, в этом коде было еще что-нибудь?
– В этом – нет, – отрубил робот. – Он потому и называется двоичным.
– Что-то меняется, – предупредил осьминог, оглядывая экраны.
Дождь поредел. Некоторые мониторы стали полностью черными, на других падало всего по одному-два знака. Сэм заморгал. Затем прищурился и посмотрел на самую дальнюю стену – на ней рисунок был четче всего.
Нарисованная цепочками падающих цифр, там сидела женщина. Казалось, она смотрит куда-то за пределы экранов.
И вдруг, совершенно неожиданно, картинка стала цветной. Исчезли циферки, исчезли зелено-черные экраны. Женщина стала выглядеть, как на самом лучшем голопроекторе. Завитые, тронутые сединой волосы, домашнее зеленое платье в мелкий белый горошек, перекрещенное на спине широкими лямками фартука… Ноги обуты в удобные туфли без каблуков. Кажется, она следила за духовкой.
Прошло несколько секунд. Затем женщина посмотрела через плечо прямо на Сэма и улыбнулась.
– Так-так, кто тут у нас? – спросила она, вставая и подходя к самому стеклу. Изображение увеличилось, заполнив все мониторы от пола до потолка.
– Вы и есть Пифия? – спросил Сэм.
Женщина закурила.
– А сам-то ты как думаешь? – она выпустила дым тонкой струйкой. На секунду её лицо заволокло. – А ты очень занятный, – сказала она, обходя Сэма по кругу. Точнее, это её изображение обошло последовательно все четыре стены, увешанные мониторами. – Не зря ты ей нравишься…
– Кому? – Сэм всё больше недоумевал. Сзади негромко ворчал Порфирий.
– Думаю, сейчас тебе интересно совсем другое, – сказала Пифия, вновь вернувшись к духовке. Приоткрыв дверцу, она надела толстую рукавицу и вытащила что-то изнутри.
Она цифровая, – думал Сэм, наблюдая за её действиями. – Её не должен беспокоить жар. Да черт побери, и жара-то никакого нет… Так зачем ей рукавицы?
– Вы знаете, где наш корабль?
– Ишь ты, какой шустрый. С места в карьер, да?
Женщина переложила на тарелку несколько печенек и присела к столу.
– Почему вы всё время задаете вопросы?
– Я же говорю, шустрый… – она вновь выпустила дым. – Хочешь перейти сразу к ответам.
– За ними я и пришел.
