Доставив мужчину, бравые парни усадили его прямо на пол и отошли в сторону, но на всякий случай продолжали пристально следить за каждым движением подопечного, будто это был буйнопомешанный маньяк.
– Доброе утро, Стеван, – неожиданно ласково сказал господин да Миро, подходя к безумцу и, в отличие от своих людей, совершенно его не опасаясь. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – хриплым голосом отозвался сумасшедший, даже не пошевелившись.
А вот я, заслышав его голос, чуть не отшатнулась, только сейчас признав в этом заросшем существе некогда хитрого старосту. Нежели это он?! Тот самый Стеван, которого я… Боже, что с ним сталось?!
– Стеван, ты меня хорошо понимаешь? – все так же ласково, как у больного ребенка, спросил господин да Миро.
– Да, господин, – наконец с трудом сфокусировал на нем взгляд староста. – Только не обо всем помню.
– Ты помнишь, о какой услуге просил меня, когда пришел в Рейдану?
– Да, господин.
– Я нашел человека, который смог бы передать твою просьбу.
Стеван неверяще оглядел столовую и, наткнувшись на мое платье, словно окаменел. А в следующий миг на меня уставились два неистово горящих глаза, в которых вспыхнула безумная надежда.
Я не знаю, что он смог во мне увидеть, кого узнал в незнакомой, разодетой по последнему писку моды леди. Но бывший староста бывшей деревни Горечи́ аж вперед подался, жадно изучая меня, словно свою заветную, чудом исполнившуюся мечту. Тощий, обессилевший, но, кажется, не чувствующий ни голода, ни жажды. И было в его взгляде что-то такое… невыносимое, что мне стало нехорошо. Такое впечатление, что его действительно что-то сжигало изнутри. Дикая мука, которую я неожиданно остро ощутила и неподдельно ужаснулась случившемуся.
…Ты будешь гореть в аду… – как в дурном сне, вспомнила я свои же слова, – …и ты будешь искать прощения, мерзавец. Но не найдешь покоя до тех пор, пока не получишь его ото всех, кого успел обмануть. И не оставишь поисков, пока я не освобожу тебя от этого долга…
– Г-госпожа? – наконец хрипло прошептал Стеван, неотрывно глядя на мое изменившееся лицо.
– Он пришел ко мне две дюжины дней назад, – невозмутимо пояснил господин да Миро. – Пришел сам, чего, как вы понимаете, практически не бывает. Рассказал о себе. О вашем брате. О том, как искал по всему Валлиону тех, кого когда-либо обманул. Как вымаливал у них прощение. Отрабатывал долги. Возмещал убытки, то вскапывая поле, то убирая за свиньями, то просто работая по дому. А когда нашел всех, явился сюда. С просьбой отыскать вашего брата, чтобы обрести наконец покой.
– Ч-что?! – только и выдавила я.
Услышав мой голос, Стеван тоже вздрогнул и вдруг ринулся вперед с такой скоростью, что его даже конвоиры не успели перехватить. А мои Тени только и смогли, что помешать ему вцепиться в подол моего платья.
– Госпожа, помогите! – вдруг выкрикнул безумец, отчаянно вырываясь и пожирая меня бешено горящими глазами. – Я искал везде! Днем и ночью! Я сделал все, что было велено! Я добился… я смог… я все вернул и ко всем пришел, как сказано! Я искал только одного… последнего… умоляю, госпожа, простите мне этот грех! Жаден был! Безумен до злата! У меня больше не было покоя с того дня! Я искал его… и вас… день и ночь… а теперь… Аллар! Я больше так не могу!
Я в ужасе отшатнулась, пытаясь осознать, что же натворила со злости, но Бер неожиданно подставил крепкое плечо, не позволив шарахнуться прочь, и неслышно шепнул в самое ухо:
– Отпусти его, пока он не сошел с ума. Это в твоей власти.
Я сглотнула.
Господи… Целый год прошел с того времени, как мои слова вынудили Стевана исполнить этот ненормальный приказ. Целый год он рыскал по всему Валлиону в поисках тех, кого когда-то обманул. Лишь оттого, что мои слова жгли его не хуже адских углей. Я обещала, что он будет гореть в огне – и он горел. Обещала, что не узнает больше покоя – и вот, пожалуйста, он почти безумен. Я велела ему искать прощения за все, что он по глупости своей натворил, и… боже! Что же за сила кроется в моих словах?! И что за власть передала мне земля, если даже этот нелепый приказ какой-то мелкий сквалыга кинулся выполнять так, как будто услышал во сне откровение?!
– Госпожа! – с безумной надеждой протянул ко мне руки Стеван.
– Я прощаю твой грех, – выдохнула я, с трудом принимая эту страшную правду. – Иди с миром. Ты свободен.
Стеван вдруг обессиленно откинулся на руки своих конвоиров.
Я перепугалась до полусмерти, решив, что он умер, исполнив обет, который я в ярости на него наложила, но бывший староста только вздохнул. Глубоко, жадно, с поистине безумным облегчением. А потом посмотрел так открыто и чисто, что у меня болезненно сжалось сердце, – теперь в его взгляде таилось столько непередаваемого смирения, столько светлой радости и какого-то обретенного понимания, что даже держащие Стевана люди изумленно переглянулись и передумали выволакивать его из столовой, как грязный мешок.
– Спасибо, госпожа, – тихо прошептал бывший староста и закрыл глаза, лучась каким-то необыкновенным счастьем. – Благодарю тебя… за покой.
– Уведите его, – странным голосом велел господин да Миро, когда стало понятно, что измученный староста просто-напросто уснул, получив то, чего так жаждал и на что потратил целый год мучительных поисков. Конвоиры дружно козырнули и довольно бережно унесли благостного мужичка, а я буквально упала в кресло и едва не закрыла руками лицо, не в силах себе представить, что же именно натворила.
– Леди? – предельно вежливо поинтересовался начальник тайной стражи, когда дверь снова закрылась, а скароны, сохраняя полнейшее молчание и редкую невозмутимость, заняли место за моей спиной. – С вами все в порядке?
Я медленно покачала головой.
– Принести вам воды? Вина?
– Нет, благодарю. – Я тяжело вздохнула, не зная, как теперь буду с этим жить. – Что станет с этим человеком?
– Ничего, – удивился лорд да Миро.
– Но вы ведь сказали, что ему положено какое-то наказание.
– Думаю, он уже наказан, леди, – усмехнулся начальник тайной стражи. – Поэтому, как отоспится, пусть идет на все четыре стороны. Признаться, ваш брат знает толк в правосудии. Буду искренен с вами, леди: я восхищен.
Я снова покачала головой.
– Это не Гай… не приписывайте ему лишнего: он – всего лишь проводник той силы, которая нас когда-то коснулась.
– Хотите сказать, что все, что случилось, произошло благодаря Иште? – прищурился да Миро.
Устало потерев виски, я с трудом заставила себя пока не думать о постороннем и, встряхнувшись, повернулась к собеседнику.
– В некотором роде.
– Мм-м… тогда мне становится понятным, отчего так случилось с вашим братом… и почему так изменилось Заречье.
– Что вы имеете в виду? – снова напряглась я. – Там еще что-то произошло? Что-то плохое?
