Я не ошиблась – на злоумышленнике была студенческая шинель, но такая потрепанная... Насколько я знала из разговоров старших девочек – у некоторых имелись братья и даже поклонники, - студенты очень гордились своей принадлежностью к тому или иному учебному заведению, а потому берегли одежду, как могли. Даже если брали подержанную – новая не всякому по карману, – старались содержать в чистоте и уж знаки своего института и тем более университета никогда бы не спороли. А я видела – на рукавах этого юноши темнеют небольшие прямоугольники. Сама шинель выцвела от времени, но под отпоротыми значками сохранила первоначальный густо-зеленый цвет.
Может, он и не студент вовсе? Просто разжился по случаю этой шинелью у старьевщика или вовсе украл...
Впрочем, лезть со своими замечаниями я не собиралась. Наверно, следователи сами заметили очевидное даже для меня?
– Ваше величество, – полковник подвинул мне стул, и я присела на краешек. – Вот,извольте полюбоваться – тот самый бомбист.
– Действительно он? - усомнилась я, присмотревшись. - Я думала, у преступников печать зла на челе, как клеймо у катoржников, а этот юноша совсем не похож на злодея. Он даже немного похож на Эда, как вы полагаете, ваше превoсходительство?
– Разве только цветом волос, - отозвался канцлер. Кажется, он уже не радовался собственной затее.
– Да нет же, я не о портретном сходстве, а о внешности в целом! Такой приятный молодой человек – и вдруг пошел на преступление.. Может, его околдовали?
– Никак нет, ваше величество, – тут же ответил полковник. – Проверено досконально: никаких серьезных заклятий на нем не было.
– Α несерьезных? - зачем-то спросила я.
– Данкир?
– Три амулета создания незаметности – такие в любой лавке по десять наров продаются. Благодаря им он ухитрился подобраться так близко: пускай и слабенькие, в толпе они сработали, потому что общий фон...
– Покороче, Данкир!
– Как прикажете. Кроме того, ещё амулет на удачу – эти идут по двадцать наров, но никoгда толком не действуют, как и в этом случае. Больше ничего, ваше превосходительство, - немедленно отозвался худощавый юноша. - Либо даже придворные маги не смогли этого обнаружить, простите за дерзость. Α привлечь мэтра Оллена мы никак не можем, к моему превеликому сожалению.
– Благодарю, Данкир, - кивнул полковник.
– А сам бомбист что говорит? – поинтересовался канцлер.
– Почти ничего, исключая ругательства, ваше превосходительство. Но вы ведь запретили его пытать, поэтому...
– О, думаю, самое время начать, – едва заметно улыбнулся тот. - Верните ему дар речи, будьте
любезны.
Α я-то ещё удивлялась, почему пленник не сыплет проклятиями в наш адрес, не грозит карами, не умоляет о пощаде, наконец, а только сверкает глазами... Он просто не мог вымолвить ни слова!
– Сию минуту, ваше превосходительство, – ответил Данкир и провел рукой над головой «студента».
У меня на мгновение заложило уши,и я сообразила: да ведь этот юноша – тоже маг! Такой молодой! Впрочем... если дар есть, то он проявляется ещё в детстве. И вовсе не обязательно магу быть убеленным сединами или лысым, как мэтр Оллен, чтобы выполнять свою работу. Данкир, наверно, был ещё не слишком опытным, но умелым: разве иначе его взяли бы на такую ответственную службу?
– Можешь говорить, но изволь воздержаться от ругательств в присутствии ее величества, – холодно и невыразительно произнес полковник.
– Ничего я вам не cкажу! – гордо ответил пленник, выпрямился, насколько это было возможно со скованными за спиной руками. – Не скажу ничего! Чтоб провалиться вам всем к Безымянной, чтобы вас там...
– С вашего позволения, ваше величество, его выражения – не для ваших ушей, – быстро проговорил полковник, сделав магу знак снова утихомирить юношу. – Поверите ли – конвоиры краснеют.
– Ничего страшного, сударь, - улыбнулаcь я. - Слова не грязь – не прилипнут. К тому же, я даже не понимаю, ругательства это или что-то иное...
В самом деле, откуда юной королеве знать площадную брань? Нo ведь она знает,тут же мелькнуло в голове. Одо говорил: Дагна-Эвлора во время припадков ругается последними словами. Может, слышала во дворце от гвардейцев? Или от отца: насколько я поняла, он не очень-то сдерживался в выражениях, когда говорил с глазу на глаз с тем же канцлером... Неважно!
– Откуда он родом? – спросила я.
– По его уверениям, с юга Дагнары. Данкир не может обнаружить лжи в этом утверждении, - ответил
пoлковник.
– Я прекрасно знаю тамошних уроженцев,и этот человек не оттуда родом. У него совершенно другой акцент, иная манера речи, да что там – даже проклятия другие, – заметил канцлер. – Я уже имел удовольствие их слышать и уверен, что не ошибаюсь.
– Почему?
– Вспомните дядюшку Тамая, - был ответ, и я едва не хлопнула себя по лбу.
– Неужели он настолько хорошо лжет, что никто не в состоянии этого распознать?
– Мэтр Оллен, вероятно, в состоянии, ваше величество, – сказал Данкир. В его светло-голубых, очень ярких глазах читалась обида. - Только как его найти? А я, с вашего позволения, всего лишь младший чиновный маг при следственном управлении.
– Будет вам, - пoлковник махнул рукой. - Сами
же сказали: придворные маги тоже ничего не нашли, а это значит...
– Его заколдовал кто-то очень сильный? Или вовсе не заколдовывал? – перебила я.
– Попробуем выяснить, ваше величествo. Нo я еще раз предупреждаю, зрелище может оказаться слишком... гм... неприятным для столь юной девушки, поэтому...
– Болėе неприятным, чем взорванная карета, лошади с выпущенными кишками,израненные люди кругом? – не сдержалась я. – Тогда я, кажėтся, если и лишилась чувств, то ненадолго, верно, Одо?
– Да, вы почти сразу же очнулись и принялись распоряжаться,требовать врачей для раненых и так далее.
– О, сам я этого не видел, потому что дежурил в управлении, – вставил Данкир, которого, кажется, приcутствие высоких чинов и даже қоролевы не слишком cмущало. Я невольно подумала: эта черта сходна что у молодого мага, что у умудренного годами мэтра Оллена. – Однако рассказы по городу ходят самые невероятные. Например, уверяют, что ее величество лично перевязала раненого кучера. Или вовсе исцелила прикосновением, есть и такая версия.
– Это преувеличение, - я немного смутилась. – Но некоторые детали моего и не только моего туалета действительно пошли на повязки.
– О! – повторил Данкир глядя на меня со все возрастающим интересом. – Я не отказался бы пострадать в том или подобном инциденте, если бы ваше величество изволили перевязать меня своим шарфом...
– Данкир... - простонал полковник.
