— Скороход Десяти Сезонов явился, чтобы доложить о результатах патрулирования западного берега!
Крегга ждала этого два дня. Она крикнула:
— Ну так не стой там, входи, входи!
Зайчиха стремительно вошла, хлопнув дверью, и энергично отдала честь:
— Патрулировала с севера на запад! Следов врага нет, следов майора Ловкача Леволапа нет. Встретилась пара береговых жаб, они держали дистанцию. Все!
Крегга слушала, на какое-то время забыв о работе, решительно кивая большой полосатой головой.
— Хорошо, Скороход. Это все, что мне нужно было узнать. Вольно!
Шишечка приняла положение «вольно» и уставилась на оружие, которое Крегга приподняла большими щипцами.
— Ну что, как тебе это нравится? — спросила Крег-гаю — Теперь я буду сражаться вот этим.
Зайчиха смотрела во все глаза:
— Грозное оружие. Страшное.
Оставив его на наковальне, Крегга искоса взглянула на Шишечку:
— Скажи мне честно, малышка, ты готова стать солдатом Дозорного Отряда?
Зайчиха мигом выпрямилась, выпалив:
— Что?! Ну конечно! То есть да!
Огромная лапа ласково опустилась Шишечке на плечо.
— Да, мне тоже кажется, что ты готова. У тебя есть оружие?
— Оружие? Боюсь, нет. Только праща и небольшой нож. Полковник не советует Скороходам носить тяжелое оружие.
Крегга обвела лапой стены кузницы.
— Ну тогда выбирай. Но не торопись, — приостановила она Шишечку, — помни о том, что от выбора оружия зависит жизнь.
Зайчиха медленно пошла вдоль стены, слегка касаясь лапой то лезвия, то наконечника копья и рассуждая вслух:
— Так, это слишком тяжелое для меня… Я никогда не вырасту такой, как Гром Стальная Челюсть. Мне надо что-то полегче, чтобы его можно было повсюду носить с собой и быстро доставать в случае необходимости… Ага! Вот эта небольшая сабля, я думаю, в самый раз.
Крегга одобрительно улыбнулась.
— На твоем месте я выбрала бы то же самое. Что ж, снимай ее и попробуй на вес.
Шишечка благоговейно сняла саблю с гвоздя, ощутив приятную легкость длинного, слегка загнутого лезвия. Ручка была удобной, оплетенной мягким плисом, с выгнутым эфесом для защиты лапы. Сабля была так хорошо наточена, что, когда ее счастливая обладательница слегка рассекла воздух, раздался тонкий свист.
Внезапно Крегга выросла совсем рядом, приняв фехтовальную стойку и держа в лапах кочергу вместо шпаги:
— Защищайся!
Шишечка со звоном отразила удар, и поединок начался. По мере фехтования Крегга комментировала выпады Шишечки и подбадривала ее:
— Так, неплохо! Шаг, шаг, пригнись! Шаг, шаг, выпад! Назад, в сторону! Лапу выше! Помни: сабля — продолжение лапы, не держи ее в одном положении, она должна жить! И раз, и два, и выпад, и закрылась! Встречный удар, шаг, шаг, восьмерка на уровне плеча! Лапы не опускать, выше, выше!
Быстрым встречным ударом барсучиха обезоружила ученицу; сабля отлетела, вонзившись в дверной косяк.
— Довольно, довольно! Где ты научилась так хорошо фехтовать? Ты меня удивила!
— У лейтенанта Мориона, моего дяди. Но, как видно, не так уж хорошо.
Крегга вытащила саблю и протянула ее Шишечке эфесом вперед:
— Брось! Если бы ты фехтовала лучше, я бы уже была убита. Ты что, хотела в первом же поединке победить саму правительницу Саламандастрона?
Зайчиха приняла саблю с широкой благодарной улыбкой.
— Ну что Вы. Спасибо Вам за оружие и за урок.
В ту же ночь список рекрутов Дозорного Отряда был вывешен на дверях Большой Столовой. Все толпились тут же, шумя и проталкиваясь вперед в надежде найти свое имя. Сержант строевой подготовки Удар Булава, отвечающий за подготовку и дисциплину новобранцев, сидел в офицерской Столовой рядом с полковником Ясноглазом и посматривал через дверной проем в соседний зал. Он и полковник были старыми друзьями, ровесниками, отслужившими бок о бок не один сезон.
Ясноглаз слегка постукивал тростью об угол стола.
— Лучше бы уж Госпожа Крегга поручила составлять этот список кому-нибудь другому, а не мне. У меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на этих зеленых юнцов, рвущихся в бой. Наслушались историй, а жизни не представляют.
Сержант понимающе кивнул, потягивая пиво.
— Да, в наше время все было не так. Надо было вырасти, а уж потом служить. Помнится, отец говорил: «Вот когда будешь наклонять голову, входя в дверь, тогда и пойдешь в рекруты». Этим ребятам надо расти еще сезон, а то и два, прежде чем они начнут нагибать головы. Да…
Полковник указал глазами наверх, туда, где была кузница:
— Это все Госпожа Крегга. В жизни не видел никого, более одержимого местью. Она мне лично призналась, что не успокоится до тех пор, пока не уничтожит Гормада Тунна и армию Бродяг. Она готова идти за ними хоть на край света. Слыханное ли дело: правительница Саламандастрона покидает свою гору, чтобы сражаться неизвестно где. Хорошо, что она берет только часть гарнизона. Если бы не я, она всех заставила бы идти за собой.
Сержант допил пиво и решительно поднялся.
— Простите, полковник, но мне пора. Надо построить их перед ужином. Ох, смотрите-ка, малышка Чива рыдает… Понятно, ее, видимо, не включили в список.
— Я в курсе. Мы с ее отцом решили, что она еще слишком мала для этого. Лучше Чива поплачет сейчас, чем мы будем оплакивать ее потом. Идите, сержант, и не волнуйтесь. Я поговорю с ней.
Сержант строевой подготовки Удар Булава вошел в Большую Столовую, громко скомандовав:
— Внимание, новобранцы! Все, включенные в список, стано-вись! Пойдете со мной. Я представлю вас Госпоже Крегге и подберу оружие каждому. Вести себя прилично, отставить разговоры! Особенно это относится к тебе, Словохот. А теперь внимание! Шагом марш!
Когда зал опустел, полковник Ясноглаз подошел к Чиве, захлебывающейся от слез в уголке. Старый воин протянул ей большой носовой платок в красную крапинку.
— Ну-ну, успокойся, не надо так убиваться… Хватит, ты затопишь слезами весь зал. Давай-ка высморкайся и расскажи спокойно, в чем дело.
Чива раскачивалась взад-вперед, всем телом сотрясаясь от рыданий.
— Ву-у-ху-ху-ху… Ммм… меня… ннн… не внесли… в… в… в список…. Ву-у-ху-ху-ху!
Ясноглаз выпрямился и сказал как можно строже:
— Естественно, не внесли! Мы совершенно сознательно решили оставить тебя здесь. Хочешь узнать почему?
— Ппп… потому что… я еще очень… ммм… маленькая… Ву-у-ху-ху-ху!
