– Ферджи, – сказала Анита, – как же я рада тебя видеть. Эта чертова машина сломалась.
Фергюс протянул раскрытую ладонь, и Анита вложила в нее ключи. Кое-как втиснувшись на водительское сиденье, Фергюс попытался завести машину – безрезультатно. Попробовал еще несколько раз с тем же успехом, вылез из машины и сказал:
– Глухо. Ты звонила кому-нибудь?
– Угу. – Анита тяжело вздохнула и посмотрела на часы. – Сказали, что будут через пятнадцать минут, это было полчаса назад.
– Дай-ка я им позвоню, – предложил Фергюс, взял у Аниты телефон и позвонил эвакуаторам; разговаривал он с ними без церемоний. – Порядок, – сказал он, возвращая ей телефон. – Они уже в пути.
Фергюс прислонился к машине и сложил руки на груди:
– Я подожду вместе с тобой.
– Спасибо, Ферджи.
Сунув руки в передние карманы джинсов, Анита устало покачала головой. Затем спросила:
– Куда ты направлялся?
– Никуда, – ответил Фергюс, и Анита кивнула.
Воскресенье перевалило за полдень. Еще до рассвета он сгонял в парк, нашел свою походную палатку, стоявшую в одиночестве на опушке, вяло удивился тому, что она до сих пор на месте, сложил и бросил ее в багажник пикапа. Там же в мешке для мусора лежала его солдатская форма вместе с ботинками и кепкой. Утром за завтраком Лайза казалась совершенно спокойной, о дурацкой документалке не упомянула ни словом, а поев, сказала:
– Хочу позвонить Лори. Она так разозлилась на меня, это нехорошо.
Фергюс едва не брякнул: «Я тоже зол на тебя», но сдержался. Собрал тарелки и помыл их; Этель не двинулась с места, сидела и барабанила пальцами по столешнице. Они оба слышали голос Лайзы, доносившийся из комнаты дочери, но слов разобрать не могли. А Лайза говорила и говорила. В конце концов Этель сказала:
– Идем, Тедди, – и повела пса гулять. Вернувшись, спросила: – Все еще разговаривает?
– Да, – не сразу ответил Фергюс. И добавил: – Тедди, передай своей мамочке, что я собираюсь прокатиться.
В пикап он садился с намерением доехать до мыса и там выбросить форму солдата Гражданской войны в мусорный контейнер. За рулем он несколько раз повторил вслух: «Криг Ду!» – военный клич клана Макферсонов, но потом умолк, задумавшись об «Играх горцев»: может, и это тоже дурость? Напяливать килт каждое лето и драть глотку вместе с остальными представителями клана.
Он вдруг спросил Аниту:
– Как ты относишься к Оливии Киттеридж?
– К Оливии? О, лично мне она всегда нравилась. Она не всем по нраву, но я к ней хорошо отношусь… А почему ты спросил? – Фергюс только качнул головой, и Анита вдруг весело усмехнулась: – Она нас выручила однажды… Этель тебе не рассказывала?.. Мы тогда выписывали рыболовные лицензии, и в них надо было указать вес человека. И Оливия предложила: «Почему бы вам не задавать каждому рыбаку вопрос: сколько фунтов веса, по его мнению, насчитает в нем инспектор рыбоохраны?» Идея типа гениальная. Понимаешь, приходят к нам эти толстяки и неловко спрашивать их в лоб: «Эй, сколько ты весишь?» И мы начали делать так, как подсказала Оливия.
– Анита, – Фергюс повернулся к ней лицом, – в каком несуразном мире мы живем.
– Ох, да, – спокойным тоном ответила Анита. – Уж я-то знаю. – И добавила: – Подозреваю, он всегда таким был.
– Ты так думаешь? – Фергюс пристально смотрел на нее сквозь темные очки. – По-твоему, мир был всегда настолько плох? А мне так кажется, что он становится все безумнее.
– Думаю, он всегда был безумным, – пожала плечами Анита. – Такое у меня видение мира.
Фергюс, подумав с минуту, спросил:
– Анита, у тебя в жизни все хорошо, так ведь?
Надув щеки, она резко выпустила воздух:
– Не-а. – Анита смотрела на дорогу то в одну сторону, то в другую. – Гэри сам не свой с тех пор, как его сократили четыре года назад, а мои дети чокнутые. – Взглянув на Фергюса, она покрутила пальцем у виска: – Я серьезно, они правда чокнутые… Знаешь, чем увлекся мой старшенький? Смотрит на компьютере японское реалити-шоу, в котором участники нюхают задницы друг у друга.
– Боже, – уставился на нее Фергюс. – Анита, не спорь, мир действительно становится безумнее.
– Ну, может быть, чуточку, кто знает. – Анита склонила голову набок.
Фергюс помолчал и, глядя в землю, сказал:
– Да, дети. Что с ними поделаешь.
– Ничего, – откликнулась Анита. – Как твои девочки?
– Они тоже чокнутые. С тараканами в голове. – Он увидел эвакуатор, ехавший через поле, и показал на него Аните.
– Слава богу, – встрепенулась она.
– Тебе понадобятся наличные, чтобы расплатиться с ними, – сказал Фергюс. – У тебя есть?
– Нет, только кредитная карта.
Фергюс извлек из кармана рулончик наличных и отдал Аните. Подождал, пока не уехал эвакуатор, Анита помахала ему с переднего сиденья. Затем сел в пикап и двинул на мыс, где выбросил свою форму, запихнув пакет как можно глубже в мусорный контейнер. Он размышлял о детях Аниты, о том, на самом ли деле они такие уж чокнутые. Смотреть, как люди нюхают зады друг у друга? Господи прости. Это определенно черт-те что.
* * *
Вернувшись домой, он удивился, снова обнаружив машину Лори на подъездной дорожке, но Тедди внутри не было, а войдя в дом, Фергюс сразу понял, что кто-то включил его телевизор. У телевизора жены звук был другой. Фергюс прямиком направился в гостиную, Этель с дочерьми сидели на его шезлонге, Этель – на краешке сиденья, девочки – на подлокотниках. Фергюс открыл было рот, намереваясь возмутиться: «Какого дьявола?» – как вдруг увидел на экране… Лайзу. В кожаном одеянии, она орудовала плеткой, и мужчина стонал; одной щекой он прижимался к полу, черты лица скрыты за пикселями, но голые ягодицы были отлично видны, и снова эта женщина – Лайза – стегнула его, и он опять застонал.
– Выключите, – сурово сказал Фергюс. – Выключите немедленно.
Жена нажала на кнопку пульта, и на экране возникли буквы – DVD.
– И кто вам разрешил пользоваться моим телевизором? – продолжил Фергюс.
– Нам пришлось, папа, – ответила Лайза, – потому что мамин телевизор слишком старый, диск на нем не посмотреть, и она сказала, что готова попробовать посмотреть фильм, и Лори тоже…
– Папа, – вмешалась Лори, – ты не поверишь. Тут был один парень, и она его чуть в лепешку не превратила, а потом… о боже, папа, она навалила кучу на него!
Фергюс свирепо смотрел на младшую дочь:
– И что заставило тебя переменить мнение касаемо этой пакости?
– Ну, мы с Лайзой обстоятельно побеседовали, и я задумалась, а может, она права и людей нужно просвещать, вот я и приехала, чтобы посмотреть фильм вместе с мамой. И мама сказала, что попытается, ведь Лайза все же ее дочь…
