— Мне плохо, я не могу, — причитала Лиза, но никто не слушал.
— Через четыре-три-два…
— Гектор! М-меня тошнит!
— Лисса, я убью тебя! А потом себя! Иди, сказал! Проклятая! — Гектор, невысокий крепкий денди с огромной челкой, рычал зло и отчаянно (его излюбленный тон во время показа). Он буквально вытолкнул Лизу на дорожку, посылая в спину шипящие проклятия, и она выпрямилась, готовая к проходу. Господи-и-и!.. За что?!
А взгляд искал Андрея в размытых линиях незнакомых лиц, и черные иероглифы на шее душили, прожигая кожу над бешено бьющимся сердцем. Может, все-таки показалось.
«Я лилия, я плыву-Ух-чтоб-тебя!» Лиза едва не развернулась на сто восемьдесят градусов, встретившись глазами с Бестужевым. Он стоял там же, где и в первый раз, и смотрел равнодушно и пристально. Чувство дискомфорта захлестнуло, призывая спрятаться, прикрыться от мужского взора, и Лиза через силу абстрагировалась, представив, что одна-одинешенька в чистом поле.
Вот так лучше. Хоть дышать получается.
Она сосредоточилась на смене нарядов, причесок, на шагах, и больше не смотрела по сторонам. Лиза притворилась, что все хорошо, и действительно полегчало.
Когда показ наконец закончился, девчонки засобирались на закрытую вечеринку в клуб здесь, неподалеку, на Монмартре. Облако из ароматов духов, лака для волос и звуковой ряби человеческих голосов снова воодушевляло, и на мгновение даже проблемы забылись. Лиза не знала, приехал ли Яннис Амаду, но точно знала, что где-то там снаружи ходит Андрей. Видеть его не хотелось, поэтому она решила отправиться в клуб.
— Детка, ты сегодня была неподражаема, я даже готов простить твою истерику. — Гектор успел переодеться и принять вид подарка, на который ни у одной живой души на Земле не хватит денег. Подарок приложился щекой к щеке Лизы и отчалил на перерыв. Сегодня вечером еще один показ, модели и организаторы старались урвать пару часов, чтобы оттянуться и отдохнуть.
Лиза подхватила объемную потертую сумку, которую стащила вчера вечером из дома и которую всегда брала на работу в качестве амулета, и отбросив волосы назад, направилась к выходу.
— Ой, простите! — она едва не наткнулась на Элеонору.
— Лисса, милая, хорошо, что мы с тобой не разминулись, — обрадовалась та и, склонив голову ближе, прошептала: — Это по поводу просьбы. Думаю, Амаду явится на вечерний показ.
— Спасибо вам огромное, — едва не заплакала Лиза. Ей было и страшно, и не очень. Внутрь словно ангельское перо провалилось, чтобы пощекотать нервы. Это было почти приятно. «Просто я устала и мне даже на опасность наплевать», — пришла к выводу Лиза.
— Я тебе доверяю, не подведи меня неподобающим поведением, — предупредила Элеонора, глядя внимательно из-под элегантной челки.
— Можете не сомневаться.
Лиза догнала девчонок, и они вместе нырнули в белый лимузин, который дожидался у выхода. Конкуренция и сплетни сразу растворялись в шампанском, когда после показа начиналось веселье. Лиза избегала шумной толпы и не пила алкоголя, но ради Элеоноры старалась держаться ближе к коллективу.
— Упс, извини, Лисса! — Тори разлила золотистую жидкость из бокала прямо на короткие джинсовые шорты Лизы, заставив взвизгнуть.
— Ничего, Тори, но остальное вылей себе в желудок, ладно?
— Да не вопрос. — Та залпом опустошила бокал и засмеялась.
Что тут смешного, Лиза не поняла. Не любила она алкоголь: из-за него теряешь самоконтроль и можно стать жертвой какого-нибудь мудака. Их, охочих поиметь «манекен», в клубах целые группировки, но подруга, похоже, была не против.
— Если сегодня увижу красивого миллионера, дам ему прямо в клубе, — высказалась Тори.
— Не пей больше, серьезно. У нас ведь показ через три часа.
— Да ладно, Лисса, ты слишком серьезная. Не умеешь расслабиться по-человечески и другим не даешь.
«Другие» поддержали Тори, поэтому пришлось умолкнуть, чтобы не начинать пустой спор. Лиза нажала кнопку, открывая люк в крыше и, поднявшись, высунулась наружу, на свежий воздух. Теплый июльский ветер ударил в лицо, разметав волосы и остудив мозги. Еще не вечерело, но огни города уже красиво зажигались, как упавшие звезды; вдоль дорог белые огни на деревьях сияли даже днем.
Парижские улицы не вызывали сегодня былого восторга, даже вид Эйфелевой башни не взволновал. Зато бросились в глаза бездомные беженцы, живущие в палатках прямо на обочинах, и от этого стало холодно внутри. Лиза спряталась обратно в салон, закрыла люк и сказала:
— Мы на месте. Тори, оденься, в белье тебя в клуб не пустят.
— Меня туда голой пускали!
— Ясно все с тобой. — Лиза забросила сумку на плечо, держа за упругую ручку, и выбралась на улицу первой, когда машина затормозила.
У клуба «Матисс» сегодня царило необычайное оживление: сюда съезжались тусоваться молодые, стильные гости французской столицы между показами, и обычных зевак набралось с полсотни, не меньше.
Парни, стоявшие у входа — их не пропускали — засвистели и начали отмачивать сальные шуточки в адрес девчонок. Один шутник отделился от группы и попытался обнять Лизу, но охранник быстро остудил пыл наглеца. Эта обратная, не очень приятная сторона модельного бизнеса, раздражала Архипову еще в те времена, когда ей было четырнадцать. Иногда и к несовершеннолетним не стесняются подкатывать всякие придурки. Оно и понятно, образ бездушной куклы, «манекена» не вызывает у мужиков иных желаний, кроме потребительских. Ну и хрен с ними. Лиза умела себя защитить: носила электрошокер в сумке и очень острую пилочку для ногтей.
Менеджер поздоровался, игнорируя полуголую Тори, и проводил к свободным диванам. Лиза заказала минеральной воды с лаймом — ее стандартный «обед» между показами — и огляделась. Ей начало казаться, что Андрей померещился сегодня, не было его.
— Пойдем потанцуем, детка, — надумалась Тори и потащила Лизу за собой на огромный танцпол, который уже заполнили люди, хотя еще даже не стемнело на улице. Париж любил отрываться, независимо от времени суток.
Громкие биты сразу проникли в кровь, отозвались в сердце ритмичным натяжением, и Лиза задвигалась в такт, чтобы разогнать стресс, стараясь не думать о предстоящей встрече с Яннисом Амаду.
Танцевать Лиза любила и умела, и когда заиграла очередная композиция, настроение уже бурлило, как зелье в ведьмовском котле. Песня была знакомая, «Мысли вслух» вездесущего Эда Ширана, которым не брезговали даже во Франции, где местные притворяются, будто не понимают английского языка. Ремикс в стиле кизомбы звучал необычно, но сразу захватил. Танцевать научил Поль. Лиза так доверяла ему, что даже «вещи» в итоге не захватила с собой в Париж вчера, оставив на попечение друга.
Мягкий голос певца был заразителен, и Лиза начала подпевать:
«Люди влюбляются необъяснимым образом,
…и я влюбляюсь в тебя вновь каждый день…»
