А затем стаскиваю резинку с волос и начинаю расплетать косу. Кожа просто горит под его взглядом, когда Пайк поворачивается ко мне.
Я на мгновение закрываю глаза.
Мне хочется, чтобы он смотрел на меня.
Но тут раздается его смех, и я тут же открываю глаза. Пайк протягивает руку и поднимает вторую косу. А затем поливает хвостик на конце водой.
Ой, и тут грязь…
– Да, кстати, спасибо за это, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал саркастично.
– Ты сама напросилась.
Да, так и было. Его так весело дразнить.
Кожу на голове покалывает от его прикосновений, и, хотя мое тело напряжено, на лице вновь появляется улыбка. Пайк прикоснулся лишь к моей косичке, а у меня уже кружится голова.
– Посмотришь, грязная ли у меня спина? – проглотив комок в горле, шепчу я и медленно разворачиваюсь.
Несколько мгновений ничего не происходит, и я слышу лишь пульс, который отдается в ушах, и звук льющейся из шланга воды.
Но затем чувствую его. Нежные, едва заметные прикосновения его пальцев к моей футболке и прохладную воду, которая просачивается сквозь ткань, пока он смывает грязь.
Пайк такой тихий, а журчание воды настолько громкое, что эти звуки вибрируют у меня в ушах.
Поначалу его движения торопливые. Я прижимаю руки к груди, нервничая так, будто меня впервые трогает другой человек.
Но потом руки Пайка движутся все медленнее, задерживаясь на лопатках, а прикосновения ощущаются все отчетливее, когда он обводит пальцами мои изгибы и проводит вдоль позвоночника от шеи к бедрам.
И от этого у меня между ног зарождается пульсация, а веки трепещут. Когда его пальцы касаются обнаженной кожи на моем бедре и задерживаются там на мгновение, я выдыхаю, но не из-за нервозности, а из-за возбуждения.
Это уже не фантазии. Я действительно чувствую его прикосновения. Сглотнув, медленно поворачиваю голову и всматриваюсь в его фигуру через плечо. А затем наклоняюсь и, взявшись за низ футболки, недолго думая стягиваю ее через голову. Вытянув руку, хватаю с лестницы чистое полотенце и прижимаю его к груди.
Мне хочется, чтобы Пайк посмотрел на меня, но боюсь, что он оттолкнет меня.
Футболка падает на землю, пока я стою перед ним, а страх и желание съедают все разумные мысли. Некоторое время слышу лишь журчание воды, которая заливает траву под ногами.
Но затем она вновь обрушивается мне на плечи и стекает с лопаток по спине, а его рука скользит по моей коже, убирая оставшуюся грязь. Я закрываю глаза, чувствуя головокружение.
Чувствую спиной тепло его тела и понимаю, что он шагнул ближе, теперь возвышаясь надо мной.
– Полотенце намокнет, – сглотнув, говорит он хриплым голосом.
И мне еле удается сдержать улыбку.
Открыв глаза, убираю полотенце и бросаю его обратно на перила, чувствуя, как возбуждение искрится под кожей словно электрические разряды. Кажется, я никогда ничего не хотела так сильно.
Пайк смывает грязь с моей спины и рук, а затем наклоняет мою голову в разные стороны, чтобы убедиться, что и на шее не осталось грязи. Я расплетаю волосы и расчесываю их пальцами, отчего мокрые пряди смешиваются с сухими.
Мне хочется посмотреть на него и понять, о чем он думает, но я боюсь разрушить чары. Вдруг я повернусь – и мы вновь вернемся к реальности.
А мне сейчас так хорошо.
– У меня ноги чистые? – спрашиваю я через плечо.
Знаю, что это коварно, но мне не хочется, чтобы это заканчивалось.
И уже через мгновение вода обрушивается на мои ноги, а Пайк медленно опускается на одно колено, чтобы ему было лучше видно.
Я снова закрываю глаза и погружаюсь в мысли, в которых крутится все, что мне так хочется в этот момент, и все, что мне так страшно озвучить. Дело не столько в его прикосновениях, сколько в том, какие они. Долгие, медленные поглаживания бедер. То, как его пальцы забираются чуть выше, чем, вероятно, следовало бы. То, как он старается обходить стороной внутреннюю поверхность моих бедер, но при этом скользит руками так близко, словно сдерживает себя из последних сил.
Наконец Пайк отстраняется, и я, оглянувшись через плечо, смотрю на него.
– Теперь моя очередь, – говорю я.
Он поднимает глаза, и я вижу, как его грудь поднимается и опускается от неглубоких вздохов. Его губы приоткрыты, а во взгляде отражается сотня различных эмоций. Но я узнаю те, что бушуют во мне сейчас. Страх и тоска, смятение и нужда.
Мы хотим этого, хотя знаем, что не должны поддаваться желанию.
Я разворачиваюсь и забираю у него шланг. Его взгляд тут же падает на мою грудь, прикрытую лишь тонким розовым кружевным лифчиком с вышитыми розами.
В душе я настоящая девчонка, и, думаю, ему это нравится.
Не говоря ни слова, он встает передо мной и не отрываясь смотрит на меня, когда я поднимаю шланг и поливаю его водой. Сейчас на нас не осталось и пятнышка грязи. Мы легко могли бы зайти домой, чтобы помыться в душе. И оба это знаем.
Я провожу рукой по гладкой коже его груди, обводя пальцами татуировки на плече и руке.
Я не вижу его глаз, но не сомневаюсь, что он наблюдает за мной.
– Ты сделал эти татуировки в молодости? – тихо спрашиваю я.
– Большинство из них, – хрипло отвечает он. – Когда у меня не было других целей, на которые можно было потратить деньги.
– Ты жалеешь хоть об одной из них?
Я замечаю грязь у него за ухом, поэтому приподнимаюсь на цыпочки и прижимаюсь к его телу, чтобы смыть ее.
– Нет, я… – он замолкает, а его тяжелое дыхание опаляет мою щеку.
– У тебя тут осталась грязь, – глядя на него, объясняю я, пока прижимаюсь к нему всем телом.
Но через мгновение все же опускаюсь на пятки.
– Так что ты хотел сказать? – интересуюсь я.
Он откашливается.
– А, да. Ну… некоторые из них уже не кажутся мне значимыми, – говорит он. – Но в то время они прекрасно отражали, кем я был и что мне хотелось заявить о себе.
Я понимающе киваю и обхожу его. А затем поливаю водой его шею с лопатками и провожу пальцами вдоль позвоночника. Он ерзает под моим прикосновением, и от этого вверх по моей руке расползается жар, лишь усиливая мое возбуждение. Мне хочется прикасаться к нему снова и снова, но в то же время кажется, что этого уже мало. Я жажду вновь почувствовать его.
Каков Пайк Лоусон в постели?
Он поворачивает голову и тихо спрашивает:
– Ты даже не спросишь, что они означают?
Я вновь обхожу его и провожу пальцами по его мускулистой руке.
– Не сегодня, – шепчу я в ответ.
