Повернув голову, вижу Мика Чана, владельца «Крюка». Ему примерно сорок, он бывший борец, который когда-то женился на стриптизерше и решил, что хочет провести остаток жизни за барной стойкой. Поэтому они открыли этот клуб и с тех пор живут душа в душу.
Черная футболка обтягивает его по-прежнему мускулистую грудь.
– Мы могли бы много денег заработать вместе, – улыбнувшись, говорит он и подмигивает мне.
Я же вновь поворачиваюсь к залу, пытаясь скрыть недовольство. Ему следует как-нибудь сходить на ярмарку вакансий в школу, чтобы найти себе новых танцовщиц, которым едва исполнилось восемнадцать. Может, тогда он отстанет от меня.
– Твоя сестра утверждает, что ты никогда не созреешь для работы здесь и мне следует оставить тебя в покое, но, Джордан…
– Я пришла сюда не за этим, а чтобы поговорить с ней.
Я оглядываю зал, когда Мик неожиданно подходит ко мне.
– Ты видела этих парней и в баре «Земляне», верно? – строго, но спокойно спрашивает он. – Ты ведь обслуживаешь их же, не так ли?
Я замечаю несколько знакомых лиц. Мы живем в маленьком городке. Но почему он об этом спрашивает?
– Как думаешь, зачем они туда ходят? – прищурившись, спрашивает Мик. – У меня есть шеф-повар, да и меню получше. Здесь работают первоклассные бармены, и туалеты у нас чище. Почему же они не проводят все свое время здесь?
– Потому что в нашем баре дешевле.
– Потому что в баре «Земляне» тоже продают секс, – поправляет он. – Эти парни приходят туда, чтобы поглазеть на тебя, Шел, Эшли, Элли, а не за дешевым пивом и арахисовой скорлупой, усыпавшей пол. Как думаешь, почему у вас не работают мужчины? Шел наняла тебя только потому, что ты красива.
Я молчу, не сводя глаз со сцены, куда из-за кулис только что вышла сестра. Мик смотрит на меня, и я практически ощущаю его дыхание на своей шее, хотя он стоит в стороне.
– Не обманывай себя, – говорит он. – Хоть тебя и прикрывает одежда, они все также пускают на тебя слюни. – Он переводит взгляд на сцену, где вокруг шеста крутится Кэм. – Вот только она зарабатывает за это намного больше.
* * *
Утром сестра не спрашивает, почему я спала на ее диване, а просто зовет меня и своего сына позавтракать, после чего мы отправляемся на фермерский рынок за продуктами. Мы обсуждаем предстоящую ярмарку, новые фильмы, которые показывают в кинотеатре, вечеринку, которую Киллиан хочет устроить на свой день рождения в сентябре.
Кэм любит повыносить мозг, но при этом всегда знает, когда мне плохо. И понимает, когда стоит помолчать.
Вчера, дождавшись окончания выступления, я отправилась за ней в гримерку и взяла у нее ключи от машины, чтобы поехать к ней домой. Я не знала, как объяснить, почему хочу переночевать у нее, поэтому вообще не стала ничего говорить. Да и с чего следовало начать? С того, что Коул не приехал за мной после смены? Что впервые за два года я оказалась наедине с Джеем в машине посреди ночи на пустынной улице? Что уснула на бильярдном столе? Что Пайк считает, будто я пользуюсь его щедростью, при этом обманывая его сына? Что ее начальник снова звал меня на работу в клубе? Что Коул ведет себя так, будто я больше не существую?
От этих мыслей комок подступает к горлу. Не хочу возвращаться в дом Пайка. Лучше уж буду спать в машине. Да, во мне говорит трехлетний ребенок, гордость которого больше, чем Тихий океан. Но уж лучше я буду жить в сломанной машине без кондиционера и даже без дверных ручек. И вообще мне никто не нужен.
Я стараюсь улыбнуться сквозь слезы, пока веду машину сестры. На самом деле все не так плохо. Я всегда могу вернуться к отцу. Мачеха, может, и не обрадуется, но они не станут меня прогонять.
Это лишь на время.
Сбавив скорость, заворачиваю на улицу и еду к дому Пайка.
У Кэм сегодня выходной, поэтому она разрешила мне взять машину, чтобы я забрала вещи.
Едва увидев дом, замечаю на подъездной дорожке пикап Пайка, и мой желудок сжимается.
Совсем не хочется его сейчас видеть.
И лучше бы приехать позже.
Но мне нужны одежда и учебники.
Остальное можно забрать потом, но кое-что необходимо мне прямо сейчас.
Припарковавшись, вылезаю из машины, вытаскиваю маленький чемодан, который одолжила у сестры, пересекаю лужайку и поднимаюсь по лестнице. Затем достаю ключ, чтобы отпереть дверь, но тут замечаю, что она уже открыта. Осторожно переступаю порог.
В гостиной никого нет, и на кухне – тоже. Слегка расслабившись, направляюсь к лестнице и берусь за перила.
– Джордан.
Замираю, чувствуя, как от неожиданности волоски на шее встают дыбом.
Черт.
Стараясь выглядеть безразличной, задираю подбородок и поворачиваюсь к Пайку. Он стоит в дверях кухни, вытирая грязные руки о полотенце. Серая футболка промокла от пота, а кожа на лице блестит и выглядит более загорелой, чем в нашу последнюю встречу. Будто он провел на улице последние двадцать четыре часа.
– Я пришла, чтобы забрать вещи, – сообщаю я и поворачиваюсь к лестнице.
Но он снова останавливает меня.
– Джордан…
– Слушай, я все поняла, хорошо? – перебиваю я. – Меня все равно не должно быть здесь, да и Коул тут практически не появляется, так что не надо читать мне нотации, а просто позволь забрать шмотки.
Он делает шаг навстречу.
– Куда ты поедешь?
Глаза щиплет от слез.
– К отцу. В Медоу-Лейкс, – говорю я. – И это вообще тебя не касается.
Все, дело сделано. Можно не притворяться, что у меня нет других вариантов. Я ухожу. Хоть мне и ненавистна мысль вернуться в эту дыру под названием трейлерный парк, но это не навсегда. Я выживу.
Я поднимаюсь на несколько ступенек, когда он в очередной раз останавливает меня.
– Пожалуйста, – громко выпаливает он, – подойди сюда на минутку. Я хочу кое-что тебе показать. Пожалуйста, – вновь просит он, видимо, заметив сомнение в моих глазах, и на этот раз его голос звучит тверже и решительнее. – Только на минутку.
Он поворачивается и возвращается на кухню, а я, посомневавшись пару секунд, отправляюсь за ним. Не хочется это признавать, но мной движет любопытство.
Как только захожу в кухню, Пайк сворачивает в прачечную и выходит из дома через заднюю дверь. Что такого он хочет мне там показать?
Сетчатая дверь хлопает, когда я делаю глубокий вдох, расправляю плечи и следую за ним.
Пайк стоит у прямоугольного участка земли, который еще двадцать четыре часа назад был покрыт травой.
Но теперь от нее не осталось и следа, и черная плодородная земля окружена оградкой. Рядом лежит шланг, а из земли в нескольких местах торчат разбрызгиватели, которые подключены к белой пластиковой трубе.
