— Спасибо! За все спасибо! Счастья тебе!
— Ладно, постараюсь и себе кусочек счастья оторвать, — грустно улыбнулась Варька и добавила:
— Не забудь сказать своему благоверному, что меня встретила, а то… Знаю я этих мужчин!
Варька достала с заднего сиденья два пакета: один — с моим старым пальто, другой — с изящной бархатной коробкой. Протянув их мне, она улыбнулась.
— В коробке пустячок для твоего благоверного.
Варька запнулась и весело продолжила:
— Обожаю выбирать подарки. Правда, не приходилось дарить собственным детям и мужу.
— Почему?
— За неимением! Так что не обессудь: я на твоем муже попрактиковалась.
— Варь, ты просто удивительная!
— Не идеализируй меня.
Я поцеловала Варьку и выскользнула из машины. Подойдя к подъезду, я обернулась.
— Если захочешь меня увидеть, — крикнула Варька, — позвони! В шубе — визитная карточка.
Она резко захлопнула дверь и умчалась. Глядя вслед красным маячкам, я еще несколько минут стояла у подъезда, затем нажала на кнопку домофона и, находясь еще под впечатлением неожиданной встречи, вознеслась на четвертый этаж.
Дверь открыл Олег Александрович.
— Как это понимать? — посмотрев на шубу, грозно спросил он.
— Тебе нравится?
— Ты меня что, за дурака принимаешь?
По его лицу пошли красные пятна.
— Не понимаю, что ты взбеленился? Эта шуба — Варькин подарок. Помнишь, я тебе рассказывала про подругу, с которой мы жили в коммуналке…
Праздничное настроение улетело, и я почувствовала, что мое объяснение — по большому счету, нелепо. Олег снял очки, развернулся и удалился в комнату, плотно закрыв за собой дверь.
«Ну и пожалуйста! Бесись себе на здоровье!»
Я повесила шубу и пошла на кухню. Готовя ужин, я вспоминала встречу с Варькой, как вдруг почувствовала пронзительный взгляд. Обернувшись, я увидела разъяренного Олега Александровича.
— Можешь больше ничего не говорить! — прошипел он. — У тебя все написано на лице!
— Что написано? — заикаясь, спросила я.
— Раскаяние наблудившей женщины!
— Олег, что ты говоришь! Хочешь, позвони Варьке. В кармане шубы лежит ее визитка!
Я бросилась к вешалке.
— Не сомневаюсь! — с ненавистью сказал он. — Ты со своим любовником продумала все мелочи!
Взглянув на пакет и брезгливо взяв его в руки, он вытащил оттуда коричневый портмоне. Мягкая кожа, тиснение, на уголках металлическая фурнитура — очень дорогая и изысканная вещь. Странно всхлипнув, Олег Александрович кинулся к вешалке, сорвал с крючка дубленку и, резко отворив дверь, бросил на меня презрительный взгляд.
— Ты куда? — крикнула я.
— Пошла к черту! — прорычал он в ответ и хлопнул дверью.
Глава 7
От неожиданной грубости я села прямо на пол и зарыдала.
«Сказать мне, что я — наблудившая женщина! За что? Может быть, за тринадцать лет верности? Уж лучше бы я изменила!»
Видимо, рыдания были такими громкими, что донеслись до Лялькиной квартиры.
— Ритуля, что с тобой? — распахнув дверь, крикнула она.
— Олег, Олег…! Он не поверил!
— Во что?
— В то, что шубу подарила Варька.
Обливаясь слезами, я уткнулась головой в коленки и зарыдала еще громче. Лялька схватила меня под мышки и попыталась поднять.
— Подумаешь, не поверил, эка невидаль! — проворчала она и с интересом посмотрела на мокрую от слез карточку.
— Во что ты так вцепилась?
Лялька взяла из моих рук визитку и прочитала:
— Психотерапевт и психоаналитик Варвара Михайловна Невская. Индивидуальная и семейная психотерапия. Тренинги.
— Какое отношение психоаналитик имеет к тебе?
— Это моя детская подружка.
На ум пришли Варькины слова: «Сначала мы, Мариночка, а потом — мужики». Слезы неожиданно высохли, и, встав с пола, я пробормотала:
— Пошел сам к черту!
Мне стало сразу легче.
— Что ты сказала?
В больших глазах Ляльки застыло такое изумление, что я быстро спросила:
— У тебя есть что-нибудь выпить?
— Вот это вопрос! Коньяк подойдет?
— То, что надо! Неси!
Я отправилась умываться, а Лялька пошла за коньяком. Через десять минут мы уже сидели на кухне и, как сказала Лялька, «предавались разврату». В наши «развратные» действия входили коньячные возлияния и беспрерывное курение Лялькиных сигарет.
Вообще-то я курю очень редко, тем более дома. В лицее — еще куда ни шло. У нас есть учительская курилка, там и обсуждаются текущие новости. Обычно в курилку я хожу просто так, поболтать. Когда мы с Нютой что-нибудь сочиняем, меня прорывает, и за вечер я выкуриваю пять-шесть сигарет. После такого срыва я тщательно душусь, жую жвачку, а придя домой, говорю:
— Пока сочиняли сценарий, меня всю обкурили.
Олег в таких случаях брезгливо морщится и замечает:
— Курящие преподаватели — преступники!
Я быстро удаляюсь в ванную и начинаю тщательно чистить зубы.
Однако так было раньше, а сейчас… Сейчас мне было абсолютно наплевать, что скажет Олег. Я была у себя дома, в гостях у меня сидела подруга, мы пили коньяк, и все было тип-топ.
— Ты знаешь, Лялька, я думала, он — джентльмен.
С тоской посмотрев на Ляльку, я залпом выпила коньяк и добавила:
— Пусть занудливый, неэмоциональный, но джентльмен!
— Ты осторожней, Ритуль! Без тренировки можно и запьянеть.
— Ну и пусть! Пусть запьянею! Даже хорошо!
— Ничего хорошего. В твоей ситуации разум должен работать четко.
— Не по-ня-ла… — медленно протянула я и икнула.
— Давай сначала сделаю бутерброд, потом объясню.
Лялька встала и подошла к холодильнику.
— Вообще-то, коньяк закусывают шоколадом или фруктами, но тебе не повредит кусок сыра.
Она сделана бутерброды и поставила их передо мной.
— Ешь и слушай! — Лялька взяла очередную сигарету и удобно расположилась в кресле Олега. — Ситуация у тебя вот какая. Это тебе все ясно. Встретила подругу, поболтала. Подруга — женщина состоятельная, решила тебя порадовать. Я тебе верю, такие подруги встречаются. Очень редко, но встречаются. Теперь прикинь, что подумал Олег Александрович. «Шуба стоит около трех тысяч долларов…»
