Главное место в книге отводится «доказательству» того, что решающую роль в событиях 1941 г., как и в войне в целом, играл Сталин, а Жуков чаще мешал ему или только учился у него. «Судя по всему, Жуков редко ориентировался в том, что именно происходит на фронтах, которыми он командовал, и Сталин нередко командовал за него, Жуков был просто его рупором».
Но если бы это было так, то зачем Сталин вызвал Жукова из Ленинграда, когда Западный, Брянский и Резервный фронты потерпели крупное поражение и дороги на столицу оказались открытыми, зачем 16 октября, когда поезд для выезда Верховного из Москвы стоял под парами, он позвонил по ВЧ Жукову и спросил (см. запись телеграфиста Сталина, опубликованную в «Красной звезде» 10.04.96): «Георгий Константинович, теперь скажите мне как коммунист коммунисту, удержим ли мы Москву?» Жуков немного подумал и ответил: «Товарищ Сталин, Москву мы удержим…» — «Товарищ Жуков, — завершил Сталин, — надеемся на вас, желаем вам успеха. Звоните мне в любое время суток, жду ваших звонков». Лишь после этого разговора с командующим фронтом Верховный остался в столице.
Желая развенчать Жукова, Мухин пишет: «В дневниках Гальдера есть упоминания о Сталине, Ворошилове, Буденном, Тимошенко. Но нет ни слова о Жукове. Он немцам был неинтересен. Могут сказать, что немцы просто не знали его фамилию. Во-первых, он полгода был начальником Генштаба… Во-вторых, фамилию генерал-майора Белова они ведь узнали, он доставлял им неприятности. А какие неприятности доставлял немцам в 1941 г. Жуков, чтобы они стали трудиться узнавать его фамилию?.. Естественен вопрос — а как же Сталин? Он что, не видел беспомощности Жукова? Безусловно, видел, но тут все не просто… Посмотрев на него с начала войны, Сталин понял, что из всех, кого он знал, Жуков пока наиболее слабый… Не мог он взять на Западный фронт Тимошенко (к сведению Мухина, Сталин его назначил на Западный фронт 2 июля, а после сдачи Смоленска хотел снять, но именно Жуков защитил Тимошенко. — В. А.) и на Юго-Западный послать Жукова. Да, на Западном фронте было бы легче, но Жуков бы обгадил на Юго-Западном дело так, как он обгадил его в Ленинграде (вот это новость. — В. А.), и немцы были бы к новому году уже в Турции. Между прочим, это означает, что ответственность за бездарное руководство Западным фронтом несет лично Сталин, а не только Жуков… Да, Сталин вырастил из Жукова фронтового полководца. Сделал ему славу Великого. Думаю, что она была незаслуженна». Обращу внимание только на одну нелепость в мухинском пассаже — значит, все-таки Жуков был фронтовым полководцем, а ведь из бездарей такие не вырастают.
Книга Юрия Мухина полна несуразиц, газетная площадь не дает возможности сказать обо всех. Однако и приведенного достаточно, чтобы понять — пристрастность опасна для историка или для того, кто желает им казаться.
Виктор Анфилов».
Я еще не умер
Между прочим, еще тогда, в 2000 году, я, пользуясь ст. 46 Закона о средствах массовой информации, направил в «Независимую газету» свой ответ, который по закону эта газета обязана была опубликовать в течение 10 дней. «НГ», разумеется, на закон наплевала, и суд ее поддержал, ну да что уж тут поделать — демократы! Их власть. Власть подлых брехунов. Но мой ответ «НГ» я вам предлагаю ниже с некоторыми добавлениями, о которых я узнал позже.
«…Рецензия Виктора Анфилова в «Независимой газете» от 04.10.2000 меня порадовала, поскольку в сборнике дан очищенный от идеологии взгляд на Великую Отечественную войну, а академик Анфилов в попытке опорочить этот взгляд вынужден был лгать.
Это политический способ спора, которому «НГ» дала довольно точное название «Без правил»… В этой статье я хочу показать методы того, как «профессиональные историки» это делают. Рассмотрим эти методы от простого к наглому, но сначала — пару слов о том, что именно В. Анфилов извращает.
К началу «разоблачения культа личности» совпали интересы Хрущева и генералитета Красной Армии. Хрущеву требовалось любыми путями облить Сталина грязью, а генералитету требовалось свалить на кого-нибудь свою вину за гнусную подготовку Красной Армии к войне. В результате этого совпадения желаний услужливые «историки» ввели в историю Великой Отечественной войны несколько лживых мифов (за что ЦК КПСС их щедро одарил научными званиями, должностями, гонорарами и т. д.). Наиболее известными из этих мифов являются: миф о том, что Красная Армия понесла тяжелое поражение в начале войны потому, что Сталин не привел накануне войны войска в боевую готовность, и миф о том, что Сталин до войны расстрелял всех лучших офицеров и генералов. [Мною] анализировались многие мифы войны, в том числе и эти.
Первый миф рассматривался особенно тщательно: ставилась ли задача на отражение немецкого удара, в чем она заключалась (разгром вторгшихся войск или только удержание их у границ на время мобилизации), когда эта задача была доведена до округов, когда округа подготовили приказы по исполнению боевой задачи, когда округам был дан приказ привести приграничные армии и корпуса в боевую готовность, когда они привели их в эту готовность и т. д. и т. п. Это не простой анализ, поскольку ряд копий приказов и директив, поступавших из Москвы в округа, по-видимому при Хрущеве и позже, был в архивах уничтожен. Но всего уничтожить нельзя — остались приказы и директивы округов и армий, остались доклады, сделанные Генштабу еще до «разоблачения культа личности», осталась логика событий.
В результате этого анализа без каких-либо сомнений вырисовывается следующая последовательность: в середине мая 1941 г. из НКО и Генштаба в округа поступила директива на подготовку планов отражения немецких ударов; к середине июня округа закончили работу над этими планами и утвердили их в Москве; 14 июня 1941 г. было опубликовано миролюбивое заявление ТАСС и под его прикрытием в округа стали поступать из Москвы приказы о приведении дислоцированных у границы войск в боевую готовность; максимум 18 июня 1941 г., за четыре дня до начала войны, все округа такие команды получили. В плане их исполнения дивизии снимали с консервации технику и оружие, загружались боеприпасами и уходили из мест постоянной дислокации в места сосредоточения и в отведенные им полосы обороны. Это происходило в приграничных округах — Одесском, Киевском, Прибалтийском, Ленинградском. Исключение составил Западный военный округ, которым командовал изменник генерал Павлов. Здесь, вопреки телеграммам из Генштаба, войска не только не были приведены в боевую готовность, но даже не выведены из зимних квартир в лагеря. Преступление же тогдашних наркома обороны С.К. Тимошенко и начальника Генштаба Г.К. Жукова состоит в том, что они не проконтролировали исполнение своего приказа в этом округе.
Что противопоставляет этому анализу В. Анфилов? Как видите, подтасовку моего текста, подборку сплетен, догадок и… ни единого документа! Заканчивает Анфилов разбор этой версии так: «Что же касается приведенных в подтверждение версии воспоминаний военачальников, то они либо неправильно истолкованы, либо ошибочны. Что легко доказывается».
Обрадовав читателей «НГ» легкостью доказывания, он, однако, не приводит ни одного примера «неправильного истолкования». Да и как можно «неправильно истолковать» доклады в Генштаб, сделанные в начале 50-х генералами, командовавшими войсками в июне 1941 г., которые я привел в своей книге?
