— Не представляю, — сказал я, — как он мог в отключке звонить мне.
Френч и Бейфус поглядели на меня с выражением сдержанной скуки.
— Если, — заметил Френч, — ты, как сам говоришь, не знал этого парня, то есть слабая вероятность, что не знал и его голоса. Может, юмор у меня слишком тонкий?
— Не знаю, — ответил я. — Не читал, что вам пишут поклонники вашего таланта.
Френч усмехнулся.
— Не трать на него красноречия, — сказал ему Бейфус. — Блеснешь им в клубе, в пятницу утром. Старых дам из Лиги длинных носов очень интересуют тончайшие подробности убийства.
Френч размял сигарету и, чиркнув спичкой о спинку стула, прикурил.
— Этот способ убивать пешней пошел из Бруклина, — объяснил он. — Его переняли ребята Веселого Моу Стейна, но слишком уж увлеклись. Нельзя было пройти по пустырю, не обнаружив их работы. Потом те, кто избежал ареста, перебрались сюда. Интересно, зачем?
— Может, у нас пустырей побольше, — предположил Бейфус.
— Но как ни странно, — лениво продолжал Френч, — в феврале, когда по указке Плаксы Мойера на Франклин-авеню укокошили Веселого Моу Стейна, убийца стрелял из пистолета. Моу это очень бы не понравилось.
— Вот потому-то, держу пари, его лицо, когда с него смыли кровь, и выражало разочарование, — сказал Бейфус.
— А кто этот Плакса Мойер? — спросил Флэк.
— Он был вторым человеком в шайке после Моу, — ответил Френч. — Вполне вероятно, что главаря убрал он. Только не собственными руками.
— Почему? — угрюмо спросил Флэк.
— Ты что, газет не читаешь? Мойер теперь стал джентльменом. Знается с лучшими людьми. Даже имя сменил. А во время убийства Моу Стейна он сидел по обвинению в содержании игорного дома. По этому делу мы ничего не установили. Но создали ему прекрасное алиби. Тем не менее, как я уже сказал, он теперь джентльмен, а джентльмены сами не совершают убийств пешнями. Они для этого кого-нибудь нанимают.
— У вас были какие-то улики против Мойера? — спросил я.
Френч бросил на меня резкий взгляд.
— А в чем дело?
— Да так, у меня мелькнула одна мысль. Правда, очень шальная.
Френч неторопливо оглядел меня.
— Между нами говоря, — сказал он, — у нас даже нет доказательств, что человек, которого мы задержали, и есть Мойер. Только не болтайте об этом.
Знать об этом должны только он сам, его адвокат, прокурор, управление полиции, муниципалитет и еще человек двести-триста.
Хлопнув себя по бедру пустым бумажником покойного, Френч сел на кровать. Небрежно откинувшись на ногу трупа, он закурил сигарету и ткнул ею в воздух.
— Хватит разводить треп. Вот чем мы располагаем, Фред. Во-первых, покойник не блистал умом. Он назвался доктором Дж.У.Хэмблтоном, при нем обнаружены визитные карточки с адресом и телефонным номером в Эль Сентро.
На выяснение, что такого адреса и такого телефона нет, ушло две минуты.
Умного человека так легко не раскусить. Во-вторых, он явно не при деньгах.
У него оказалось четырнадцать долларов бумажками и доллара на два мелочью.
На кольце нет ни автомобильного ключа, ни ключа от сейфа, ни от квартиры, только ключи от чемодана и семь отмычек. Кстати, свежеподпиленных. Похоже, он хотел слегка пограбить отель. Как думаешь, Флэк, эти отмычки подошли бы к замкам в твоем притоне?
Флэк подошел и взглянул на них.
— Да вроде бы подходящего размера, — сказал он. — Годятся они или нет, определить на глаз не могу. За этим обращайтесь в контору. У меня есть только запасной ключ.
Он достал из кармана ключ на длинной цепочке и сравнил его с отмычкой.
Покачал головой.
— Над этими отмычками еще надо работать. Они мало подпилены.
Френч стряхнул пепел в ладонь и сдул его. Флэк снова сел на свой стул у окна.
— Следующий пункт, — объявил Кристи Френч. — У него нет ни водительских прав, ни других документов, удостоверяющих личность. Вся одежда куплена не в Эль Сентро. Явно какой-то жучок, однако на подделывателя чеков не похож.
— Ты не видел его в деле, — ввернул Бейфус.
— И этот притон — неподходящее место для подобных занятий, — продолжил Френч. — У него паршивая репутация.
— Ну это уж слишком! — возмутился Флэк.
Френч жестом оборвал его.
— Я знаю все отели в центральном районе. Это моя обязанность. За пятьдесят долларов я мог бы в течение часа организовать парный стриптиз с французскими фокусниками в любом из номеров этого отеля. У тебя своя работа, у меня своя. И нечего морочить мне голову. Ну ладно. У этого постояльца было что-то такое, что он боялся держать при себе.
Следовательно, знал, что за ним кто-то охотится и вот-вот настигнет.
Поэтому он предлагает Марлоу сто долларов за хранение этой вещи. Но у него нет таких денег. Стало быть, он собирался встретиться здесь с Марлоу и повести какую-то игру. В таком случае это не краденая драгоценность. Это должно быть что-то почти допустимое. Правильно, Марлоу?
— "Почти" тут излишне, — сказал я.
Френч слегка усмехнулся.
— Итак, у него было нечто, способное уместиться в телефонный аппарат, за шляпную ленту, в Библию или в коробку с тальком. Мы не знаем, нашли эту вещь или нет. Но знаем наверняка, что времени на поиски было очень мало.
Чуть больше получаса.
— Если только мне звонил доктор Хэмблтон, — сказал я. — К этому выводу пришли вы сами.
— В противном случае звонить не имело смысла. Убийцы не добивались, чтобы труп был поскорее обнаружен. С какой стати им вызывать кого-то в этот номер? — Он обернулся к Флэку. — Можно как-то установить, кто поднимался к нему?
Флэк угрюмо покачал головой.
— Портье не видит, кто подходит к лифтам.
— Может, из-за этого он и выбрал этот отель, — сказал Бейфус. — Да еще из-за уютной атмосферы.
— Перестань, — сказал Френч. — Тот, кто убил его, мог спокойно войти и выйти. И это, в сущности, все, что нам известно. Так, Фред?
Бейфус кивнул.
— Не все, — уточнил я. — Парик у него превосходный, но все же это парик.
Бейфус и френч быстро обернулись, френч протянул руку, осторожно снял парик и присвистнул.
— А я-то думал, чего это интерн усмехается. Вот гад, даже не заикнулся.
Видишь, Фред?
— Вижу только лысину, — ответил Бейфус.
— Ты, может, и не знаешь его. Это Неуловимый Марстон. Был на побегушках у Тэда Девора.
— Ну да, точно, — усмехнулся Бейфус. Наклонился и ласково погладил покойника по лысине. — Как ты поживал все это время, Неуловимый? Я так давно не видел тебя, что даже не узнал. Но ты ведь знаешь меня, приятель.
