Он не дает мне спать. Он не может насытиться мной, впрочем, как и я им. Мы настоящие животные. Зар ненасытен. Стоит ли говорить о том, что у меня даже одежды целой здесь не осталось? Два платья он нещадно разодрал на мне, когда во время ужина Зару вдруг нестерпимо захотелось взять меня прямо на столе. Теперь ношу его футболки. Хотя ношу – громко сказано. Даже нижнему белью удается задержаться на моем теле не больше получаса. В основном я полностью обнаженная. Хотя мне ли высказывать недовольство? Даже так, без единого клочка ткани на коже, я пылаю от горячих прикосновений его рук и губ.
Мы трахаемся. Постоянно. Как кролики. Так же беспрерывно и отчаянно. Только сегодня, спустя семь дней после «заселения», у меня появилась возможность изучить трехэтажный дом.
Все эти дни мы с Заром были лишь в спальне и на кухне. И я абсолютно ничего не готовила. И не убирала. Этот мужчина умеет доставить женщине удовольствие. Во всех планах.
Когда начинало сводить желудок от голода и тело уже отказывалось слушаться от перенапряжения, Зар прямо такую – горячую и разморенную очередным оргазмом – кутал меня в простыни и нес на руках на кухню, где нас ждал накрытый обед. Поначалу, когда увидела эту скатерть-самобранку, дико смутилась. Я тут кричу, как павлин в брачный период, от того, что Зар выделывает со мной, думая, что мы одни. А получается, есть домработница, которая все это слышит? Но Зар успокоил меня, засмеявшись моему предположению. Хотя так и не раскрыл тайну, есть здесь кто-то или нет.
Негодяй. Любит помучить меня. Поставить в неудобное положение, а потом наблюдать и потешаться. Я знаю, он делает это не со зла. И в любой другой ситуации я бы высказала ему свое фи, но сейчас мне совершенно не хочется противостояний. Я счастлива. И любима. Настолько полноценной я себя еще не чувствовала никогда.
А сегодня мне даже удалось поспать. Зар уехал на фирму, решал срочные дела. Любимого еле заставили выбраться в город. Он всю неделю игнорировал рабочие звонки. Пока отец не пригрозил ему серьезными проблемами.
Воспользовавшись одиночеством, я наконец-то разобралась с почтой и сообщениями в телефоне. И если от посланий Дашки я была дико счастлива, то некоторые сообщения ввели меня в ступор. Стас. Его посланиями и звонками забит телефон. Он угрожал мне. Потом срывался на плач, просил вернуться, потом снова угрожал. Столько гадких слов он написал обо мне, столько оскорблений. Мне было не по себе. Но я оправдывала бывшего жениха разбитым мной сердцем. Все-таки я бросила его, ушла к родному брату.
Прогулявшись по саду вокруг дома, обратила внимание на пустеющие клумбы. Захар сам строил этот дом, и он был еще совсем не обжитой. Сад девственно чист. Стояла, вдыхала свежий воздух природы и представляла, с каким наслаждением я буду заниматься здесь цветами. Распределила, где посажу розы, а где тюльпаны. А потом сама себя одернула. Боже, мы и недели еще не прожили вместе, а я уже тюльпаны ему сажаю.
Зара не было до самого вечера. И я только сейчас поняла, будучи в одиночестве, что соскучилась по работе. Нужно выбираться в город, возвращаться к прежней жизни. Наш отпуск прекрасен и без Бали и всего остального. Но в понедельник начинаются будни.
– Мне завтра нужно вернуться в город. Отпуск подходит к концу, – решилась на этот разговор только к завершению нашего ужина. Зар поднял на меня хмурый взгляд.
– Нет, – ответил и словно ни в чем не бывало продолжил доедать жаркое. Когда последний кусок был съеден, он расслабленно откинулся на спинку дивана.
– Что значит нет?
По венам пробежало легкое раздражение от его столь категоричного отказа. Захар снова включает «пещерного человека».
Молчит. Улыбнувшись, неспешно отпивает виски из бокала.
– Иди сюда, – произносит хрипло, хлопая рукой по диванному сидению.
– И не собираюсь, – срывается недовольное с губ. Едва ли не притопываю от чувства негодования. В ответ на это получаю насмешливый взгляд.
– Малыш, ты же знаешь, что все равно будет так, как сказал я, – а теперь в его голосе предостережение.
– И не думай меня пугать, Миллер! Я, между прочим, могу работу потерять из-за твоих выходок!
Резко подавшись вперед, Захар хватает меня за руку, утягивая за собой. И пискнуть не успеваю – оказываюсь распластанной на диване под весом его сильного тела.
– Забудь ты про свою работу. Ничего с ней не случится. Один звонок мэру – и твой отпуск продлится настолько, насколько мне нужно…
– Ты такой эгоист, Захар. «Как мне нужно»… а как мне нужно?
Зар ничего не отвечает. Пожав плечами, подается ближе и накрывает мои губы поцелуем. От умелых движений его языка голова идет кругом. Все недовольства улетучиваются будто дым, когда он крепко сжимает мою ягодицу. Раздвинув мои ноги, устраивается между ними.
Его сильные руки ласкают мою грудь. Он задирает подол моей футболки, накрывает возбужденный сосок ртом. И я готова согласиться на все до единого условия. Только бы он взял меня. Прямо здесь и сейчас. Внезапно раздается громкий рингтон телефона. Мы не прекращаем ласк, но он так настойчиво звонит, что в конце концов я прерываю наш поцелуй. Пытаюсь выбраться из-под Зара, но он не выпускает.
– Куда собралась? – рычит мужчина, осыпая поцелуями мою шею.
– Зар, может, срочное что? Мама должна была сегодня в больницу идти сердце проверять…
Хмурится. Но послушно отступает. Выпускает меня из плена своих рук.
– Иди, – кивнув, усаживается рядом.
Подбежав к телефону, цепенею от ужаса. Стас. Снова.
– Кто там? – раздается за спиной голос Зара.
– Подруга. Потом отвечу, – сбрасываю вызов. Замечаю два непрочитанных сообщения. Прежде чем понимаю, что делаю, открываю одно их них. Меня прошибает жаром, а затем по спине пробегает омерзительный холодок, когда я вижу на экране свою фотографию. И на ней я абсолютно голая. Лежу на покрывале, убрав одну из рук себе под голову. Улыбаюсь, смотря в объектив камеры из-под полуопущенных ресниц. Я помню день, когда он фотографировал. Стас сделал мне предложение, и я ответила да. Мы были пьяны и счастливы. Я думала, что счастливы.
Ниже фото подпись. «Если ты завтра не вернешься ко мне, это улетит в сеть».
– Что там? – не успеваю отреагировать, руки Захара вырывают телефон. На губах Зара улыбка, но спустя пару мгновений она сползает, трансформируясь в гримасу гнева.
– Что это, бл*дь, такое? – он поднимает на меня глаза, и в них не осталось и капли от прежнего Захара… нежного и улыбчивого.
Я молчу. Только зубы стучат друг о друга.
– Регина, – повторяет шепотом.
– Это Стас… – наконец-то выдавливаю из себя хриплое. По щекам текут слезы. Мне дико стыдно. Я раздавлена. Просто не верю, что Стас может вытворить подобное.
– Он… он пишет мне несколько дней. Угрожает, требует, чтобы я вернулась к нему. Г-говорит, если не сделаю это, он выложит его в сеть… – на последних словах срываюсь на плач. В горле ком, и я не могу нормально дышать.
