– А если не сделаю?
– Я же сказал – будешь сидеть здесь, пока не согласишься. Позвонит Кузнецов, я отвечу, что ты решила вернуться ко мне. А потом проучу и этого сучонка. Может, его отец просто недостаточно бил? Это мы исправим.
– Сергей Леонидович. Он ни в чём не виноват! Это только моя вина. Я попросила тогда его увезти меня из Солнечного. И я стала сама с ним встречаться.
– Значит, в твоих интересах исправить всё быстро и безболезненно. Ну, почти безболезненно. Всего один раз со мной – подпишешь все документы и больше я тебя не трону.
– А Глеба?
– И его тоже не трону. Он же ни в чём не виноват.
– Ни в чём.
– Я тебе верю.
Еся закрыла лицо руками, но тут же убрала их, зная, что Стрельцов следит за каждым её жестом. Она не должна показывать ему, что боится.
– Сергей Леонидович, пожалуйста… Ведь ничего не случилось, можно я просто подпишу бумаги и уеду? Мне даже вещи не нужны. Просто отпустите меня, прошу.
– Ничего не случилось? – Муж вдруг обхватил её сзади за шею, с силой сжимая ладонь, и приблизил своё лицо к её уху. – Да я таким идиотом себя даже в школе не чувствовал, когда надо мной шутили всякие п*дары. Ты хоть думала о том, что делаешь, когда «просила Кузнецова себя увезти?». Думала о том, что у меня поставлено на карту? Или размышляла совсем другим местом, которое какой-то щенок так хорошо трахает, что твой мозг отключается? Тогда стоит подумать им и дальше. Отключи голову, Есения. Начни думать дыркой между ног. И она тебе подскажет, что самый лучший выход – сделать вид, что ты хочешь собственного мужа. После чего я просто тебя поимею и отпущу.
– Сергей Леонидович, пожалуйста…
– У тебя хорошо получается просить, продолжай. Всё очень просто, Есения. У тебя нет выбора. Ты можешь оттянуть свою участь на неопределённое время, а можешь сделать всё здесь и сейчас. Решайся.
Он поднялся с подлокотника и пошёл за новой порцией коньяка, а взгляд Еси метнулся к её сумочке. Успеет ли она вытащить мобильный и набрать Глеба? Как быстро тот окажется здесь и что сможет сделать?
Господи, почему всё так сложно?
– Сергей Леонидович, мы прожили же с вами не один год…
– И ты об этом так быстро забыла, когда уезжала с Кузнецовым. Разве нет?
– Но ведь всё можно решить спокойно.
– А я спокоен. Надеюсь, ты тоже. И свою часть сделки выполнишь тоже без лишних эмоций. Хотя, нет. Ты можешь кричать, стонать, делать вид, что наслаждаешься процессом.
Он вернулся, и взгляд Еси метнулся к его паху. Даже через ткань светлых летних брюк было видно, что Сергей возбуждён. Его заводило то, что происходило между ними.
– Я вас не хочу.
– Я уже сказал, что меня это не волнует. Ну? Ты готова или подождём немного ещё?
– Скоро же приедет нотариус.
– Он внизу. Просто ждёт моего звонка. От тебя будет зависеть, как быстро я наберу его номер, и мы покончим со всем этим.
– Я не думала, что всё получится так, – прошептала Еся, испуганно глядя на мужа. – Простите меня, пожалуйста.
– Мы уже выяснили, что ты вообще не думала. По крайней мере, тем местом, которым должна была думать. Кстати, через час футбол. Еврокубок. Мне бы хотелось посмотреть матч. Либо мы уложимся до него, либо перенесём выполнение супружеских обязанностей на пару часов. Решай сама.
Еся до боли закусила нижнюю губу. Попробовать сбежать? У неё ничего не получится. Она маленькая и слабая, Сергей – полная её противоположность. Ей придётся пойти на это, а потом ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь, потому что простить себя она не сможет. И рассказать Глебу – тем более. Она медленно поднялась с дивана, снова бросила затравленный взгляд на сумочку, на что получила отрицательное покачивание головы от мужа.
– Молодец, Есения. Мне всегда нравилась в тебе эта черта. Иногда ты умеешь делать верный выбор. Это сейчас редкость. Отойди к окну, встань ко мне лицом и снимай с себя платье. Тебе же нравится, когда тебе отдают приказы?
– Откуда вы знаете?
– Застал твоего Кузнецова в Солнечном, когда он трахал свою Веронику. Они меня даже не заметили. И к нему ты ушла от меня? – Он снова залпом выпил коньяк и отставил пустой бокал в сторону. – Что тебе в нём нравится, Есения? Эта его похабщина: «раздвинь ноги шире»?
– Я люблю его.
Еся отошла к окну, но снимать платье не спешила. Её пальцы дрожали. Руки, которые она поднимала, чтобы расстегнуть пуговицы, тут же опускались. Так мерзко она не чувствовала себя ни разу в жизни.
– Надо было трахать тебя чаще, Есения. – Сергей подошёл к ней, и она почувствовала исходящий от него запах: коньяка, дорогого парфюма и отчётливой опасности. Он расставил руки по обеим сторонам её тела, упираясь в стекло, и нагнулся, задевая губами мочку уха. – А я этого не делал. Но мы это напоследок исправим.
Есю замутило. Рот Сергея впился в её шею, оставляя след. Теперь там будет засос. Ярко-вишнёвый, который она даже не сможет скрыть. Она положила ладони на его плечи в попытке оттолкнуть, но он лишь навалился сильнее.
– Сергей Леонидович, – пискнула она, ощущая, как кружится голова. Паника, подступающая сразу со всех сторон, сбивала с ног, понуждая хвататься за что угодно. Хоть за какую-то здравую мысль. Это кончится быстро… Всегда заканчивалось быстро.
– Сними платье. Сама. Потом трусики. Опустись на колени и займись моим членом. – Сергей отступил на полшага, и Еся сделала судорожный вдох. Он собирается делать это возле окна?
– Сергей Леонидович…
– Хватит лепетать! У меня нет на это времени.
Еся снова всхлипнула, принимаясь расстёгивать платье. Руки не слушались. Пальцы дрожали, и приходилось дёргать пуговицы, вынимая их из петель. Она стащила платье через голову, нимало не заботясь о причёске. Отбросила его в сторону и переступила с ноги на ногу. На мужа она не смотрела. Не хотела видеть похоть или выражение превосходства, написанные на его лице.
Трусики улетели вслед за платьем, Еся медленно опустилась на колени и взялась за ремень брюк Сергея. Она ненавидела его. Такие чувства по отношению к человеку родились в ней впервые.
– Молодец, девочка. Всё правильно. Расстегни штаны и возьми в рот.
Еся отвернулась, когда приспустила брюки и обхватила ладонью член, но муж пребольно схватил её за волосы, направляя голову Есении к своему паху.
– Возьми в рот.
Она подалась вперёд и обхватила губами головку, ощущая на языке ставший знакомым вкус.
– Глубже. – Сергей прижал её голову ближе, крепко обхватив Есю за затылок. – Поработай языком.
Еся едва сдержала рыдание. Она мерзкая, ужасная… Она делает то, за что Глеб никогда её не простит.
– Я сказал: глубже, – сдавленно прорычал Сергей, прежде чем скользнуть почти в самое её горло.
