— Не трогай меня, — снова пытаюсь вырваться, проверяя, насколько сильно держу его в своих цепких руках. Это так странно…рядом с Оуэном я и правда себя чувствую королевой, несмотря на то, что это он мой покровитель, он тот, кто полностью меня обеспечивает. А во сне ощущаю полное подавление воли другими мужчинами. Может эти сны — не более чем проекции моих неадекватных желаний? И это пройдет?
— Ты пьян, отвали, Оуэн! — шиплю я, не испытывая к парню ничего кроме раздражения.
— Я уже два года, как пьян тобой. Когда я понял, что ты могла умереть, я чуть с ума не сошел…
— О да! Когда отошел от очередной дозы дури. Не верю, — отрезаю я, отводя взгляд в сторону. — Ты был под кайфом. Тебе было плевать. Когда меня увезли, ты наверняка разделил со своим другом очередную шлюху…Мне это надоело. Я хочу порвать наши отношения, — слова соскакивают с губ, прежде чем успеваю их обдумать. На самом деле я лукавлю. Хочу посмотреть насколько он в моей власти, на что он готов, чтобы оставить меня.
— Крошка…ты, ты…что ты такое говоришь? — он крепче сжимает мою ладонь, и я едва сдерживаюсь, чтобы не расплыться в зловещей ухмылке. Не знаю откуда во мне все это, откуда столько смелости и дерзости. Но это отличный способ дождаться от Оуэна исполнения любого моего желания.
— Нет, нет, нет. Я не отпущу тебя. Ты же знаешь. Ты моя куколка, только моя, — нежно приговаривает он, упираясь губами в мою ладонь. Глыба льда в моей груди никак не откликается на его нежные слова и действия, и мне даже немного жаль…потому что в каком-то нереальном, придуманном сне мое сердце превращается в источник огня за пару секунд от одного взгляда Кэлона, а здесь…я ничего не чувствую.
Тебе здесь нет места.
— Скажи, что мне сделать? Хочешь, чтобы я стал другим? Этого не будет. Но и мои чувства к тебе не изменятся. Ты моя любимая…куколка, — пьяным голосом шепчет Смит, покрывая поцелуями тыльную сторону моей ладони. Возвожу глаза к небу, пока он не видит, но снисходительнo терплю проявления его нежности.
Закрываю глаза, и вдруг…сознание озаряет реальная яркая картинка. Я вижу бирюзового цвета море, волны которого искрятся под лучами солнца. И не только солнца…на небосклоне застыли ещё несколько бледных планет, и у меня дух захватывает, когда я смотрю на этот парад звездных гигантов. Удивительно красивое место, пропитанное морским воздухом. Меня снова тянет к воде. Может быть, испытавший сильный стресс организм нуждается в умиротворяющем звуке морского прибоя.
— Я хочу спокойствия, Оуэн. Хотя бы недели на две. Никаких вечеринок. Хочу, чтобы мы остались с тобой вдвоем. Чтобы никто не мешал нам…где-нибудь на корабле посреди моря, — уже спокойным, мелодичным голосом произношу я, заглядывая ему в глаза. Он не сможет устоять перед моим взглядом «послушной девочки».
— Хорошо, милая. Я это устрою. Корабль не обещаю, но яхта тебе обеспечена.
— И никаких вечеринок на яхте? — уточняю я.
— Нет. Обещаю, — его взгляд пристально скользит по моим обнаженным ключицам. Неисправимый болван. Уверена, он уже имеет меня на яхте в разных позах. Ну…хотя бы так. Зато никаких вечеринок, на которых я снова могу совершить то, что уже сделала. Я ведь не понимала, что творю. Не знаю почему взяла и проглотила столько таблеток сразу. Руки сами тянулись…
— Как только тебя выпишут, мы уплывем в открытое море. А пока набирайся сил.
— Хорoшо. Спасибо за заботу. Цветы очень красивые, — благодарю его я, когда Смит обнимает меня, и прижимаюсь к его груди. Слышу, как прерывисто бьется сердце Оуэна, в то время как мое отбивает спокойный ритм.
— Так кто такой Кэлон? — вновь интересуется он, находя мои губы своими. Смит покрывает мое лицо нежными поцелуями, и я позволяю ему это делать, автоматически издавая нежные стоны. Я действительно как кукла. И я устала от этого…я хочу жить, а не существовать. Мне кажется, что даже до клинической смерти я не ощущала себя такой бесчувственной, как сейчас. Ведь и дуре понятно, что Оуэн любит меня, любит. По-своему, но любит. И любая другая бы была благодарна судьбе за подобного «покровителя», но я вижу в Оуэне скорее своего слугу, чем мужчину, который способен зажечь мое сердце.
— Думаешь, я знаю? Это всего лишь сон, Оуэн, — уверенно успокаиваю Смита и уже тянусь к его губам сама, нежно обхватывая их, даря ему медленный, дразнящий поцелуй.
Да. Это всего лишь сон. Хотела бы я, чтобы это было правдой…
Потому что после нескольких дней в больнице, проведенных в подобном бреду с реалистичными снами, я больше не хочу засыпать. Или наоборот хочу…чтобы снова испытать то, что могу ощутить лишь во сне.
Мне стало мало реальности. И здесь для меня нет места.
***
Бессонница. Она мучила меня все дни, которые я провела в больнице. Я вздрагивала и впадала в оцепенение от любого шороха в коридоре, а потом часами смотрела в потолок, боясь уснуть. Каждый раз, когда проваливалась в забвение, я видела лица тех двух мужчин. И снова Кэлон убивал меня… Я просыпалась от острой пронзающей боли в груди, словно с меня җивьем сдирали кожу, а на губах чувствовала вкус собственной крови…
Все как в идиотских передачах по телевизору. Тех самых, где рассказывают о том, как люди после клинической смерти приобретают паранормальные способности, либо сходят с ума. Не думала, что со мной случится подобное.
К воде тянуло так, что я могла среди ночи подойти к окну и часами всматриваться в темные, невидимые воды Эгейского моря.
И только после этого засыпала.
После ещё двух недель восстановления в частной клинике мне стало лучше. Не изменилось только одно: каждую секунду я ощущаю себя другой, лишней, чужой, ненужной…несмотря на то, что Оуэн чуть ли не пылинки с меня сдувал. Конечно, он изголодался и соскучился, и как только мы вышли в открытое море, Смит утащил меня в каюту, где мы три дня не вылезали из постели.
Ничего особенного. Приятно, хорошо, привычно…секс с Оуэном давно стал для меня скучной рутиной, но почему-то я за эти два гoда так и не надоела избалованному миллиардеру.
Радует, что Оуэн и правда отменил все встречи и вечеринки. Вечера мы проводили на палубе, он заливал в себя виски, а я наслаждалась вином, которое изготавливают исключительно на острове Санторини.
— Ветер все никак сегодня не успокоится, — тяжело вздыхаю я, кутаясь в теплый, вязаный кардиган — oчередной подарок Оуэна. Еще утром ветер испортил мне укладку, но ближе к ночи его порывы стали просто невыносимыми, пробирающими холодом до кoстей. Οуэн уже в который раз намекает мне на то, что пора бы «пошалить» в каюте, но что-то останавливает меня. Может быть огромная луна и небо, утопающее в ярких звездах. Такие не увидишь в Нью-Йорке и даже на Санторини. Только в дали от городов: в открытом море, в пустыне, в горах…от луны, и я вовсе не могу отвести взгляд, постоянно выискивая на белом пятнышке новые причудливые тени.
— Черт, мне уже хреново, — смотрю на Оуэна и только сейчас замечаю, какой он бледный, несмотря на южный загар. Мощный порыв ветра дует прямо мне в лицо, и на миг я теряюсь, не в силах вдохнуть.
