– Себастьян.
Сара сказала, что Ирэн работала в строительном бизнесе, и Маджед мог только пожалеть людей, которые находились у нее в подчинении.
Ему хотелось взять Сару за руку, чтобы поддержать ее, выступить с ней единым фронтом, но она казалась такой же неприступной, как и ее мать. Маджед вдруг подумал, что она могла встречаться с Себастьяном только для того, чтобы позлить Ирэн. Детские выходки, но вполне объяснимые.
– Ты уже говорила с этим идиотом, твоим отцом?
Маджед аж поперхнулся.
– Нет еще.
Казалось, ответ Сары немного успокоил ее мать.
– Полагаю, ты хорошо себя чувствуешь?
– Даже очень. У меня был токсикоз, но, кажется, все позади. Ребенок должен родиться в октябре.
Ирэн вскинула подбородок.
– Ты знаешь мое отношение к мужчинам.
– Ирэн считает, что мужчины не являются обязательным условием для счастья женщины, – пояснила Маджеду Сара.
– Вы не верите в любовь? – спросил он.
– Романтическую? Нет. А вы?
Он верил в нее, просто не хотел переживать это чувство.
– Мои родители живут очень счастливо друг с другом, но их союз был устроен родственниками. Это навело меня на мысль, что любовь не является обязательной для успешного брака. Я верю, что взаимное уважение, одинаковые ценности и дружба являются более важными. Мои отец с матерью глубоко уважают и ценят друг друга.
– Они счастливы?
Маджед почувствовал, как окаменело его лицо.
– Несколько лет назад погиб мой брат. С тех пор они переживают не самые лучшие времена. – Как можно смириться с тем, с чем смириться просто невозможно?
– Мы еще не все сказали тебе, – вмешалась Сара.
– Боже милостивый, только не говори, что собираешься замуж за этого человека. Не будь такой дурочкой! В этом нет никакой необходимости. Я позабочусь, чтобы вы с ребенком ни в чем не нуждались.
Готовность Ирэн оказать поддержку своей дочери немного успокоила Маджеда. Хоть мать Сары и была жесткой и бескомпромиссной, но она любила свою дочь.
– Я еще не решила, – нервно ответила Сара. – Я только хотела сказать, что отец Маджеда – правящий шейх Кедда-Джалила и… Маджед – его наследник.
Он будет наследником, если отец не отрекся от него окончательно. Но Маджеду не хотелось объяснять что-либо. Когда они поедут в Кедда-Джалил, тогда он узнает, ждут его там или нет.
– Понятно. А что ты знаешь об этой стране?
– Знаю, где она находится на карте, какой там климат, основные отрасли промышленности и название главной реки.
Неужели?
– Но я понимаю, что ты спрашиваешь о другом. Так вот. Отец Маджеда и его дяди работают над тем, чтобы в их стране установилось что-то похожее на конституционную монархию. Как в Великобритании. В данный момент шейх Рашид играет роль, которая является чем-то средним между абсолютным монархом и премьер-министром.
– Это Маджед тебе сказал?
– Ради всего святого, мама, ты меня недооцениваешь, – рассмеялась Сара.
Ее «мама» прозвучало более естественно – и нежно – чем «мать» или «Ирэн».
– Полагаю, в вашей стране очень маленький процент руководящих постов, которые занимают женщины? – обратилась к нему Ирэн.
– Да, но…
– Никаких но! Это возмутительно.
– Не более возмутительно, чем ситуация, сложившаяся в этой стране. – Маджед старался не повышать голос. – Перемены, над которыми работает мой отец, не происходят за одну ночь. В настоящее время мы работаем над тем, чтобы сделать образование более доступным для женщин. Мы стремимся к тому, чтобы наши женщины были самыми образованными в мире.
– Что не принесет им никакой пользы, если им не позволено применить их образование, чтобы улучшить собственное положение.
– Это придет. – Маджед не заметил, как вскочил на ноги. Его переполняла любовь к родине и своим соотечественникам. – Скажите, чего вы боитесь на самом деле.
Ирэн тоже поднялась и ткнула пальцем в его грудь.
– Меня беспокоит то, что, как только Сара окажется в Кедда-Джалиле, ее ждет положение узника. Вы и ваша семья поставите под угрозу ее репродуктивную автономию. Вы отнимете у нее ребенка, и, когда Сара начнет доставлять хлопоты, а она мастер в этом деле, вы посадите ее в тюрьму… или сделаете с ней еще что-нибудь ужасное.
Маджед тихо выругался на арабском.
– Мадам, я не варвар. Так же как и моя семья и мои соотечественники. Сара – и ее ребенок – будут вольны приезжать в Кедда-Джалил и уезжать, когда им заблагорассудится. Да, я хочу, чтобы Сара стала моей женой, но я никогда не буду принуждать ее силой выйти за меня замуж.
– Этот брак выгоден не так ей, как вам.
– Это взаимовыгодный брак.
– Мама! – зашипела Сара. Она схватила Маджеда за руку и заставила сесть обратно. – Я поеду в Кедда-Джалил на месяц. И я пока не решила, останусь я там или нет.
Ирэн разгладила брюки и тоже присела.
– Я подумала, что жена действующего шейха могла бы принести много пользы Кедда-Джалилу.
Она говорила о правах женщин, и Маджеду вдруг пришло в голову, что он по-настоящему не задумывался о последствиях брака с Сарой с политической точки зрения. Он думал только о том, что их малыш станет бальзамом для израненных сердец его родителей. Женитьба на Саре может поставить крест на его надежде вернуться домой и работать вместе с отцом над улучшением жизни в их стране.
Примут ли Сару его соотечественники?
Маджед распрямил плечи. Если она примет его предложение, у них не будет выбора. Он что-нибудь придумает.
Когда закончился разговор с отцом Сары, Маджед не сразу нашелся что сказать.
– Я предупреждала тебя, – бросила она.
Боже правый, как она росла с такими людьми?
Его сердце мучительно сжималось, когда он представлял маленькую девочку, ставшую заложницей взрослых, снедаемых горечью людей, которые сначала любили, а потом возненавидели друг друга.
– Ты ему понравился.
– После того, как он услышал, что меня не одобрила твоя мать. – Маджед про себя называл Ирэн «несговорчивой старой ведьмой». – Он даже не поздравил тебя. – Этот человек отвратительно рассмеялся, когда представил лицо бывшей жены, когда она услышала их новость.
– Зато он предложил мне финансовую поддержку.
Маджед знал, что люди по-разному демонстрируют свою любовь, но…
Он никогда бы не позволил, чтобы Сару обидели в Кедда-Джалиле или отнеслись к ней неуважительно.
– Что ж, теперь пришло время встретиться с драконами с твоей стороны забора.
