Начало пути прошло в молчании. После всего случившегося я просто не знал, с чего начать разговор.
– Знаешь, – неожиданно сказала Авелин. – Я за последние два дня испытала больше потрясений, чем за всю предыдущую жизнь.
– У меня вся неделя такая, – грустно усмехнулся я. – Но по крайней мере сегодня не случилось ничего плохого, скорее даже наоборот.
– Да, лучше уж так, чем как вчера, – Авелин тяжело вздохнула, потерев лоб.
– Кстати, а о чем вы говорили с Элиссой? Меня немного беспокоит, что она могла тебе наговорить под слиянием.
– Ты ей не доверяешь? – удивилась Авелин.
– В данном случае я скорее себе не доверяю, чем ей.
Авелин ненадолго замолчала, вспоминая, а затем ответила:
– Мы о многом говорили, так вот сразу и не расскажешь. Правда, у меня всё время было ощущение, словно я говорю с Инаэлем, который почему-то асинайка.
Я фыркнул от смеха, а Авелин продолжила:
– Элисса говорила, что очень сильно повлияла на твой характер и теперь не знает, сможешь ли ты нормально жить в обществе униатов. А ещё она сказала, что ты меня любишь, хоть и по-своему.
– Люблю, хоть и по-своему, да? – задумчиво пробормотал я.
– Это неправда?
– Элисса чувствовала многие вещи так же как я, и в то же время могла взглянуть на них со своей позиции. Так что, наверное, правда, но… знаешь, в последнее время мне кажется, что под словом «любовь» каждый человек представляет что-то своё. И порой эти представления отличаются как небо и земля.
– А что такое любовь для тебя?
– Хотел бы я знать. У меня в голове целый калейдоскоп разных мнений, но ни одно не является по-настоящему моим.
– Да причем тут мнения? Какая разница что там кто тебе рассказал? Куда важнее, что ты сам чувствуешь!
– Что я чувствую… я чувствую, что сейчас немного прохладно и надо было надеть куртку.
– Дурак! – обиженно сказала Авелин, пихнув меня в бок. – Я тут пытаюсь серьезно, а ты опять отшучиваешься.
– Некоторые вопросы слишком тяжелые, чтобы серьезно на них отвечать, – с усмешкой ответил я. – Но то, что я сказал тебе тогда в Черном Лабиринте – правда. С тех пор мы стали ближе, но принципиально мои чувства к тебе не изменились. Если ты надеялась на какую-то влюбленность, затмевающую разум, то… нет.
– Я особенно и не надеялась. Элисса сказала, что ты чувствуешь нежность, заботу, привязанность и прочее в таком духе к тем, кого по-настоящему любишь. Это такая любовь по-асинайски.
– Наверное, – пожал плечами я. – Но асинаям просто. Нет ограничений из-за пола, семейных связей или статуса. Нет браков, нет ревности, нет измен. Это у нас всё сложно.
– Угу. Она предупреждала, что если я выберу тебя, то мне будет очень трудно.
– Зачем тогда выбирать меня?
– А тебе самому всё равно?
– Мне не всё равно. Я хочу, чтобы ты была рядом, но в то же время я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. И если со мной тебе будет трудно, то зачем мучиться?
– Потому что я тебя люблю, – тихонько ответила Авелин.
Я от неожиданности уставился на Авелин, но та смущенно потупилась в землю.
– Сочувствую.
– Ты должен был сказать: «Я тоже тебя люблю»! – возмутилась Авелин.
– Я тоже тебя люблю.
– Всё, уже поздно, – сказала Авелин, демонстративно надув губки.
Я лишь рассмеялся.
– И давно это с тобой? – иронично поинтересовался я.
– Ты издеваешься.
– Не издеваюсь. Я пытаюсь тебя понять.
– Это… наверное вчера началось. То есть, не знаю… с тобой и раньше было весело, но я тебя воспринимала то ли как своенравного ребенка, то ли как подружку. И хотя у меня иногда и проскакивали всякие пошлые мысли, но… гм… впрочем, я тебе это всё уже говорила. Когда я вчера вернулась домой, то ещё долго не могла уснуть, несмотря на усталость. Я снова и снова прокручивала в голове те события. Сначала я просто хотела вспомнить, но потом я поняла, что когда думаю о тебе, внутри становится хорошо. Твоя теплая рука, твое спокойствие в кромешной темноте катакомб и даже твоя жестокость к врагам. Я и не подозревала, что ты можешь быть таким. Я пыталась перестать об этом думать и нормально уснуть, злилась на себя, но в итоге всё равно проворочалась полночи. А когда пришла в академию, то поняла, что мне снова хочется взять тебя за руку, хочется, что бы ты меня обнял или хотя бы просто коснулся. А ты… точнее Элисса… точнее вы двое! Вы двое сегодня начисто сломали мне мозг!
– Мне показалось, что тебе понравилось, – ехидно заметил я.
– Понравилось, – смущенно ответила Авелин. – Но я всё совершенно по-другому представляла, я не хотела тебе это всё рассказывать. А теперь, после всего, что сегодня случилось, у меня словно выбили землю из-под ног. Я уже ничего не понимаю. Мне получается и девушки нравятся? Или это только из-за асинайских чар? Мне всегда хотелось, чтобы ты был более мужественным, но сегодня ты мне тоже понравился. А ещё мне жутко стыдно из-за всего что случилось, и я совсем не представляю, что делать дальше!
Авелин говорила не громко, чтобы не услышали проходящие мимо люди, но в то же время очень эмоционально. Мне даже показалось, что она сейчас заплачет.
– Да ладно тебе, нашла из-за чего так переживать. Всё будет хорошо, – успокаивающе сказал я, обняв Авелин и поглаживая её по голове. – Мы можем быть вместе, если ты этого хочешь.
– Ты сам-то этого хочешь? – спросила она, уткнувшись мне в плечо.
– А почему нет? Конечно, со свадьбой и детьми я бы пока повременил, слишком уж всё сейчас… нестабильно. Но я бы хотел, чтобы ты стала моей девушкой. Помнишь, я тебе это уже предлагал?
– О да, такое забудешь. Но если я соглашусь, ты будешь изменять мне с другими? – Авелин, слегка отклонилась назад в моих объятьях и посмотрела мне прямо в глаза.
– Тебя это так сильно беспокоит?
– Да.
– Ты же сегодня сама с Элиссой…
– Да знаю! – перебила меня Авелин. – Мне и так стыдно, а тут ещё и ты напоминаешь. Я ведь сначала думала, что она – это ты! Да и Элисса, она слишком… как ты с ней вообще живешь?!
– У меня частичный иммунитет к асинайским чарам.
– Везет, – Авелин вздохнула, сжав губы, а потом снова посмотрела мне прямо в глаза. – Если я узнаю, что ты предпочел мне другую, мне будет очень-очень больно. И если ты меня и правда любишь, пускай и по-своему, и не хочешь причинять мне боль, то пообещай мне, что я об этом никогда не узнаю.
– Не нужно считать меня каким-то совсем уж бабником, который гоняется за каждой юбкой, – немного смущенно сказал я, но наткнувшись на твердый взгляд Авелин, добавил. – Хорошо. Я обещаю.
