– Ты бы видел, какая истерика у неё была, – хмыкнула Лия.
– Что сильнее, чем у Кэйтана? – с иронией спросил я.
– Где-то на том же уровне, только намного громче. Униаты иногда такие странные. Вопят, когда это уже совершенно бессмысленно.
Кэйтан возмущенно фыркнул, а Лия усмехнулась, словно нарочно поддразнивая. Элисса пошептала заклинание, указав рукой на Авелин, и я почувствовал, как последняя легонько вздрогнула. Я подошел к ней и провел рукой по волосам.
– Вель, просыпайся.
Я нежно коснулся её щеки, и Авелин пробормотала что-то сквозь сон, потершись о мою ладонь. Затем она внезапно замерла и открыла глаза. Она посмотрела на меня. В её глазах была растерянность и непонимание.
– Инаэль, что…
– Всё хорошо, не нервничай.
Авелин резко села, окинув помещение взглядом.
– Я не понимаю… – она озадаченно потерла лоб. – Мы же в Амирсане, да?
– Угу. Кэй немножко перестарался, и приводить меня в чувство пришлось уже тут.
Кэйтан хотел было что-то сказать, но я бросил на него жесткий взгляд, и он передумал.
– Но… – на глазах Авелин выступили слезы. – Мне сказали, что ты уже никогда не вернешься в норму-у-у…
С этими словами она расплакалась, и как и Кэйтан до этого, уткнулась в плечо, сжав в объятиях. Ну вот, теперь у меня оба плеча мокрые. Хорошо хоть тушь на черном пиджаке не видно.
– Ты же знаешь этих святош, вечно они панику на ровном месте разводят, – усмехнулся я. – Со мной всё в порядке.
Мы сидели так какое-то время, и я гладил её по голове, шепча успокаивающие слова. Наконец, Лие это надоело, и она со вздохом спросила:
– Нам долго ещё вас ждать?
– Может, тут их оставим? – предложила Элисса. – И пускай сидят себе хоть до ночи.
– Э, нет! Нет-нет-нет, – опомнился я от почти медитативного процесса. – Я не хочу оставаться в Амрсане дольше необходимого. И вообще, сколько времени?
– Часов семь, – пожала плечами Элисса.
– Се-емь?! Ничего себе. То-то мне есть хочется.
– Вечно ты о еде думаешь, – сердито-шутливо проворчала Авелин.
– Что поделать, такая уж моя маговская доля. Кстати…
Я сконцентрировался на лице Авелин. Конечно, можно было бы вытереть тушь и какой-то тряпочкой, но ничего такого под рукой нет, а рукав как-то жалко. Да и долго это. Я по привычке сделал вид, что шепчу слова заклинания. Странно вообще, что у Авелин за столько раз не возникло вопроса, почему я иногда колдую без слов. Или она просто не придала этому значения?
Чаще всего этим заклинанием я очищаю свою собственную кожу от всякой гадости, но и на других оно прекрасно работает. Это немного похоже на то, как я делаю уборку, но даже проще. Тушь, остатки помады и засохшие слезы пылью отделились от кожи и остались маленьким шариком у меня между пальцев.
Я оценивающе посмотрел на Авелин, которая щупала лицо, пытаясь понять, что я сделал. Я впервые видел её ненакрашенной. Конечно, у неё сейчас немного припухшие и покрасневшие веки, но в целом…
– Знаешь, без косметики ты мне больше нравишься.
– Ты что, убрал её? – недоверчиво спросила Авелин.
– Угу. Зачем вообще девушки красятся?
Сзади подала голос заждавшаяся Лия:
– Страшные, вот и красятся. Пойдем уже, я тоже не хочу торчать в Амирсане, и так полдня из-за вас потеряла.
С этими словами Лия направилась к выходу, а Авелин недобро посмотрела ей в спину и пробормотала:
– Странные у тебя всё-таки вкусы.
– Кто бы говорил, – хмыкнул я, и не дав возмущенной Авелин возразить, поцеловал её в губы. – Пойдем.
Глава 19
После того как мы покинули Амирсан, наши пути разошлись. Кэйтан пошел пешком домой, следом за ним увязалась и Лия, которая всё пыталась разузнать хоть что-то о том странном заклинании. Хотя она и сказала, что оно её испугало, но её любопытство от этого, кажется, только усилилось. Элисса осталась в Амирсане, а мы с Авелин сели на вагончик конки. Лейн вошла за нами следом, и несмотря на некоторую толчею, вокруг неё образовалось пустое пространство. Мы вышли недалеко от дома Авелин, и какое-то время просто молча шагали, взявшись за руки. Наконец, когда мы уже почти дошли, она сказала печальным и немного задумчивым голосом:
– Кажется, я теперь понимаю, почему тогда ты заговорил о смерти. Вокруг тебя и правда словно какое-то проклятие или злой рок. Тебе бы засесть дома на недельку, и молиться, чтобы не случился ещё один Полуночный Рассвет или какое-нибудь землетрясение. А ты в Иксмил собрался.
Я ободряюще усмехнулся:
– Пока что мне удавалось из всего выпутаться с минимальными потерями, и я должен пройти этот путь до конца. А иначе… не знаю… скорее всего, я просто умру во сне.
– Ну знаешь, люди, конечно, порой умирают во сне, но куда чаще они умирают в каких-то гиблых местах.
– Тот маг, который показал мне сон про Иксмил, может насылать кошмары и сводить с ума. Наверное, он может даже убивать во сне. Я не умею от такого защищаться, да и пожалуй, сейчас ни один человек этого не умеет. Маг пригласил меня в Иксмил, и это, скорее всего, ловушка, но что он будет делать если я откажусь?
– Можно попробовать что-то придумать тут, а не прыгать с головой в омут. Можно попробовать попросить о помощи инквизицию…
Я скривился.
– Вот как раз их в это точно не надо вмешивать. Они меня сначала допросят, потом сожгут, а потом уже начнут разбираться с тем магом, и то не факт. В Иксмиле должны быть ответы на мои вопросы. Слишком много всего странного происходит рядом со мной в последнее время, и я хочу понять хотя бы часть. Почему-то я чувствую, что это очень важно.
– А я чувствую, что с тобой там случится что-то ужасное, и от этого мне страшно.
Взглянув в её повлажневшие глаза, я не смог удержаться, и заключил Авелин в свои объятья.
– Да не переживай ты так. Я не такой уж слабый, и к тому же буду не один. Всё будет хорошо.
– А можно… можно и я с тобой пойду?
– Нельзя, – категорично отказал я.
– Ну ты же взял с собой асинайку.
– Ве-е-ель…
– Ладно, ладно. Надо было и мне с детства магии учиться.
Я усмехнулся и сказал.
– Ты мне поможешь гораздо больше, если останешься в Эртразе и будешь меня ждать.
Авелин посмотрела на меня блестящими глазами и сказала с болью в голосе:
– Тогда пообещай мне, что не умрешь там.
– Обещаю.
Сказав это, я поцеловал её, и мы какое-то время так и стояли, прижавшись друг у другу. Авелин будила во мне какое-то новое чувство, которое отличалось и от огненной страсти Лии, и от мягкого тепла Элиссы. Это было что-то сладостно-манящее, загадочное и очень приятное. Может, я в неё потихоньку влюбляюсь? Надеюсь, что это не так.
