— Твоя бабушка! Я угадала?
Сыщица ждала, что маленькая дочь Камиллы обрадуется тому, что незнакомая взрослая тетя знает про её бабушку, но девочка медленно покачала головой и тихо сказала:
— Нет, не угадала.
Такой реакции не ожидал никто. Даже Илья развел руки в разные стороны и удивленно проговорил:
— Доченька, это же последняя картина твоей бабушки Лили!
— А мама сказала, что это Лепаж! — настойчиво буркнул ребенок.
На мгновение в комнате стало так тихо, как будто никто даже не дышал.
— Постойте! — Гафуров резко повернулся к майору Осипову, потом посмотрел на журналистку: — Так, значит, у нас всё это время висел подлинник «Юной пастушки»?
— Видимо да, — кивнула Юля.
— Так значит, это из-за него Камиллу, — он не договорил, перевел взгляд на дочь и натянул шарф почти до глаз.
Но это защитное движение Ильи не скрыло выступившие на его глазах слёзы.
— Я даже представить не могла, что ваша жена знала о том, что это не копия, — Симонова стояла удивленная, не меньше, чем оба мужчины.
— Да, я поражен настолько, что даже не знаю, что сказать, — Гафуров взял дочь на руки и ласково у неё спросил, — а когда тебе мама сказала, что это Лепаж?
— Когда мы пришли из садика, и мамочка включила телевизор, — Ярослава опустила глаза и её большие ресницы захлопали, — а там сказали, что пропала картина «Пастушка».
— Это было двадцатого октября, — тихо проговорила Юля.
— Мама даже ойкнула, потом обняла меня и говорит: «Вот почему отец перед смертью шептал, чтобы я берегла нашу «Пастушку».
— А что ещё сказала твоя мама? — журналистка с надеждой посмотрела на ребенка.
— Она подошла к нашей картине и провела по ней рукой и сказала: «Надо же! Это написал сам Лепаж!
— Я предполагала, что подлинник у Камиллы, но была уверена, что она не знает о ценности картины, — надевая обувь, произнесла Юлия.
— А как же преступники всего за сутки «вычислили», что подлинник в этой квартире? — спросил Илья. — Сюжет прошёл двадцатого октября, а двадцать первого они уже были здесь!
— Потому что они всегда были рядом, — вздохнула сыщица и добавила, — волки в овечьей шкуре.
— Зная Камиллу, я думаю, что она собиралась вернуть картину государству, только не пойму, почему она это не сделала сразу? — проговорил мужчина и махнул рукой, — Если бы я был рядом!
У подъезда Юля попрощалась с Гафуровыми и Валерой Шкуро, который ждал их в машине. Она пересела к Андрею.
— А я ведь предлагал на следующий день после убийства привести девочку в квартиру и спросить у неё, всё ли на месте?
— Не поддержали? — сочувственно спросила журналистка.
— Наши-то оперативники, может, были и не против, но следователь произнес пафосно: «Это не гуманно по отношению к ребёнку! И так понятно, что ограбления не было, потому что на убитой — золотые вещи!»
Осипов вздохнул и повернулся к пассажирке:
— А ты, Юленька, всё сделала правильно.
— Но я до этого додумалась тоже не сразу! Сначала я и представить не могла, что убийство молодой женщины в коммуналке на окраине города как-то связано с похищением из картинной галереи известного полотна!
— Да, кто бы мог подумать! Но, — Андрей по привычке поднял вверх указательный палец и шутливо добавил, — меня терзают смутные сомнения, что это еще не всё, что ты накопала!
— Обещаю тебе бессонную ночь, — грустно улыбнулась сыщица.
— Я весь в нетерпении.
Оставшуюся дорогу ехали молча, будто в уме складывая все пазлы сложного рисунка для предстоящего разговора.
14. Эффект обмана зрения или волк в овечьей шкуре
Вернувшись домой, Юля сразу направилась на кухню, быстро накрыла на стол и пригласила Андрея, который в это время в комнате смотрел телевизор.
— У меня волчий аппетит, — усмехнулась она, поглощая очередной кусок мяса.
— Это от возбуждения, — Андрей улыбнулся, — нам предстоит сложная работа, но чертовски интересная, правда?
Она кивнула, и они продолжали ужинать, молча поглядывая друг на друга. Потом, не сговариваясь, помчались в комнату, уселись на диван, и журналистка скомандовала:
— Начинай!
— С чего?
— С телефонов. Данные пришли?
— Номер «итальянского» заказчика принадлежит Юрию Филиппову, сейчас у него сотовый телефон, с которого он звонил, — Андрей сделал паузу и с иронией посмотрел на подругу, — четыре раза…
— Не тяни, — Юля шутливо показала ему кулак.
— Антону Эдуардовичу Тельманову!
— Да! — сыщица даже вскочила от волнения. — И я могу назвать время первого звонка ему от Тельманова: вечер двадцать первого октября!
— Совершенно верно! — Осипов с восхищением посмотрел на Симонову. — Рассказывай свою версию!
— Итак, я сама вызвалась помочь тебе найти убийцу Камиллы Гафуровой. Побывав в доме, где она жила, я даже растерялась. В таком районе молодую женщину мог убить даже случайный человек, например, какой-нибудь собутыльник её соседей. У меня даже возникла мысль о самоубийстве Камиллы. Потом, я стала подозревать её мужа — Илью. Это уже был реальный человек. А когда я узнала о сносе ветхого жилья, появился и мотив для преступления. Ну, действительно, тут всё сходилось, — Юля развела руки в разные стороны.
— Да, а ещё у парня практически не было алиби: только слова сожительницы! — добавил Андрей. — И своего жилья нет (а тут появилась возможность вселиться в новостройку).
— Зато личная жизнь уже устроена: новая женщина, которая ждет от него ребенка, — журналистка вздохнула, вспомнив Дину, — да и график работы Камиллы он мог легко узнать и даже вычислить время, когда она — дома, а алкаши-соседи бродят по окрестностям…
— Да, и ему Камилла открыла бы дверь, не раздумывая, — вставил майор уголовного розыска.
— Но чем больше я узнавала о нём, тем больше убеждалась, что он не способен был причинить вред Камилле. Илья — не жадный и некорыстный, умеет дружить и любить. Да, — добавила убежденно Юля, увидев, что Осипов качает головой, — он по-настоящему любил свою жену. А сегодня поняла, что продолжает любить…
— А Надежду Чулкову ты подозревала?
— Часа два, не больше, — усмехнулась журналистка, — слишком простая она, чтобы придумать такой хитроумный план: убить подругу, потом удочерить её ребенка и в итоге — получить квартиру в новом доме. Ну сам подумай, какие у неё были шансы оформить опеку над несовершеннолетней девочкой, у которой есть родной отец и родная бабушка? Если бы она надеялась, что Илью посадят за убийство жены, то тогда хотя бы способствовала этому. А она про Гафурова ни одного плохого слова не сказала!
