— А мы не будем ему мешать и пойдем танцевать, — бойко предложил Тельманов, обнимая обеих женщин за талию.
Не успели они войти в просторное фойе театра, где играла живая музыка, как из-за колонны возник Николаев и по-гусарски пригласил Яровую на танец. Антон Эдуардович улыбнулся и протянул Юле руку:
— Разрешите? — и галантно наклонил голову.
— Муж Екатерины Дмитриевны увлекается спиртным? — уже по время танца спросила она своего кавалера.
— Увы, алкоголь, как чума. Особенно страдают творческие люди, — грустно добавил он, — так сказать с тонкой душевной организацией.
— А я слышала, что муж Галицкой тоже сильно пил, — продолжила беседу сыщица, — хотя он просто инженер и далек от искусства.
— У Леонида Федоровича была другая причина, — Тельманов остановился и в упор посмотрел на партнершу, — он потерял любимое дело, интересную должность… Я и представить не могу, как это — стать безработным и получать унизительные копейки на бирже труда…
Он тяжело вздохнул.
— А почему ему никто не помог? Неужели у него не было друзей?
— И друзья были, и семья… Помочь человеку можно, когда он сам этого хочет, — возразил Тельманов, — Хотя мы пытались… Уговорили его с Лилей устроиться в картинную галерею.
— Он опять обрел коллектив, но все равно продолжал выпивать? — участливо спросила Юля.
— К сожалению…
— Может быть, надо было руководству с ним пожестче. Например, Екатерина Дмитриевна, — начала пылкую речь журналистка, но мужчина лишь снисходительно улыбнулся.
— Она даже своему мужу не может помочь…
— Антон Эдуардович, а Галицкий работал в картинной галерее в то время, когда проводилась экспертиза картины «Юная пастушка»? — сыщица, наконец, решилась задать свой самый главный вопрос.
— Нет, его уже уволили к тому времени.
Танец закончился, чиновник элегантно взял Юлию под локоток и повел к столу, шепнув на ходу:
— Мне эта коварная мысль тоже приходила в голову. Друг — другом, но когда человек пьет, всякое может случиться. Поэтому я проверил и убедился, что до возвращения полотен в галерею он уже месяц как там не работал.
— А у вас есть подозреваемые? — пользуясь моментом, спросила она у исполняющего обязанности начальника Департамента искусства и культуры.
— Есть, — он загадочно улыбнулся и добавил, — но пока я не проверю все факты, никому ничего не скажу!
Воскресным утром Юля не спешила вылезать из постели: от шампанского, выпитого накануне, немного болела голова. Она лениво потянулась и, посмотрев на перекинутое через спинку стула свое «бальное» платье, усмехнулась. Сколько комплиментов и восхищенных взглядов она вчера получила в свой адрес! Какой-то лысоватый депутат с пивным брюшком даже пытался ее соблазнить, тихо мурлыкая во время танца:
— Поедем, красотка, кататься, давно я тебя поджидал…
Но главное не это. На торжестве Юля не просто флиртовала с мужчинами и вела светские беседы с женщинами. Она ненароком выяснила, что Лилия Галицкая во время учебы в художественном училище дружила с Людмилой Широковой, которую в творческой среде все называли «Люси». У обеих девушек были женихи: однокурсник — Антон Тельманов и начинающий актер — Тарас Серегин. Потом Лиля рассталась с Антоном, познакомившись случайно на вечеринке со студентом технического университета — Леонидом, и вскоре вышла за него замуж. Люся и Тарас тоже поженились, и молодые пары стали дружить семьями. Через несколько лет к их компании присоединился и Тельманов со своей супругой.
А как интересно было тайком наблюдать за Николаевым!
Юля засмеялась своим воспоминаниям. Сначала он приглашал танцевать самых ярких представительниц слабого пола, и «гарцевал» недалеко от сотрудницы с победным видом: «Первый парень на деревне». Он угощал напитками своих случайных партнерш и громко рассказывал анекдоты. Потом резко изменил тактику, поняв, что Симонова у мужчин пользуется бОльшим успехом, чем он у женщин. Он попытался протиснуться через толпу поклонников, но тут ему не повезло: Тарас Серегин пригласил Юлию на вальс. И она, как юная гимназистка на первом балу, изящно прогнув спинку, завертелась в вихре танца. Актер с легкой улыбкой смотрел на свою партнершу, и Симонова тут же ему сделала комплимент:
— Тарас Владимирович, вы не только талантливый актер, а еще и прекрасный танцор! Ваш друг не так пластичен!
— У него просто сейчас много проблем, — шепнул мужчина, — я удивлен, что Антон вообще сегодня пришёл сюда.
— Вы имеете в виду пропажу картины?
— Да! Я его давно в таком состоянии не видел! В прошлый вторник он приходил ко мне и, чуть не рыдая, рассказывал о скандале из-за картины, потом вспоминал нашу дружную компанию. Говорил, что Лиля и Лёня поддержали бы его, — юбиляр вздохнул, — и это правда! Они были прекрасные люди.
Вальс закончился, а немного захмелевший Серегин продолжал рассказывать журналистке о своих друзьях и о том, как не хватает времени, чтобы просто выслушать человека.
Она поддакивала мужчине, медленно прогуливаясь между гостей, а потом, мило попрощавшись с юбиляром, исчезла через служебный вход. Это была маленькая месть Николаеву, и она удалась!
— Что только не узнаешь во время фуршета! — тихо проговорила Юля, складывая диван.
Ей удалось поближе познакомиться и с женой Серегина — Людмилой Аркадьевной. Более того, когда она ей рассказала, что была ученицей Лилии Борисовны и хотела бы снять про нее передачу, бывшая однокурсница Галицкой пригласила зайти к ней на работу и дала адрес. Теперь Юля с нетерпением ждала понедельник, чтобы после съемок отправиться на встречу.
Ближе к обеду позвонила мама и строго сказала, что ее дочь «совсем отбилась от рук», что означало, что Юля мало уделяет внимание семье.
— А я как раз собираюсь к вам в гости, — тут же сориентировалась журналистка.
Она выглянула в окно и поморщилась: неугомонный ветер сорвал последнюю желто-красную листву с деревьев и теперь издевался над голыми ветками, теребя их в разные стороны. Дождя не было, но небо было таким неуютно-серым с синими перьями облаков, что хотелось вернуться на диван и провести весь воскресный день с хорошей книгой и чашечкой лимонного чая. Юля натянула джинсы, объемную кашемировую водолазку и, надев пуховик, отправилась в отчий дом навестить самых близких людей. Ветер неистово дул ей в спину, и Юле казалось, что если расправить руки, она вот-вот взлетит над городом, и будет парить, рассматривая сверху крыши домов и горожан, спешащих по своим делам.
Она так размечталась, что не услышала сигнал сзади. Маршрутное такси остановилось, буквально, в сантиметре от нее и грубый голос высунувшегося в окошко водителя вернул ее к действительности:
— Эй, турист, ты чего прёшься по проезжей части?
Юля испуганно оглянулась, а водитель загоготал, увидев из капюшона светлые локоны девушки.
