– О да!
Джеффри улыбнулся и скатился с нее, увлекая ее за собой. Бекка легла рядом с ним.
– Существует множество способов любить друг друга, Бекка.
– Знаю.
Джеффри замер.
– Откуда? – спросил он, сердито нахмурившись.
Бекка подняла голову и взглянула на него.
– Ты сказал мне об этом.
– Я? Когда?
– В ту ночь, когда я помогла тебе добраться до постели, – напомнила Ребекка. – А утром Мэри застала меня в твоей комнате.
Джеффри улыбнулся.
– И я показал тебе это?
– Нет, – ответила Бекка, рассмеявшись. – Ты уснул.
Закрыв глаза руками, Джеффри застонал:
– Никогда больше не буду пить эль!
Он убрал руки и ослепительно улыбнулся ей. В его глазах сверкали веселые искорки.
Бекка взглянула на него, и ее сердце затрепетало.
– Я люблю тебя.
От его улыбки не осталось и следа.
– Что ты сказала?
Бекка не собиралась этого говорить, однако ее слова были правдой. И забрать их назад она не могла.
– Я люблю тебя.
Джеффри сел на постели так резко, что Бекка вздрогнула. Он положил руку ей на плечо и стал всматриваться в ее лицо. Она понятия не имела, что он хотел увидеть, однако его взгляд был пристальным.
– Ты это серьезно, Бекка?
– Да.
Притянув жену к себе, Джеффри страстно ее поцеловал. Он не произнес больше ни слова, однако когда они вновь начали заниматься любовью, Бекка поняла, что ее слова очень важны для него.
* * *
Джеффри проснулся первым и начал готовиться к отъезду. Он оделся и, собираясь выйти из комнаты, позвал Бекку:
– Как думаешь, Мэри согласится стать твоей горничной? Думаю, тебе было бы приятно видеть в Кейнвуде знакомое лицо.
Бекка выглянула из-за ширмы:
– Это было бы чудесно! Она помогала бы мне с корсетами.
– Тогда считай, что вопрос решен. Я поговорю с Мэри и твоим отцом.
Служанка была счастлива поехать в Кейнвуд вместе со своей подругой, а теперь еще и хозяйкой, и немедленно побежала собирать вещи. Джеффри отправился в кабинет к Томасу.
Когда он вошел в помещение, трактирщик встал.
– Мой дорогой граф Кейнвуд! – пророкотал он. – Доброе утро, милорд!
Джеффри выгнул бровь.
– Доброе утро, Кингсли. – Он опустился на стул возле стола Томаса. – Я хотел проинформировать вас о том, что через несколько дней Мэри присоединится к нам в Кейнвуде. Она будет горничной Ребекки.
Томас с готовностью закивал, усаживаясь напротив него.
– Хорошо-хорошо. Что угодно для моей дочери. – Его глаза сузились. – Она этого заслуживает, не правда ли?
Глаза Джеффри тоже сузились; он наклонился вперед.
– К чему это вы клоните?
Томас вновь встал, сложив руки на обширном животе. Трактирщик выглядел самоуверенным.
– Как вам известно, доктор Саймон собирался заплатить за то, чтобы жениться на Ребекке.
– Да, – тихо ответил Джеффри.
– Мне кажется, что вы, как граф, могли бы заплатить больше.
Джеффри тоже встал:
– Вам не удастся продать мне свою дочь, Кингсли. Я женился на Ребекке, потому что хотел этого. И она вышла за меня по той же причине.
Томас гаденько захихикал:
– Она вышла за вас, потому что вы затащили ее в постель.
Джеффри сжал кулаки:
– Не смейте говорить о моей жене в подобном тоне!
Но Томас продолжал:
– Вашими стараниями девчонка была испорчена, а мои планы на нее разрушены. Думаю, я должен получить компенсацию.
– Поверить не могу в вашу наглость и безразличие к собственной дочери. Я не удостою ответом подобное предложение. Ребекка стоит больше, чем когда-либо сможет заплатить любой мужчина на свете. Жаль, что вам не суждено этого понять.
Он развернулся, собираясь уходить, однако Томас вновь заговорил, и его слова заставили Джеффри замереть на месте. У него внутри похолодело.
– Вам лучше приглядывать за ней, Кейн, иначе девчонка может стать такой же, как ее мать.
Джеффри медленно повернулся к нему:
– Я вас не понимаю.
Томас скривил губы:
– Ее мать была обычной потаскухой.
– Что?
– Я заботился о Ребекке как мог. Делал все, что было в моих силах, чтобы не позволять мужчинам заглядывать ей под юбки. Поздравляю вас с тем, что теперь это ваша забота. Забирайте ее. Забирайте – и помните мои слова!
Кулак Джеффри врезался Томасу в лицо, и тот неуклюже рухнул в кресло. Не сказав больше ни слова, граф вышел из кабинета.
И как только человек может относиться к собственной дочери с таким презрением? «Девчонка может стать такой же, как ее мать», – сказал он. Будет ли Бекка изменять ему? Нет, он не позволит ей стать такой же, как Патрисия.
А если какой-нибудь мужчина посмеет дотронуться до нее, он, Джеффри, его убьет.
К тому моменту, когда граф дошел до комнаты Ребекки, он уже успокоился. Слуги унесли несколько ее кофров к карете, ожидавшей у входа в трактир. Он остался наедине с женой.
Прижав ее к себе, Джеффри коснулся губами ее волос:
– Ах, Бекка…
Покачав головой, он отстранился и взял ее за руку.
– Нам пора, милая.
Когда они вышли из трактира, Томас уже стоял на подъездной дорожке, потирая челюсть.
Глаза Бекки округлились.
– Отец, что случилось с твоим лицом?
Смерив Джеффри мрачным взглядом, Томас повернулся к ней:
– Ничего, девочка. Просто поскользнулся. Разумеется, мы будем видеться?
Вопрос явно был обращен к Джеффри, и тот коротко кивнул.
– Через несколько недель мы остановимся в вашем трактире по дороге в Лондон. – Он помог Бекке сесть в карету и обернулся к Томасу: – Никогда не упоминайте о том, о чем рассказали мне в своем кабинете.
Забравшись в карету и приказав кучеру трогать, Джеффри закрыл дверь. Карета покатила, оставив позади отца Бекки и ее прошлую жизнь.
Глава 9
Карета была просторной, однако Джеффри сидел рядом с Беккой, вытянув длинные ноги к противоположному сиденью. В своей дорогой одежде он выглядел так благородно, что Бекка впервые по-настоящему осознала его положение в обществе.
