Джорджетта заглянула за ширму и тихо сказала:
– Я невольно все услышала: ведь вы так кричите, словно оба глухие. Доктор, у нас много горячей воды. Может, найдется и что-нибудь такое, с чем я могла бы дать ребенку чая прямо сейчас?
«Доктор» – вот как она к нему обратилась, лукаво подмигнув. И у Хьюго опять возникло это странное чувство: восторга и тревоги одновременно, – но что же его тревожило?..
– Да, конечно, миссис Кроу, – ответил он, стараясь скрыть радость, которую доставили ему слова девушки. – Теплое питье да побольше меда. Это облегчит симптомы.
Тут малыш поднял голову и пролепетал:
– Мед? Я его люблю. – Он таращил свои любопытные карие глазки.
– Значит, ты его сейчас получишь, – сказала Джорджетта.
– Доктор, но у нас нет денег прямо сейчас, потому что нам платят продуктами с фермы. Знаете, я пришлю вам ржаного хлеба, – предложила миссис Уоррел. – Я пеку хороший хлеб, очень легкий, куда лучше, чем тот, что вы можете купить в пекарне.
Это предложение застигло Хьюго врасплох, но он почти сразу понял, что бедная женщина предложила весьма щедрую плату.
– Отлично, – кивнул он. – Думаю, будет очень вкусно.
Джорджетта же проговорила:
– Миссис Уоррел, несите Дейви сюда, вот сюда… Садитесь за столик. – Понизив голос, девушка сказала Хьюго: – Доктор, один из пациентов настроен очень воинственно. Наверное, по этой причине ему бы лучше всего быть последним. Только, боюсь, он к тому времени еще больше разозлится.
– Странно, что вы с ним не поладили, – заметил Хьюго. – Но знаете, возможно, он просто нервничает: его что-то беспокоит, так что лучше принять его поскорее.
– Да, вы правы, – согласилась Джорджетта. И она повела женщину с мальчиком к столикам рядом с ширмой.
Немного помедлив, Хьюго отправился за ними следом. Убедившись, что Джорджетта все делала правильно – то есть наилучшим образом, – он вернулся за ширму, чтобы продолжить прием больных, и тотчас же обнаружил, что его там дожидается вчерашний фермер.
Пациент уже успел снять куртку и бросить на пол, и теперь освобождался от подтяжек и вытаскивал рубаху из-за пояса брюк.
– Это вы возмутитель спокойствия? – Хьюго вытер руки чистым полотенцем.
– Никакой я не возмутитель, а мистер Килинг, – пробурчал фермер. – Я один из арендаторов баронета.
– Да-да, конечно… – закивал Хьюго. – Так что же с вами случилось?
Мужчина задрал рубаху, обнажая бок. Поверх ребер шла воспаленная красная полоса с рваными краями. Хьюго наклонился, чтобы лучше все рассмотреть. Смахивало на пулевое ранение, но никак не вчерашнее – рану уже затянуло пленкой.
– Откуда это у вас? – Хьюго выпрямился и окунул чистое полотенце в горячую воду из бидона.
– Это от пули, – сообщил Килинг.
Ну да, констатация факта. А об остальном догадывайтесь сами. Именно такой ответ дал бы сам Хьюго, если бы не хотел отвечать.
Хьюго надавил полотенцем на рану, осторожно протер кожу и взглянул на рану еще раз.
– Это следовало бы сразу же зашить, – пробормотал он. – А сейчас, боюсь, ничего сделать нельзя.
Килинг опустил рубашку и проворчал:
– Что ж вы тогда за доктор?..
– Именно доктор, а не волшебник. Но не беспокойтесь: если до сих пор вам удавалось избегать заражения, то заживет само собой без осложнений. Конечно, останется рубец, но не очень заметный.
– Шрам? – Выцветшие на солнце брови Килинга взлетели на лоб.
– Думаю, да. Большой шрам.
– Хорошо. Вот жуть. Спасибо.
По довольному выражению лица Килинга Хьюго понял: слово «жуть» в его интерпретации означало определенную степень одобрения.
– Меня благодарить не за что. Благодарите того, кто в вас стрелял.
Килинг натянул подтяжки, затем надел куртку. После чего шагнул к Хьюго и прошептал:
– Послушайте, никому не говорите про это. Однако человек работает для того, чтобы ему платили, вот так-то. – Схватив Хьюго за руку, он что-то вложил ему в ладонь и тотчас удалился.
Хьюго разжал кулак.
– Черт побери… – пробормотал он. У него на ладони лежал слиток золота. Именно слиток, а не монета. Но, судя по размеру, этот оплавленный кусочек металла вполне мог когда-то быть монетой. – Черт побери… – повторил Хьюго.
Да, они шли по следу золота и, руководствуясь слухами, приехали сюда, в Нортумберленд. Но Хьюго никогда по-настоящему не верил, что они с Джорджеттой действовали правильно. Но вот оказалось, что…
Он на мгновение закрыл глаза. Потом снова взглянул на ладонь. Да, это было золото. У него на ладони лежал маленький слиток золота.
Сунув его в карман, Хьюго выглянул из-за ширмы и позвал:
– Джорд… то есть, миссис Кроу!
Джорджетта тотчас прибежала на зов и привела с собой молодую женщину, которую обнимала за плечи.
– Она хотела повидаться с вами, как только уйдет мистер Килинг, – сообщила девушка.
– Нет! – вскричала женщина. И тут же, уже более спокойным голосом, добавила: – Доктор, я хочу поговорить с вашей женой, а не с вами.
– Но я вовсе не его… – Выразительный взгляд Хьюго заставил Джорджетту замолчать, и она, немного смутившись, пробормотала: – Я хотела сказать, что я-то не доктор…
– Все равно с вами, – сказала женщина.
Приблизительно ровесница Джорджетты, полногрудая, с каштановыми волосами, она была одета так, как обычно одевались в здешних краях молодые женщины: пышная юбка до середины икр и цветастая сорочка, на шее же повязана косынка. Она, по-видимому, могла считаться хорошенькой, но сейчас ее лицо было искажено горестной гримасой.
– Умоляю вас, мэм… – пробормотала она.
Хьюго мысленно выругался. В такие минуты, когда беда, очевидно, была по женской части, он пожертвовал бы собственными деньгами, чтобы отправить какую-нибудь девушку в медицинский колледж. Ну как лечить пациентку, если один вид мужчины-доктора вгоняет ее в ступор?
– Хорошо, миссис Кроу, посмотрите, чем вы можете ей помочь, – сказал он Джорджетте и оставил женщин наедине.
Стоя по другую сторону ширмы, Хьюго не мог слышать разговор: женщины беседовали очень тихо, а потом вдруг послышались сдавленные рыдания. И в тот же миг Джорджетта вышла из-за ширмы. Вид у нее был мрачный.
– Это Харриет Линтон, – сказала она. – Харриет работает у мистера Килинга. И живет у него же. Так вот, мы просчитали ее… гм… женский цикл. Она думает, что носит ребенка.
– А что вы сами думаете?
– Наверное, так и есть. – Джорджетта прикусила губу. – Может быть, мы ошиблись на месяц, но… Скорее всего, она действительно в положении.
