— Про Бога вспомнил, мать твою, — захохотал Сергей. — Наши родители были ангелами, не делали ничего плохого, однако, Бог убил их.
— Это не Бог, а случай.
— Случай?! И это говоришь мне ты?! Случаев, как ты знаешь, не бывает…
— Наш отец ни за что на свете не согласился бы на то, что ты хочешь сделать.
— Не уверен. Ему никто не предлагал на проект таких денег. Как ты можешь отказаться от такого? У тебя яхта в Ницце, дом в Швейцарии, молодая красивая жена, которую надо одевать и возить в путешествия.
— Возить в путешествия? Ты же знаешь, согласившись на этот проект, мы станем невыездными.
— Ничего, всегда можно выехать, скажем, через Белоруссию. Только за год мы с тобой получим по три миллиона долларов! Подумай, о каких деньгах идет речь!
— Нам с Настей до этого проекта денег на все хватало.
— Денег никогда не бывает слишком много. Нашу лабораторию в любой момент могут прекратить финансировать.
— Ты знаешь прекрасно, такого не будет, слишком много мы тут наворочали. Сереж, зачем ты это затеял? Ты же знал, я никогда не пойду на такое. Хочешь меня убить, делай это поскорее.
— Убить? Как Авеля Каин? И стать отрицательным персонажем? А потом пожинать все это дерьмо? Нет, дорогой, я тебя не убью. Ты отправишься на Элу. Согласись, это гуманно. Как ты знаешь, оттуда вернуться ты не сможешь. Будешь работать в местной лаборатории. Я знаю, там ведутся такие же исследования, как у нас.
— А Настя? Возможно, ты отправишь ее со мной?
— Я спрошу, захочет ли она ради тебя бросить любимую работу, друзей, квартиру в центре, дом на Рублевке, который ей очень нравится, и отправиться в самую жопу нашей замечательной Вселенной.
— Спросишь у нее? Если спросишь, она согласится, не раздумывая, я уверен. Но я тебя знаю: ты не скажешь ей ни слова. У тебя, видимо, есть на нее свои планы, — Миша сжал кулаки.
Сергей пожал плечами.
— Помнишь, как в детстве я все донашивал за тобой? Все новое и лучшее доставалось тебе, а мне всегда обноски. Сейчас такой же случай. Но побаловаться с ней я не откажусь.
Миша попытался подняться и наброситься на брата, но тело не слушалось его. Он сморщился от боли и устало прикрыл глаза.
— Вылет через неделю. Я подлечу тебя немного. Пока поживешь здесь, в моем кабинете. А сегодня Насте объявят о том, что ты погиб в автокатастрофе на МКАДе.
— Ладно, мне все равно. Только давай быстрей пришли доктора, мне надо сделать обезболивающий укол.
— Даже не думай, — усмехнулся Сергей, — мне свидетели не нужны. Сам уколю.
Миша сделал последнюю попытку уговорить брата.
— Если ты все это совершишь, счастлив не будешь. Серега, подумай, зачем ты все это затеял? Мы же все-таки братья…
— Братья? — Сергей прищурился. — Да я всю жизнь тебя ненавидел! Я всегда был твоей тенью! Братец профессор, и такой молодой! Светило! В общем, давай, пошли ко мне. Закрою тебя в своем кабинете.
Миша попытался встать. Ноги дрожали от слабости, он уцепился за край стола.
— Блин, ты идти можешь?
Миша посмотрел на фигуру брата, плывущую перед ним как в тумане.
— Смогу.
Но он прекрасно понимал, что, если не убрать боль, он потеряет сознание. Это, кажется, понял и Сергей. Он быстро вышел и кабинета и вскоре вернулся со шприцом в руках. Сделал укол, и Миша, наконец, смог встать на ноги и передвигаться.
— Похоже, ты выбил мне плечо. Его надо поставить на место. Без доктора не обойтись.
— Я привезу доктора, который не знает ни меня, ни тебя. И буду постоянно рядом. Смотри, без фокусов. Если что-то замечу, убью твою жену.
От этих слов Миша резко вскочил на ноги и потерял сознание.
— Дальше я вижу сон Михаила, — сообщила ясновидящая. — Рассказывать?
Настя кивнула, и старушка продолжила монотонно бормотать…
«Проснись», — услышал он. Ему не хотелось просыпаться, он желал, чтобы это волшебное чувство продолжалось всегда. «Проснись»…
«Миша»… Это был мягкий и ласковый женский голос. Миша находился на берегу океана: воздух напитан йодом, высоко в небе парит птица. Настя шла ему навстречу: высокая и красивая, нежное лицо, почти прозрачное тело, белоснежное платье. Голос у нее был тихий и ласковый.
«Любимый, никто больше не причинит тебе вреда. Я с тобой».
Михаил медленно открыл глаза. Он лежал на диване в кабинете брата.
— Дальше рассказывать нечего. Его продержали в кабинете почти неделю, затем засунули в какую-то капсулу и увезли.
Настя негромко застонала и почувствовала, что у нее на голове шевелятся волосы.
— Живой?! Не может быть!
«Но разве старуха могла придумать такое и воспроизвести в таких подробностях? Она даже пенал увидела! Господи, кого же я похоронила?»
— Уходи, милая. Больше я тебе ничего сказать не могу.
— Погадайте мне, очень вас прошу! Вы маме всегда гадали, я помню, и все сбывалось!
Старуха неохотно взяла карты таро и раскинула их на столе.
— Не хочу тебя пугать, но вижу возле тебя карту смерти… Не так скоро, но… Будь осторожна. Одно неверное движение… Ты попала в осиное гнездо. Полиция тебе не поможет. Что ты им скажешь? Сходила к ведьме, и она сообщила, что муж жив? Они сюда припрутся, а мне на старости лет такого не надо.
— Конечно, понимаю. Но я должна знать…
Старуха перекрестилась, повернулась и исчезла. Мгновение Настя сидела, дрожа, затем выбежала на улицу. В голове продолжал звучать голос: «Он жив! И ему очень плохо! Но где он? Где находится эта Элу? Что это за место? Надо поискать в интернете. Почему он не дает о себе знать?»
И вдруг будто открылся шлюз. Неожиданно ее заполнили яркие, красочные воспоминания. Она увидела красивое лицо мужа.
«Что с ним сделал Сергей? Он точно знает ответ, но ни за что не расскажет ничего»…
Она стояла на улице, боясь сделать шаг, из опасения, что могут подкоситься ноги. Сил двигаться не было, и Настя опустилась на скамейку перед домом. Сильно разболелась голова.
«Если следовать Мишиной теории, разве наказание за обман может быть таким жестоким? Он не должен умереть. Он не причинял никому вреда, только его измена… Если бы он все мне рассказал, я бы простила. И мы бы вместе растили его сына. Но тогда виновата я? Он же предупреждал меня об этом!»
Их разговор возник в памяти Насти… Вот они в квартире, и Миша целует ее, плачущую.
— Кто обидел мою любимую девочку?
— Миша, нам с тобой так хорошо, а мир вокруг нас такой жестокий! Сегодня в супермаркете увидела старушку. Она покупала хлеб, и у нее не хватило десяти копеек. Кассирша не пробила ей товар!
