– То есть тебе не нужна помощь? – Тихо спрашивает она.
– Нужна. Мне она определённо нужна. Знаешь, я ни разу не задумывалась о том, что такое жизнь. Никогда не чувствовала её, я ничего не чувствовала, кроме любви к деньгам. Этот минус шагает со мной с детства. Мне повезло, что я красива и научилась прекрасно терпеть других во имя собственной выгоды. Но мне нужна помощь, я устала от этого. Да, деньги – прекрасная вещь, за которые я продалась и превратилась в валютную шлюху первого уровня. Но в один момент всё рушится. Я не могу больше так жить, несколько раз я пыталась покончить с этим светом, с этой игрой и с ненавистным мужем. Никогда его не любила, я любила то, что он может мне подарить, и ради этого вытерпела немало.
– Наверное, ты заслужила то, что сейчас переживаешь. Ты никогда не ценила ничего, что давали нам родители, всегда желала большего, и, чёрт возьми, я тебе завидовала. Да и сейчас, признаюсь, тоже завидую. Ты так хладнокровна, что мне даже не гадко, а жалко тебя.
– Жалость я люблю, Рейчел. Ты сделала именно то, что я и хотела. Пожалела меня, но не стоит. Это пустое. Лишнее сейчас. Я не раскаиваюсь и знаю, насколько это плохо. Мне не стыдно за свою жизнь, но я так не могу больше. Понимаешь, я устала притворяться, устала улыбаться, когда ненавижу их всех. Я дошла до той точки, когда деньги перестали приносить мне удовольствие. Мне нужна помощь, я хочу разобраться в себе, чтобы понять, кем мне быть дальше. Я потеряла свою личность в этом продажном мире, и я сама хочу теперь знать, кто такая Санта Блейз. Не Ричардсон, а Блейз, потому что фамилия мужа оставила во мне лишь клеймо, которое я хочу стереть, – замолкаю и опускаю взгляд на столик.
Стало ли легче? Нет. Ещё сложнее, ведь с этой минуты больше нет возможности играть в этой жизни. Я оборвала её в тот момент, когда бутылка разбилась перед моими ногами. И я разбилась вместе с ней. Я никто, но после стольких лет, желаю стать хоть кем-то.
– И я всё равно люблю тебя, Санта, – Рейчел всхлипывает, и я замечаю, как быстро стирает слёзы.
– Я знала, что ты не так глупа, какой хочешь казаться. И не так добродушна, как тебя видят другие. Но, возможно, это и делает тебя той, кто ты есть. Жестокая стерва, но жестока ты в первую очередь к себе. Ты обрекла себя на такие муки, ради денег, что уму непостижимо. И я знакомлюсь с тобой вновь, ведь это время, которое ты прожила под маской идеальной жены, убило в тебе все чувства. Ты хоть немного любила Филиппа? – Шепчет она.
– Нет, моё сердце было предано деньгам и шику. А Филипп удачно попался в мои руки, и я его окрутила. Мне не жалко было бросать университет, хоть я шла на огромный риск, но получила сполна. И не только хорошего, я увидела, насколько всё может быть безлико и серо вокруг, словно чёрно-белый фильм на прокрутке. Я пристрастилась к алкоголю, забылась в нём полностью и жила от бутылки до бутылки. Но с меня хватит, я растоптала свою личность, и теперь хочу собрать её.
– Выходит, что ты можешь без терзаний вернуться к нему? Простить всё и жить так дальше?
– Могу, – киваю ей. – Могу ещё немного потерпеть, но тогда наступит конец для меня. А я хочу полюбить себя, увидеть, наконец-то, себя настоящую, а не подохнуть в туалете с перерезанными венами. Возможно, страх, который появился и тут же потух, он и толкнул меня в спину прилететь к тебе. Но я не помню его, алкоголь умеет делать своё дело. Но умирать я не хочу, а это так и будет, если продолжу. Поэтому мне нужна помощь, Рейчел. Я потерялась и боюсь окончить жизнь – вот так, валютной шлюхой и алкоголичкой. Я просто боюсь, – допиваю кофе и поднимаюсь со стула. Сестра смотрит в одну точку, и мне жаль её. Ведь то, что я ей поведала, не знает никто, да даже я не желала видеть правды. Но я измучена собой же, и мой потолок продажности достигнут.
– А ты хоть представляешь, каков этот мир без роскоши? – Летит в спину вопрос, пока я ставлю чашку в раковину.
– Нет, не представляю. Любую мою прихоть сначала исполнял папа, затем Филипп. Но я должна это сделать, Рейчел, – поворачиваюсь к сестре. – Я должна превратиться в человека, потому что страшусь смерти. Я не хочу умирать, понимаешь? Нет, наверное, тебе сложно это всё понять, ведь ты не можешь быть на моём месте. Я никому не желаю такого. Я выбрала не того человека и не ту мечту, ради которой готова была бы проститься с жизнью.
– Ты сейчас специально нагоняешь такую драматичную атмосферу, употребляя слово «смерть»? – Прищуривается она.
– О, нет, я говорю в буквальном смысле. Филипп никогда меня не отпустит, я нужна ему. Я для него красивая картинка и пыль в глаза тем, с кем он работает. Я его статус. Такие мужчины вроде него, не бывают разведёнными, они становятся только вдовцами. Я это видела и слышала, хоть и вуалируют всё под долгую прогулку под палящим солнцем Бермудских островов, но всё это ложь. В том мире, который был моей мечтой, необходимо выбирать: жизнь или смерть. И я выбрала первое, но свободу увижу только в смерти. Поэтому мне нужна твоя помощь, мне нужно место, где я могу подумать, осознать всё и найти варианты. А ты всегда знала больше моего и где можно спрятать сигареты. Так вот, я сейчас эта пачка, никотиновый яд, которому необходимо место, чтобы продолжить жить. Теперь тебе яснее моя ситуация? – Складываю руки на груди, ожидая от сестры хоть какой-то реакции.
Больше никаких тайн, вот так в моём мире происходят разводы. Так, и никак иначе. Я свернула не туда, несколько раз мой путь был выдуман, а теперь же необходимо вспомнить, кем я была когда-то, и стать совершенно другой. Я просто хочу жить и никогда не бояться того, что завтра не проснусь. Возможно, поэтому мой выбор пал на алкоголь, он притупляет чувство страха и позволяет быть той, кого хочет видеть рядом с собой мой муж. Глупая. Красивая. Пустая. Идеальная по его меркам. Но идеал – это тоже ложь, это удобный способ минусы превратить в плюсы и подать их на десерт.
– Я сейчас не знаю, что сказать тебе, Санта. Я не думала, что всё так опасно. Ты же понимаешь, что это опасно? – Сдавленно шепчет Рейчел.
– Да, понимаю. Но тебя подвергать опасности не собираюсь, не волнуйся. Время, которое я проведу здесь, для меня отсрочка перед последним боем. И выиграю я или же проиграю, зависит от того, почувствую ли я хотя бы что-то к людям. Я помню, что должна вас любить, но моё сердце зачерствело, поэтому у меня нет причины, чтобы бороться. Вот почему я приехала к тебе. Помимо того, что мне негде спрятаться, мне необходимо каждодневное напоминание, что кто-то в этом мире меня любит независимо от того, кем я стала. И это ты. Прости меня, что дерьма во мне слишком много, чтобы даже улыбнуться. Но прошу тебя, не выгоняй, позволь мне выжить, – подхожу к ней и присаживаюсь на корточки, вглядываясь в глаза, полные ужаса от моих слов.
– Господи, Санта, куда же ты влипла? – Шепчет она и тянется к моим волосам, проводит по ним, касаясь лица.
– В то, что заслужила. Но я прошу тебя, пусть этот разговор останется в ночи. В одной ночи, в которой ты узнала меня настоящую, больше такого не будет. Поэтому не думай, просто подари мне новое время с тобой. Хорошо? – Выпрямляюсь и ожидаю от неё ответа.
