Но Юкон видел, что мертвые подступают со всех сторон, окружают их и улыбаются своими беззубыми оскалами. Рты их походили на воронки, и Юкон понимал, что если не сдвинется с места, его дыхание вскоре исчезнет в одной из них.
Он вскинул меч, готовый защищаться, но Фос оказался рядом и задвинул сына за спину. Двигался он непривычно медленно, будто ломая лед на собственном теле. И Юкон понял – они отступают.
– Плаваешь хорошо? – спросил Фос отчетливо и преодолел еще один метр до фальшборта. – Их слишком много. Я не справлюсь один.
У Юкона в груди все смешалось – кипящий адреналин, подогреваемый страхом за отца, и опустошение от его признания. Что-то гнало его в бой, но что-то другое хватало ледяными пальцами за волосы и тянуло вниз, в океан.
Один из мертвецов заметил, что двое у борта собираются бежать, и бросился к ним, но Фос невозмутимо одним размашистым движением лишил его головы.
– Ну же!
Юкон вскочил на фальшборт, и от высоты закружилась голова. На мгновение он испугался, что отвыкшее от ежедневного труда тело не выдержит долгого плавания. Корабль дернулся, паруса повернулись по ветру. Напоследок обезглавив очередного мертвеца, Фос тоже поднялся на фальшборт, убрав меч в ножны.
Юкон обернулся почти вовремя: мертвец подкрался к нему со спины, грозя снести голову двуручным топором. Однако не прошло и секунды, как ударом его скинуло за борт, а Тулар улыбнулся Юкону в столь приятной его сердцу жуткой манере и кивнул.
– Давай с нами! – крикнул Фос, но косматая голова отрицательно качнулась из стороны в сторону.
– Это не моя дорога. Я им тут всем покажу!
Издав воинственный клич, он развернулся и бросился на мертвецов.
Юкон снова взглянул на волны, остервенело бившиеся о борт черного корабля.
Как он скучал. Как невыносимо долго длилась разлука.
Он оттолкнулся, и ему показалось, что за спиной выросли крылья.
Океан облизнулся и принял его в свои объятия.
Глава пятнадцатая. Город-на-Скале
Сперва Юкон долго не мог понять, что с ним происходит. Вода была повсюду, ее соленая горечь забила рот и нос, ее холод отрезвлял. Сознание то вспыхивало, и тогда в полумраке спустившихся сумерек он отчетливо видел берег впереди, то затухало, и все погружалось в однообразную беспросветную мглу.
Одно он понимал точно – за ними не гонятся.
Вывод напрашивался сам собой: целью захвата были не Козырь и не престолонаследник. Юкон обернулся: отец следовал за ним упрямой тенью. До берега оставалось немного, но как же он был далек!..
Когда тьма уже окончательно слила воедино поверхность воды и край неба, колени Юкона неожиданно чиркнули по песчаному дну. Он ползком выбрался на берег. Плечи ныли от долгой работы, грудь резало каждым вздохом, к тому же бил озноб. Но они снова спаслись, снова выбрались и остались живы.
Фос сел рядом, стащил с себя новый плащ и отжал жгутом. Рана на руке уже превратилась в рубец, и Юкон, не в силах осознать, что с ним случилось, спросил:
– Как это работает?
– Кровь первых адептов, – пояснил Фос устало. – Я – единственный ребенок на Супермирье, чьи родители оба происходили от Орбиса. Он запретил им строить семьи, но отец всегда считал себя выше любых указов. В результате мама умерла при родах, а я… – он замолчал, но вскоре подытожил: – На мне все заживает быстрее. Нужно очень постараться, чтобы убить меня.
– Но маме удается?
– Она так думает, – Фос отвел взгляд.
Юкон кивнул. Ему хотелось свернуться на песке и уснуть, никуда не идти и ни о чем не думать. Отец тронул его за плечо:
– Нам придется зайти вглубь, – он кивнул на остров за спиной, темный и пустынный. – Наши корабли сюда не придут.
– Но там ведь ничего нет, – вглядываясь в тьму, удивился Юкон.
– Мир под куполом, – пояснил Фос. – Пройдем и все увидишь.
Сражение между двумя кораблями продолжалось, но матросы, кажется, успели перерубить все канаты. Тела продолжали лететь за борт, и оставалось только надеяться, что среди них нет Тулара. Несколько мгновений Юкон смотрел на корабль с багровыми парусами. Стоял бы он здесь, если бы один упрямый мальчишка согласился на условия матери и пошел против отца?
– Идешь? – ладонь Фоса сжалась, и Юкон вздрогнул.
Ноги казались ему окаменевшими, провалившимися глубоко в мелкий песок. «Принц», отбившись или продолжая отбиваться от мертвых, величаво удалялся по зеркальной глади. Но кто теперь властвовал на нем? Шанна? Что она будет делать с менкурами, ожидающими у мертвых садов?
– Ей нужны другие козыри, – заметил Фос его печаль. – Когда придет срок Тенебриса и все его миры падут, ей нужен будет корабль, чтобы забрать их из мертвых садов. Тех, кого отпустит Соро.
– Или чтобы убивать менкуров и забирать их энергию, – проговорил Юкон с отчетливой яростью.
– Да, для этого тоже.
Они помолчали, покуда «Принц» не растворился в темноте, заполнившей все пространство от неба до земли. Кружили и тревожно кричали над водой чайки. Корабль на багровых парусах тоже сдвинулся с места и заскользил прочь. Мертвые колебались на волнах, и Юкон подумал, что к утру весь берег будет покрыт их телами.
– Ты не виноват, – неожиданно вполголоса сказал ему Фос. – Это война. На войне погибают.
– Это ведь мир Тенебриса, да? – спросил Юкон, думая, что корабль неспроста ожидал их здесь.
– Да. Но тебе это на руку – попадешь в Тенебрис напрямую. Ты ведь все равно собирался повидаться с матерью?
– Не надо, – впервые попросил отца Юкон. – Зачем ты это говоришь?
– Я не прав? Твоя способность склонять судьбу на свою сторону меня сперва обескураживала, но теперь уже почти пугает. И я всерьез верю, что все снова будет по-твоему. Поэтому мне хотелось бы знать, что ты задумал.
– Вытащить Инку невредимой.
– А цена?
– Да мне плевать! – Юкона снова затрясло от негодования. – Если вы все настолько трусы, что ради спасения вашего человека не готовы отправиться в Тенебрис, может, его укрепление научит вас чему-то.
– И я тоже? На твой взгляд, я – трус?
– Если тоже собирался сидеть сложа руки – да.
Фос кивнул. На скулах под кожей ходили желваки, но спустя несколько секунд он небрежно бросил в кровавый полумрак:
– Ты заберешь девочку, а я разберусь с Шанной. Но ты не станешь пробуждать мир для Тенебриса. Я запрещаю тебе.
– Запрещаешь как друг или как отец, которым, кстати, отказался быть?
Лицо Фоса скривила судорога. Он смежил веки и, не глядя сыну в глаза, ответил:
– Ты похож на Риада больше, чем я думал.
