Сет попросил этого семнадцатилетнего придурка заткнуться.
– Почему бы тебе не похлопать самой?
– Ты ей нравишься, – Тэм толкнула его вперед. По отношению к различным шуточкам Сета Гретил демонстрировала воистину раздражающую материнскую симпатию и смущение от его чувства юмора, но делала это с таким видом, что ставило его в тупик, не думает ли она, что Сет самый колоссальный подонок на земле.
– Ты ей тоже нравишься.
– Ты больше, – Тэм сделала быстрый шаг назад.
Он вздохнул, а Тэм послала ему воздушный поцелуй, который по движению губ больше напоминал шипение. Он боком подошел к Гретил, чья голова качалась, видимо, в тон звукам, раздававшимся в ее наушниках с мягкой синей подсветкой, дававшей остальным понять, что ее акустическая реальность совершенно не соответствует вашей.
Тем не менее он прокашлялся и даже сказал: «Гретил» дважды прямо ей в ухо, надеясь, что она разумно подошла к делу и запрограммировала наушники на пропускание звуков. Затем он осторожно прикоснулся к ее плечу. Как он и боялся, Гретил дернулась, словно он всадил в нее нож, стянула маску с лица и непонимающе начала озираться по сторонам.
– Нас атакуют? – спросила она.
– Нет, но…
– Пошел вон.
Она снова надвинула маску на глаза. Тэм покачала головой и снова зашипела на него. Прежде чем он снова прикоснулся к плечу Гретил, та подняла маску.
– Сет, видимо, я непонятно выражаюсь. Я занята кое-чем важным, что требует предельной концентрации. Почему ты не убрался в соответствии с данными мной инструкциями?
Он посмотрел на Тэм. Гретил тоже посмотрела на нее и смягчилась на одну миллиардную часть процента.
– Что вы двое от меня хотите?
Тэм взяла тяжелые руки Гретил, увешанные интерфейсными кольцами.
– Гретил, мы хотим поговорить о Ласке.
Гретил запрокинула голову:
– Неужели?
– Ее нет уже больше недели. Мы все надеемся, что она вернется. Мы опрашиваем всех: и среди ушельцев, и в дефолтном мире, но злиться сейчас нет смысла. Она умна и находчива, и пока мы в доступе, она свяжется с нами при первой же возможности.
Гретил улыбнулась, что встревожило Сета. Он сделал полшага назад, пытаясь присесть в грязь напротив Гретил. Это была странная улыбка.
– Это все?
– Нет, – Тэм села рядом с Сетом, – нет, это не все, Гретил. Ты должна понимать, что мы твои друзья, мы тебя любим, мы на твоей стороне, мы должны быть вместе. Мы все скучаем по ней. Мы должны поддерживать друг друга, а не разбредаться по углам и…
Она остановилась, потому что Гретил улыбнулась еще шире.
– Гретил? – сказала Тэм.
Гретил тяжело вздохнула и встала на ноги, нависая над ними. Забравшись на подножку грузового состава, она порылась в контейнере и достала гибкую фляжку с ниппелем, затем сделала длинный глоток и передала фляжку Тэм, которая понюхала ниппель, отпила и передала фляжку Сету. Фляжка, по мнению Сета, была наполнена чем-то вроде скотча, который показался ему настолько торфянистым, как будто он пил не виски, а жидкую сигару. Ему нравилось пить сигары. Он набрал в рот столько, что едва смог удержать, а затем потихоньку пропускал жидкость в глотку, наслаждаясь каждым моментом.
Гретил протянула руку, и он с неохотой отдал алкоголь обратно.
– За Ласку, – она выпила еще.
Все кивнули. У Сета свело шею от того, что он смотрел на Гретил снизу вверх. Он встал, когда Гретил присела с видом «Да, блин, я всегда с вами», которым, как он знал, она любила одаривать других.
– Очень мило с вашей стороны. Вся эта забота. Но я не сидела, сложа руки и драматически вздыхая. Я кое-что делала.
– Что? – глаза Тэм засверкали в мягком свете ее светящейся одежды, которая красиво оттеняла ее мощную челюсть и раскрашивала кожу целым спектром масленых цветов в этой черно-серой ночи. Сет почувствовал волнующую дрожь, частично сексуальную, а частично просто предвкушающую. Что-то происходило.
– Я загрузила Бес. В Акроне столько кластеров! Огромные объемы вычислительного времени, и люди готовы делиться. Я запустила ее и сказала, что Ласку выкрала ее собственная семья, а та поговорила со всякими ниндзя, хорошо знающими свое дело.
– Неужели? – спросила Тэм, которая относилась к этому спокойнее Сета. А тот все никак не мог принять Бес. И не потому, что она не казалась ему человечной. Наоборот – казалась. И это шокировало его чуть ли не до смерти.
– Да.
Гретил смотрела выжидающе.
– Молчу-молчу, – сказал Сет. – Что же случилось?
– Мы нашли ее. Мы взломали дом, где она находится. Бес работает на тамошнем оборудовании. Она находится на прямой связи с Лаской.
Сет и Тэм переглянулись.
– Я не схожу с ума, – сказала Гретил. – Все это происходит на самом деле, все вполне реально.
– Когда?
– На прошлой неделе. Сейчас ничего не происходит, пока она не придет в сознание.
– Придет в сознание? – спросил Сет.
Тэм сказала:
– Придет в сознание. Правда, что ли?
От взгляда Гретил Сет вздрогнул.
– Правда, – ее улыбка стала больше ее глаз, которые пропали между щеками и лбом. – Правда!
Тэм, которая знала, что нужно делать, в отличие от Сета, обняла Гретил, и к этому объятию присоединился Сет.
– А теперь что? – спросил Сет.
– Теперь мы вытащим ее оттуда, – сказала Гретил.
[V]
Итакдалее ожидал от Тетфорда чего угодно, но только не этого. Зону забросили десять лет назад, когда уровень загрязнения асбестом превзошел критические показатели так, что его не могло игнорировать даже федеральное правительство. Эвакуация как всегда происходила в спешке и в принудительном порядке. В домах все еще стояли шкафы китайского фарфора, в корзинах лежали игрушки, во дворах стояли заржавевшие качели.
Теплые зимы и влажные летние месяцы привели к многочисленным оползням, которые нанесли слой грязи на город и всю долину, и все здания покрылись плотными губчатыми слоями черной плесени. Затем настал очень сухой год, и грозовой шторм посередине лета дал ход многочисленным пожарам, после чего опять начались наводнения. То, что осталось, выглядело, как тысячелетние руины, хоть и со странными клочками идеально сохранившейся сельской жизни: ферма, которую все беды обошли стороной, и в здании до сих пор стоял книжный шкаф со старинными французскими женскими романами, несколько подвальных уровней под больницей, которые остались идеально сухими, с еще работающими индикаторами аварийного выхода.
Ушельцы, которые заняли Тетфорд, относились к бывшему городу, как к враждебной чужой планете, где тебя способен убить даже воздух, где от земли не следовало ждать ничего, кроме предательства, а от экстремального климата – милосердия. Однако именно такой окружающей среды они искали, так как это было кардинальной репетицией перед полетом на другие планеты.
