Губы Хана были сжаты так сильно, что стали почти такими же бледными, как его лицо в тот момент.
— Ты понимаешь это лучше меня, Тео! Без риска у нас ничего не получится, неужели так происходит в первый раз?…
Я заморгала, пытаясь понять о чем говорят мужчины, перейдя на понятную для меня речь, хотя все-равно не понимала совершенно ничего, видя лишь то, как кровавое пятно на боку Хана становится все больше, лицо бледнеет, и лишь прижатая к моему горящему боку ладонь была все такой же сильной и твердой, когда Хан на секунду тяжело закрыл глаза, отчего его ресницы веером опустились, пряча взгляд
…и когда распахнулись снова, вернулся прежний Хан — холодный, расчетливый и жестокий.
Хан который кивнул Каану, и машина устремилась вперед на немыслимой скорости, отчего нас слегка качнуло назад по инерции.
— Али предупредили? — сухо и холодно проговорил Хан, вдруг прижимая меня к себе сильнее, и я прижалась щекой к его груди, с удивлением понимая, что его сердце колотиться так быстро и судорожно, словно он боялся, хотя его голос не дрожал, как и крепкие руки, обхватывающие меня.
— Да. Он готов.
— Тогда давайте закончим уже с этим.
Каан кивнул, весь собравшись, и резко выворачивая куда-то, отчего шины противно завизжали, откидывая нас снова на заднем сидении, и машину занесло на резком повороте.
— Пристегнись и держи ее крепче!
Когда машина понеслась вперед еще быстрее, мне вдруг стало страшно, даже не смотря на то, как холодны и сосредоточены были Хан и Каан, не дрогнув и не выдавая никаких эмоций, лишь только Хан застегнул вокруг нас двоих ремень безопасности, вдруг склоняясь надо мной и обхватывая мою голову свободной рукой, словно заслоняя собой, прошептав еле слышно и касаясь прохладными губами моих губ:
— …ничего не бойся, мавиш…скоро все закончится.
— Готов? — быстро и громко спросил Каан, когда раздался жуткий визг тормозов, не успев получить утвердительный ответ Хана, и тьма поглотила меня острой болью и оглушительным скрипом трещащего от столкновения металла, словно машину раздирали на части огромными невидимыми тисками, вскрывая, как консервную банку, внутри которой были мы….
8 глава
Я пыталась поморщится, неожиданно понимая, что не могу даже сделать выдоха….
Боль скучивала меня огненным кольцом в области груди, душа, словно змея.
Она отбирала мой кислород, оставляя за собой лишь рваные раны от ее жалящих укусов.
Откуда она появилась во мне?…
Она пугала меня, когда казалось, что я просто задохнусь, так и не поняв, что происходит.
Я судорожно хватала ртом воздух, выгибаясь, и пытаясь найти то положение тела, когда не будет этой боли. Когда змея свернется и уснет, дав мне сделать всего лишь один отрывистый вдох…чтобы понять, что я жива…
….чтобы осознать, что родной аромат Хана не плод моего сломленного воображения….
Даже находясь с закрытыми глазами, я понимала, что надо мной проносятся десятки каких-то ярких прожекторов, от которых глаза слезились, не давая мокрым ресницам распахнуться, чтобы понять, где я.
…был ли это тот самый коридор в Рай?
Тогда почему было так больно? Разве после смерти боль остается? Может это был Ад?…
И уже было не важно, куда меня везли, когда слух уловил до дрожи необходимый голос, от звука которого тело словно встрепенулось, подавая первые признаки жизни, и начав отчаянно бороться.
— …девушка лежала возле машины…кажется, ее выбросило через лобовое стекло после аварии.
Я хотела открыть глаза, чтобы увидеть его и понять, о какой девушке говорил Хан, но ничего не могла сделать, судорожно хватая воздух, боясь того, что он поступает в мое тело слишком мелкими и урывистыми партиями, которых мне было явно не достаточно.
— Доктор, что с ней? Скажите, что с ней все будет в порядке!…
— Это вы нашли ее? — слышался новый голос. Мужской. Сосредоточенный и приятный.
— Да…мой друг не справился с управлением и вылетел на трассу. Мы поздно увидели, что там авария, пытались увернуться, но на мокрой дороге нашу машину занесло…девушка лежала прямо на трассе…Боже, что с ней, вы скажите?!..
— Должно быть ребро сломано. Пока сложно сказать что-то точнее. Мы сделаем все необходимое, можете не волноваться. Вы сами в порядке? Вы привезли ее?
— Приехали вместе с ней на скорой…
Боже, о ком говорил звенящим от напряжения голосом Хан и этот человек, который, очевидно был врачом? Если речь шла обо мне, почему Хан говорил так, словно не знает меня?…
Если к боли в теле могла добавиться еще и боль в сердце, то она вспыхнула, пытаясь задушить еще сильнее. Я хотела, согнуться, чтобы обхватить свою грудь руками, пытаясь выбросить из головы этот странный разговор и не думать о том, что Хан снова играл свою роль. Для чего? Зачем он снова отталкивал меня, делая это в тот момент, когда был больше всего нужен мне?…
— Кажется, вы немало пострадали…
— Займитесь ею, доктор!! — от яростного рыка Хана, дернулась даже каталка, на которой меня вероятней всего везли, потому что лишь сейчас помимо голоса Хана и доктора, я стала слышать другие голоса. Много голосов, которые быстро, собранно, четко и безэмоционально говорили о капельницах, о каких-то препаратах, о том, что нужно взять кровь, чтобы определить группу.
Что-то монотонно пикало возле уха, но я не чувствовала ничего кроме этой обжигающей боли….и голоса Хана, который даже в таком состоянии пробирался в меня, забираясь под кожу и пытаясь заставить меня просто бороться за жизнь своей терпкостью, своей сладостью…
— Были еще пострадавшие?
— В машине были еще мужчина и женщина, мы не смогли достать их сами…когда уезжали на скорой, ими занимались спасатели и полиция…
— Где ваш друг?
— В приемном покое.
— Вам бы тоже туда обратиться, мистер…мы потеряли много крови. Можете в любую секунду потерять сознание. Мы позаботимся о девушке, не переживайте. Вы знаете ее?…
— Нет, — уверенно и резко произнес Хан, отчего я дрогнула, всхлипнув, словно змея снова проснулась, укусив в самое сердце, и вырывая из него кровоточащий клок.
Только его горячая рука накрыла мою ладонь, переплетая наши пальцы и легко сжимая, словно возвращая этот вырванный кусочек на место, тихо, украдкой…
— Готовьте операционную! Мистер, дальше вам нельзя. Сестра займется вашими ранами и осмотрит. Пройдите за ней, пожалуйста. Я загляну к вам, как только освобожусь.
Если бы я только могла кричать. Я бы закричала, что кем бы не был Хан мне, и что бы не говорил, он не должен уйти! Только не сейчас! Неужели он позволит? Неужели уйдет?….
Почувствовав, как его пальцы, осторожно отпускают мою ладонь, я кричала….в себе.
