А в остальном все было уже знакомо: эльфы-бедные-родственники, Виланд-вишенка-на-торте, танцы темных рас…
Вот только сегодня отсидеться в сторонке не получилось с самого начала. Повелитель выждал, пока все присутствующие займут свои места, и громко объявил:
— За многочисленные заслуги я наградил лорда Илуватариона Мориервиаля правом создать отдельную расу, которая войдет в состав избранных и будет называться «эльфы сумрака». Сумрак — это темнота, в которой еще можно различить свет. Эльфы сумрака станут тонкой гранью между эльфами ночи и эльфами дня. Имя первого, старшего рода новой расы будет Лувиненлиар. Пока только двое принадлежат к этому роду, — Виланд всего лишь посмотрел в нашу сторону, а мне показалось, что окружающие эльфы каким-то непонятным образом слегка раздвинулись в стороны, оставляя вокруг нас пустое пространство. Хотя, на самом деле, никто из них даже не пошевелился. Зато кожа буквально зачесалась от множества взглядов, и по рядам гостей словно легкий ветерок прошелся.
— Но я уверен, что уже сегодня вечером сумеречных эльфов станет больше. Лорд и леди Лувиненлиар могут, если пожелают, принять в свой род любого, решившего отказаться от связей со светлым миром, но не готового окончательно слиться с тьмой.
Где-то за моей спиной кто-то чуть слышно, но очень эмоционально выдал в пространство смачный троллий загиб. Мелодичным женским голосом. Я сначала просто ушам своим не поверила, но по тому, как дернулся Илуватор, поняла — не показалось. И что-то мне подсказывает, уже очень скоро новоиспеченный лорд будет иметь долгую беседу с собственной матушкой…
— Хитро извернулся. Вы теперь первая леди, но при этом — не моя жена. По древним эльфийским традициям создания нового рода, мы теперь сводные брат и сестра, — долетело до меня мысленное гебешное ехидство.
— Молодец какой! — так же ментально восхитилась я, незаметно посылая волну веселого тепла в направлении Повелителя. — Ну что, товарищ брат, вот ты и попался. Вступлю в заговор с твоей матушкой и срочно женю. На Клариссе. И буду требовать племянников!
— Я тебя раньше замуж отдам, — парировал Ил, наконец-то смиряясь с обращением на “ты”. — Только пока не решил, кто больше всего достоин такого щедрого подарка. Что бы ты там за ужасы про свой мир не рассказывала, а в нашем я тебя старше, так что мне полагается заботиться о твоей судьбе. Вот и позабочусь…
— Не успеешь, — поддразнила я, стараясь сдержать смех.
Этот “заботливый брат”, стращая меня замужеством, в то же время жадно обшаривал толпу взглядом, пока не нашел свою ненаглядную вампиршу и не впился в нее глазами с самым хищным предвкушением, которое я когда либо видела.
— И потом, две уже родственницы и третья потенциальная. Сдавайся, брат, все равно нас больше, и мы в тельняшках.
— Главное, хоть в чем-то, — фыркнул Илуватор.
Мы бы еще долго обменивались ментальными шпильками, если бы не Виланд. Его Повелительство собственной персоной возник прямо передо мной и склонился в галантном полупоклоне:
— Позвольте пригласить леди на танец? Если, конечно, ваш новый родственник не против.
— Вернешь в целости на то же самое место, с какого взял, — тихо фыркнул Илуватор, но для остальных погромче ответил: — Конечно, морра арргросс, это большая честь для нас!
Ага, честь! Скажи лучше — дружеская взаимовыручка. Сестру всучил, указания раздал, и можно походным маршем выдвигаться в сторону вампирской общины. С барабанами и пушками — чтобы торжественно и сразу конкурентов отпугнуть. Вон, какое выражение лица выкроил — уж не знаю, испугается Кларисса или восхитится, а вот на месте ее “кавалеров” я бы сразу отошла на безопасное расстояние. Маньяки — они такие… непредсказуемые.
— Я так соскучился без тебя…
Ох, мамочка моя родная… стоило поднять взгляд, и я моментально забыла и о вампирах, и об эльфах… и о том, что в спину мне буквально дует холодным ветром от чьей-то злобной усмешки, а потом внезапно жаркой недоуменной завистью. Обо всем забыла… дура я, дура. Все. И даже глупые слова про “влюбилась, втрескалась, влипла” остались где-то далеко-далеко. Разве они могут передать то, что я сейчас чувствую?
Когда-то давно я читала, что серые глаза похожи на вековой лед в северном море, такие же холодные и прячущие за своей прозрачностью бездну. Какая чушь, а почему-то вспомнилась. Наверное, потому, что это неправда ни разу. Вот эти серые глаза — теплые, такие теплые, что я купаюсь в них, и даже не прочь утонуть, как ни банально это звучит.
— Тебе очень идет это платье, — его рука скользнула на мою талию, а потом и чуть ниже. — Но, черт побери, с каким удовольствием я бы его сейчас с тебя снял! — Виланд умудрялся вести в танце и безобразничать одновременно.
Талант! Я ведь даже не помню, что мы сейчас танцуем, но это ему ничуть не мешает прижимать меня покрепче, вроде как повинуясь музыке.
— Да уж… — я тихонько рассмеялась ему в плечо, пользуясь тем, что он притянул меня так близко. — Тебе тоже идет этот костюм, но гораздо больше тебе идет БЕЗ костюма вообще.
— Надеюсь, что этот бал последний, и завтра я смогу всех разогнать.
В его голосе усталая грусть и даже легкий оттенок горечи. Да, обнимай меня крепче, целуй незаметно ото всех, тайком, как хулиганистый мальчишка на первом свидании. Я очень хочу тебе помочь, но единственное, что в моих силах — это не мешать. Ты мужчина, ты правил этим миром несколько столетий, а я всего лишь учительница музыки из совсем другой вселенной. Девочка, потом женщина, прожившая спокойную счастливую жизнь в мирном городе… Я ничего не понимаю в заговорах, политике и войне. Но я умею любить.
Наверное, только так и правильно, потому что мой Повелитель улыбается уже совсем другой улыбкой, озорной и мальчишеской. И заговорщицки шепчет мне на ухо:
— Разгоню всех к чертям собачьим. И мы снова будем вместе, — а потом шутливо хмурится в сторону танцующей эльфийско-вампирской пары: — И никаких проглотов!
— Жадина, — подколола я, внутренне соглашаясь, что проглоты подождут… лет сто. Или двести. — Ладно, договорились, все пирожки — твои. Только с домовушками поделись, они маленькие, их жалко.
— Пирожками поделюсь… а тобой ни с кем делиться не хочу! Но проводить тебя сегодня вечером опять не получится, — в этот момент музыка взвинтила темп, и меня закружило в немыслимом водовороте так, что дыхание вон. А когда Виланд остановился, его тяжкий вздох был слышен, мне кажется, по всему залу.
— Я подожду, — да, мой Повелитель, я понимаю, мир, он такой, он требует. Сил, времени, нервов… — Подожду.
— Ты у меня просто сокровище!
А ничего, что меня уже открыто целуют, чуть ли не на глазах у всего высшего общества? Нет, мне как раз очень нравится. Главное, чтобы общество не сразу вымерло от потрясения.
Общество оказалось живучее. Когда Виланд проводил меня “туда, где взял” и галантно поблагодарил за танец, окружающие эльфы, хотя и молчали, но делали это на редкость выразительно.
