Поручая мне лаек, Фил предупредил, что у Скуош случка и она ждет щенят. Поэтому я особенно тщательно следил за ней, скармливал ей лучшие куски мяса и возобновил негласный сбор яиц на участках местных фермеров, которым занимался, когда работал в львятнике. Ежедневное обследование Скуош, необходимое, чтобы не прозевать приближение родов, было сопряжено с великими трудностями. Во-первых, стоило к ней прикоснуться, как она приходила в неуправляемый восторг, во-вторых, при такой густой шубе попробуй определить размеры живота или нащупать соски и убедиться, набухли они или нет. Лишь после долгой борцовской схватки удавалось зарыться пальцами в ее шерсть достаточно глубоко, чтобы проверить названные признаки. Так или иначе, соски постепенно набухали, и однажды утром, поприветствовав меня менее бурно, чем обычно, и наскоро облизав мое лицо, Скуош поспешно метнулась обратно к своей конуре, в которой поскуливали щенята. С ужасно довольным видом она села перед конурой; заглянув внутрь, я увидел на соломенной подстилке шестерку пухлых малышей. С громким писком они барахтались и толкали друг друга, точно пьянчужки у трактира. Четверо – пегие, с пепельными и белыми отметинами, двое – желтовато-белой масти, в мать. Чудесные, здоровые толстячки в гладких лоснящихся шубках, с подвижной тупоносой мордочкой, чем-то напоминающей выдру.
Хотя Скуош уже щенилась раньше, по ее гордому поведению можно было подумать, что это первый помет. По утрам, когда я приходил подметать вольер, она после обычного приветствия, от которого я пятился к ограде, бежала к конуре, хватала щенка и несла ко мне. Если я садился на корточки, она опускала его мне на колени и смотрела, шумно дыша открытой пастью и махая хвостом, как я ласкаю ее отпрыска. Тут же осторожно брала его зубами, относила в конуру и тащила следующего. Перетаскает всех по очереди на мои колени – лишь после этого успокоится и позволит мне приступать к работе.
Судьбы многих людей зависели от этих неутомимых и верных представителей семейства собачьих. Что ни говори, именно лайки позволили человеку утвердиться в таких областях земного шара, где без них ему пришлось бы туго. Некий доктор Гийемар так описывал в прошлом веке лаек, виденных им на Камчатке:
"Большинство из них белой масти, с черной головой или же сплошь бурые; острая морда и торчащие уши придают им несомненное сходство с волком. Единственный корм, получаемый ими от владельцев, – горбуша, но летом, бродя по округе, они сами ловят разную дичь и подбирают яйца. Упряжка обычно состоит из восьмидесяти собак, если же сани тяжелые или снег очень рыхлый, запрягают двойное количество и даже больше. При ровном и твердом снежном покрове они без труда пробегают за день семьдесят-восемьдесят километров с грузом в полтораста килограммов; при пустых санях с одним только погонщиком они подолгу могут развивать скорость до восьми верст (так в оригинале. – Ред.) в час. В пути им дважды в день дают по одной трети рыбины да по полторы рыбины на ночь, и заедают они рыбу снегом... У каждого пса есть кличка, на которую он отзывается, когда бежит в упряжке, подобно тому как отзываются запрягаемые в фургоны капские быки, ибо погонщики не пользуются кнутами. Если требуется наказать строптивого пса, погонщик бросает в него палкой или колотит несчастного первым попавшимся под руку камнем. Существуют разные способы привязывать этих животных, с тем чтобы отделить их друг от друга, потому что они, когда не тянут сани, только и ищут случая подраться. Вот один из способов: устанавливают широкую треногу из шестов и привязывают к каждому шесту по собаке. Из-за обилия собак эти треноги являются характерной чертой многих местных селений".
Мои подопечные лайки отличались невероятной силой и были совершенно невосприимчивы к прихотям погоды. Только щенков они держали в деревянных конурах, а сами, даже в очень снежные дни, предпочитали вырыть себе нору для сна. Их невзыскательность к корму сделала бы честь любому страусу. Одна из наших лаек сьела как-то носовой платок; автобусный билет или картонный стаканчик из-под мороженого (добросердечная британская публика охотно просовывала через ограду такие предметы) тотчас поглощались с великим удовольствием. А однажды, подметая вольер, я обронил бумажник, к счастью пустой, и он в два счета исчез в желудке молодого пса, который явно был осчастливлен такой щедростью и нимало не пострадал от нее.
Без удивления читал я рассказы доктора Гийемара о выносливости лайки:
"Никто не заботится о том, чтобы снабдить ее удобным убежищем для защиты от сурового арктического климата, и бедное животное, когда не работает в упряжке, в большинстве случаев всецело предоставлено самому себе. Но долгий опыт и унаследованный от предков инстинкт вооружили собаку качествами старого служаки. Бродя вечером по стежкам в поселке, путешественник нередко упирается в подобие огромных кроличьих нор, отрытых лайками для защиты от ветра. Волосяной покров, почти такой же густой, как у медведя, напоминает скорее мех... Замечательно сильная, ловкая и выносливая, лайка в то же время становится подчас упрямой и неуправляемой и никак не реагирует на удары и пинки, которыми ее щедро наделяет хозяин. Если не считать поселки в тундре, где и в летние месяцы можно пользоваться санями, лайка летом отдыхает. В это время она бродит по окрестностям сколько ей заблагорассудится, иногда возвращается на ночь в свою нору, а то пропадает на несколько дней. Хороший охотник и рыбак, лайка питается дичью и лососем, которых добывает сама, и крайне редко бросает своего хозяина. Правда, услуги собак недешево обходятся местным жителям. Из-за прожорливости лаек невозможно держать овец, коз и прочих мелких домашних животных; недаром Камчатка – одна из немногих областей в мире, где совсем нет домашней птицы".
Наряду с кенгуру и павлинами по территории зоопарка свободно бродили крохотные, величиной с эрделя, олени, известные под названием китайских мунтжаков. Казалось бы, в просторном загоне, где трава повыщипана стадами антилоп и оленей, даже такое небольшое животное должно бросаться в глаза; однако мунтжак, лежа в траве высотой семь-восемь сантиметров, совершенно сливался с окружением – и не увидишь, пока не подойдешь вплотную. Шерсть у этих своеобразных животных неяркого коричнево-рыжего оттенка, волос довольно жесткий. Если рассмотреть волосинку, видно, что она чуть сплющена и делится на сочленения, будто миниатюрный побег бамбука. У китайского мунтжака рога почти незаметны, зато самец вооружен двумя длинными и грозными клыками, которые он пускает в ход, когда дерется с соперником из-за самки или же, на севере ареала, когда раскапывает снег в поисках корней и луковиц.
Однажды утром я услышал, что один мунтжак, движимый страстью к приключениям или миграционным инстинктом, каким-то образом преодолел ограду зоопарка и пробрался в вольер для кур. Фил Бейтс и я, а также Билли, который в это время случайно был свободен, отправились ловить прогульщика. Погрузили сети в маленький зеленый фургон и поехали к вольеру.
В центре равнобедренного треугольника площадью около одной десятой гектара стоял наш китайский мунтжак, окруженный любопытными и взволнованными курами; можно было подумать, что он читает им лекцию о прелестях дальних странствий. При виде нас лектор испуганно вздрогнул и явно сбился. Теперь он больше всего напоминал оробевшего кандидата в члены парламента, который заметил хулиганов в толпе избирателей.
