— Да ладно, мам, не суетись! Уж как-нибудь сам справлюсь.
Через минуту из его комнаты уже доносились звуки компьютерной стрелялки. Мальчик снова отправился в свои виртуальные миры и, похоже, не скоро вернется оттуда…
Ночью Ирина долго не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок, считала слонов, зачем-то повторяла таблицу умножения, но ничего не помогало. Наконец ей удалось задремать ненадолго, но легче от этого не стало.
Ей снился огромный серебристый осьминог. Его тело, украшенное разноцветными камнями, сверкало и переливалось, а гибкие щупальца тянулись к ее шее… Это было так страшно, что хотелось закричать и проснуться, но не было сил, чтобы шевельнуть хотя бы пальцем. И вот уже грудь словно сжимают стальные обручи, еще немного — и ребра затрещат, воздуха не хватает, и последний стон застывает на губах…
Разбудил Ирину какой-то шорох. Она открыла глаза и услышала, как в замке поворачивается ключ, потом кто-то осторожно вошел в квартиру. На часах — половина третьего, и Вити почему-то нет рядом… Она потрогала несмятую подушку и не сразу вспомнила, что сегодня муж предупреждал, что задержится на работе.
Ирина уже хотела было встать и пойти посмотреть, кто там, но вместо этого так и осталась лежать, зачем-то натянув на себя одеяло до самого подбородка. Было очень жарко, но она лежала, боясь шелохнуться. А вдруг там грабители?
Вот показалась полоска света, дверь в спальню приоткрылась… Ирина чуть не закричала от ужаса, но тут в темном силуэте узнала мужа. В первый момент ей даже смешно стало — надо же было напридумывать себе бог весть чего! Ситуация как в анекдоте — загулявший супруг возвращается домой среди ночи. Остается только встретить его со скалкой в руках и грозно спросить: «Где ты был?» Как там дальше-то? «Ну ты же у меня умница, дорогая, придумай что-нибудь сама…»
Смешной анекдот, если речь идет о других.
Виктор не совсем твердо держался на ногах, чуть покачивался, от него сильно пахло коньяком, и еще какой-то чужой, посторонний запах примешивался — терпкий и сладкий, от которого хотелось чихать. Духи, чужие духи! Боже мой, как унизительно!
Впервые за долгие годы человек, рядом с которым она прожила всю жизнь, показался неприятным и чужим. Подумать только, оказывается, она совсем не знала его! Или не хотела знать, предпочитая оставаться в своем мире только потому, что там было уютно и спокойно. При одной мысли, что сейчас Виктор ляжет в постель рядом с ней, стало противно. Ирина изо всех сил зажмурила глаза, притворяясь спящей. По крайней мере не надо будет с ним разговаривать…
Муж на цыпочках вышел из комнаты. Слышно было, как он раскладывал диван в гостиной. Пожалуй, такой грохот мог бы разбудить и мертвого, но Ирина держалась стойко. Нельзя выдать себя, показать, что не спит. Если уж сердце разрывается от боли, то хотя бы гордость не пострадает.
Через несколько минут через тонкую стенку уже доносился мощный храп. А сама Ирина до утра лежала без сна, смотрела в потолок сухими воспаленными глазами и кусала губы, чтобы не заплакать.
Глава 4
Специалист по неясным вопросам
Утром за завтраком Ирина изо всех сил старалась вести себя так, словно ничего не произошло. Виктор выглядел неважно — лицо какое-то серое, помятое, словно несвежая простыня, мешки под глазами, четче обозначились складки возле губ… Пожалуй, такой образ жизни до добра не доведет! А у него со здоровьем не все в порядке, в прошлом году желчный пузырь удалять пришлось, теперь нужна щадящая диета, режим, а не ночные прогулки по девочкам.
Ирина вспомнила, как ходила к мужу в больницу, варила протертые супчики и готовила паровые котлетки. Вряд ли его новая мадам будет этим заниматься.
Она старательно заварила любимый зеленый чай мужа, налила в тонкую фарфоровую чашку с золотистым ободком и как бы невзначай спросила:
— Как прошли переговоры?
— Что? Переговоры? Какие? — встрепенулся Виктор. — Ах, да, переговоры… Неплохо, неплохо. Кажется, будет у нас контракт! Домой пришел в полдвенадцатого, ты спала уже. Десятый сон видела. Не хотел тебя будить, потому и лег в гостиной.
Ирина прикусила губу. Она прекрасно помнила, как все было! Очень хотелось бросить на пол чайник и крикнуть: «Зачем ты лжешь? Кого хочешь обмануть? А главное — как ты мог так поступить со мной после стольких лет, прожитых вместе?»
Но с другой стороны… Это новое, горькое знание как будто давало странное, почти необъяснимое ощущение власти если не над мужем, то хотя бы над ситуацией. Если уж оказалась на краю пропасти, то лучше идти с открытыми глазами!
Ирина старательно улыбнулась и спросила:
— Тебе подлить еще горяченького?
Оставшись одна, Ирина принялась за домашние дела. А их, как всегда, полно: на кухне гора грязной посуды, зеркало в ванной заляпано зубной пастой, ковер в гостиной давно бы пора пропылесосить как следует…
К полудню квартира сияла чистотой, но на душе от этого легче не стало. Скорее наоборот. Ну зачем это все? Кому это нужно?
При одной мысли, что Витя сегодня, возможно, опять придет за полночь нетрезвый и чужой, пахнущий приторно-сладкими духами, голову сжимало, словно в железных тисках, сердце начинало бешено колотиться и глаза застилала мутная пелена.
Тяжелой, почти старческой походкой Ирина прошла на кухню, достала из аптечки пузырек с валокордином и принялась отсчитывать капли в стакан с водой. После двадцать пятой сбилась, но начинать все по новой было лень, потому она накапала еще несколько наудачу, без счета, и залпом выпила остро пахнущую жидкость.
Бр-р! Гадость-то какая! От мерзкого вкуса на секунду перехватило горло. «Ничего, ничего, сейчас будет легче…» Ирина упорно твердила про себя эти слова, как заклинание, и в самом деле — сердце успокоилось, вошло в привычный ритм, дыхание стало размеренным, и пусть тело еще сковывала противная слабость, зато по крайней мере она снова могла рассуждать здраво… Насколько это возможно, конечно.
В конце концов Светка права: не она первая, не она последняя. Наверное, любовь до гроба существует разве что в романах любимой ею Лоры Бейтсон… Только там мужчина и женщина могут даже в старости, вырастив детей и внуков, пройдя через бесчисленные испытания, ходить по улице, взявшись за руки, и любоваться закатом. В жизни все проще и грубее. Ни одной романтической героине не приходилось мыть унитаз или прочищать засорившуюся раковину на кухне. А если и приходилось, то в книгах о этом почему-то не пишут… Может, и правильно.
Героиня может оказаться где угодно — в тюрьме или в заложницах у террористов, бороться со смертельной болезнью или с кознями опасных преступников, и читательница будет переворачивать страницы, пока не узнает, чем все закончится, но ежедневная нудная бытовая рутина никому не интересна.
Возникает только один вопрос: что делать дальше? Жить, как раньше, делать вид, что она ничего не замечает? Нет, невозможно! Притворяться и лгать слишком унизительно. Дать понять Виктору, что она все знает о его похождениях? Устроить скандал? Пригрозить разводом? Мужчины, конечно, не любят менять ничего в привычном укладе жизни, если только не вынудят к этому совсем уж чрезвычайные обстоятельства, и Виктор в этом плане не исключение, но все же было очень страшно — а вдруг согласится? И что тогда будет с ней? Даже думать не хочется…
