— Ну как знаешь. Тебе решать — тебе и отвечать за все. Руку протяни.
Ирина вытянула вперед правую руку, не понимая еще, зачем это нужно. «Прямо как в поликлинике, когда анализ крови сдаешь», — подумала рассеянно.
На миг блеснуло острое лезвие, потом была боль и по руке потекла теплая алая струйка. Колдунья быстро стерла ее куском белой ткани и принялась водить над ним руками, что-то шепча себе под нос. До Ирины донеслось только «чтоб не ел, не пил, не спал, не жил…» От этих слов веяло такой запредельной жутью, что хотелось зажмуриться, заткнуть уши и бежать прочь без оглядки, но приходилось сдерживать себя. Надо, непременно надо вытерпеть все до конца!
Она сидела бледная, сжав губы и боясь шелохнуться. Только когда госпожа Альвина выдернула нитку из окрашенного кровью лоскутка, Ирина вздрогнула и чуть не закричала. На краткий миг все тело пронзила такая боль, словно это из нее тянули жилы, словно это часть ее существа находится в сильных безжалостных руках.
А колдунья тем временем вдела алую нить в большую иглу и принялась сшивать ею два белоснежных платка, все так же тихо нашептывая что-то. Слов Ирина уже не могла разобрать, но по мере того, как соединялись два куска ткани, она все больше чувствовала, что они с Витей снова могут быть вместе. Боль отступала, вместо нее приходило успокоение и безмятежность. Все будет хорошо, непременно… Не зря же она пришла сюда сегодня!
Закончив работу, Альвина протянула тугой тряпичный сверток. Сейчас ее голос звучал сухо, как у начальника, дающего инструкции подчиненным:
— В лес пойдешь, зароешь под осиной. И непременно в полнолуние, смотри не перепутай! Три дня у тебя осталось. Будешь возвращаться — ни с кем не разговаривай да иди так, чтобы тебя никто не увидел, иначе колдовство силу потеряет. Поняла?
Ирина кивнула. А колдунья продолжала:
— Сработает не сразу, на третье полнолуние. Тогда принесешь деньги, две тысячи.
— Две тысячи чего? — робко переспросила она.
Колдунья досадливо поморщилась.
— Долларов, конечно!
Ирина сразу сникла. Таких денег у нее не было. Витя, конечно, давал на хозяйство и покупал все, что нужно, даже подарки делал на день рождения или там на Восьмое марта, но она и понятия не имела, сколько он зарабатывает. Спросить об этом или потребовать чего-то большего никогда в голову не приходило. Как-то с самого начала повелось, что деньгами в семье распоряжался муж… Если попросить у него такую сумму, непременно спросит, на что. И что она ответит тогда?
Но отступать было некуда. Не скажешь ведь: ах, извините, я передумала! Ирина решила, что как-нибудь выкрутится. Если Витя снова станет ее Витей, она непременно сумеет его уговорить. В конце концов соврет что-нибудь, придумает… Ради такого дела можно.
— Да, непременно принесу! Не сомневайтесь.
Она не узнала свой голос — таким чужим, слабым и хриплым он показался ей. На лице колдуньи отразилось удовлетворение.
— Хорошо. А теперь уходи. Да не забудь, что я говорила!
Ирина не помнила, как вышла из квартиры, как оказалась на улице. Голова кружилась, перед глазами все плыло, и ноги как будто сами несли прочь.
Потом Ирина долго стояла во дворе у подъезда, смотрела на воркующих сизарей, на старушек на лавочке и пыталась понять, не приснилось ли все это: колдунья, свечи, синие молнии в хрустальном шаре, нить, окрашенная кровью… Было это или нет?
Лоб покрылся испариной. Ирина сунула руку в карман плаща, чтобы достать платок.
Вместо платка на свет показался маленький тряпичный сверток, крепко прошитый ярко-алой ниткой.
Значит, все правда… Несколько секунд Ирина смотрела на него, потом поспешила спрятать, словно боялась, что при свете дня колдовство утратит силу.
Она зачем-то оглянулась по сторонам, как будто опасаясь, что кто-то следит за ней, и медленно пошла к метро.
Глава 5
Теория невероятности в действии
Госпожа Альвина (по паспорту ее звали Алевтина Петровна Ситникова, но в последние годы она сама предпочла об этом забыть и даже серьезно подумывала, не поменять ли документы) опустилась в глубокое мягкое кресло и усталым движением стянула с головы черный парик с длинными локонами.
Несколько минут она просто сидела с закрытыми глазами, прокручивая в памяти разговор с клиенткой. Кажется, все в порядке, все как обычно… Как всегда после сеанса, Альвина чувствовала себя усталой и опустошенной. Надо отдохнуть, прийти в себя, благо сегодня новых клиентов не предвидится.
Она выключила из розетки светильник-шар, так напугавший посетительницу, раздвинула тяжелые шторы, впустив в комнату солнечный свет, и настежь открыла окно. Вся комната пропахла ароматическими палочками, будь они неладны…
Что поделаешь — народ привык к стереотипному образу колдуньи, приходится соответствовать. Отсюда и парик, и грим, и весь колдовской реквизит. Если уж человек хочет быть обманутым, так почему бы не помочь ему в этом?
Альвина скинула черно-красный балахон, аккуратно сложила его и убрала в шкаф. Надела махровый халат, села к зеркалу и принялась снимать косметику.
Кошка подошла, замурлыкала и потерлась о ноги.
— Сейчас, Мара, сейчас дам тебе поесть! Подожди немножко.
В последний раз провела по лицу ватным диском, точными движениями вбила питательный крем кончиками пальцев. За внешностью надо следить, внешность — это капитал! Пусть она и не фотомодель, не актриса и не телеведущая, но все равно… Это ведь только в рекламе газировки «имидж ничто, жажда — все!», а ей приходится каждый день ставить целый моноспектакль для одного зрителя.
Бог ты мой, кто бы мог подумать, чем придется заниматься в жизни! Если бы лет двадцать пять назад юной Але Ситниковой кто-нибудь сказал, что она станет работать ведьмой да еще и неплохо зарабатывать этим, ни за что бы не поверила. Для нее, девочки из интеллигентной московской семьи, такое показалось бы просто сумасшествием. А ведь поди ж ты…
Аля появилась на свет в начале шестидесятых. Тогда казалось, что еще чуть-чуть — и на одной шестой части суши наступит коммунизм, поэты собирали стадионы, шли горячие споры между физиками и лириками… Для ее родителей — ученых, всю жизнь рука об руку занимавшихся вопросами физики твердого тела, рождение дочери сталось полной неожиданностью. Обоим тогда уже перевалило за сорок, они вовсе не думали о потомстве — и вдруг такой сюрприз от матери-природы!
Воспитывали Алю в строгости. Маленькая, она скоро усвоила, что, пока папа и мама заняты, беспокоить их нельзя ни в коем случае, а лучше тихонько посидеть в уголке и заняться своими игрушками. По правде говоря, это было ужасно скучно — куклы, кубики… Зато когда девочка научилась читать, словно новый мир открылся перед ней. Проблем у родителей больше не было, не нужно было беспокоиться, что дочка шалит или скучает. Лучшими Алиными друзьями стали книги. Больше всего Аля любила не сказки или слезливые истории о любви, а научную фантастику и приключения. Затаив дыхание, следила за похождениями героев, заброшенных в джунгли Амазонки, в пустыню, а то и вовсе в просторы космоса… Очень интересно было думать о том, что ей предстоит жить в новой эпохе, когда научно-технический прогресс поможет человеку преодолевать огромные расстояния и, может быть, даже путешествовать во времени и летать на другие планеты.
