Рома не включала свет и не стала ужинать. Ей ничего не хотелось, и она снова легла на диван, закутавшись в одеяло. Она пребывала в оцепенении, мысли не приходили в голову, а перед глазами мелькало то лицо новорожденного малыша, то ребеночка с явными признаками синдрома Дауна. До утра Романия так и не уснула, пребывая в полной прострации.
Когда Рома открыла глаза, было уже светло. Рядом с ней на кухонной табуретке сидела Лера.
– Привет, соня! – улыбнулась подруга. – Ну ты и спишь! Я тебя караулю с семи утра!
– Который час? – Рома подняла тяжелую голову.
– Десять часов. Подымайся, я тебя накормлю завтраком, – сказала Валерия и отправилась на кухню, прихватив с собой табуретку.
Эта ненавязчивость Леры всегда нравилась Романии. Подруга явно поняла, что у нее возникли проблемы, но не стала сразу же приставать с расспросами, встретила с улыбкой, предложила позавтракать. Романия прошла в ванную комнату, взглянула на себя в зеркало и ужаснулась. На нее смотрела непричесанная женщина со слипшимися от дождя волосами, с темными кругами под глазами и опухшим лицом. Рома нехотя сняла с себя одежду, встала под душ. Теплые струйки воды приятно щекотали спину, сбегая вниз, успокаивали, ласкали. Она вымыла голову, затем растерла тело махровым полотенцем, высушила им волосы и тщательно их расчесала. Накинув халат, она направилась на кухню.
– Класс! – Лера подняла вверх большой палец. – Такой ты мне больше нравишься!
– И себе тоже. Что у нас на завтрак?
– Оладьи с домашней сметаной! – торжественно объявила Лера. – Я уже с утра успела смотаться на рынок.
– Спасибо тебе!
– Ага! Спасибо мне! – улыбнулась Валерия, запихивая в рот оладьи.
– Я была у гинеколога, сделала УЗИ, – сообщила Романия.
– Это я поняла. Еще не известно, кого мы ждем – мальчика или девочку?
– Ребенка с синдромом Дауна.
Эти слова словно молнией ударили Леру. Она поперхнулась оладьей и закашлялась.
– Ты не ослышалась, – вздохнула Рома.
– Это уже точно? Врачи не ошиблись? – тихо спросила подруга.
Романия вкратце передала вчерашнее объяснение врача. Лера долго молчала, обдумывая услышанное.
– Ну, это только ее предположение, – сказала Лера, отодвинув от себя тарелку с оладьями. – Врачи часто ставят неверные диагнозы.
– Согласна. Надо надеяться на лучшее, но быть готовой к худшему.
– Рома, прости за прямоту, но я хочу спросить: что ты будешь делать?
– В смысле?
– С ребенком?
– Однозначно рожать!
– Даже если…
– Даже если! Ребенок уже есть! Пусть он не полностью сформирован, не может еще думать, но он уже чувствует и мое тепло, и любовь. Мы вместе едим и спим, у нас уже одна жизнь на двоих, – взволнованно говорила Рома. – Мой малыш еще не может за себя постоять, но он верит мне, знает, что я его буду любить таким, какой он есть. Он же не виноват, что какая-то невидимая глазу хромосома испортилась в его организме, так ведь?
– Не знаю, – пожала плечами подруга. – Честно, Рома, не знаю, что сказать. Особенные дети… Они требуют столько внимания и заботы!
– У него есть я, его мама, и я позабочусь о нем. Кстати, ты не нашла работу?
– То, что обещают здесь платить, кажется насмешкой, – поморщилась Лера. – Я понимаю, что здесь не Польша, но и за «спасибо» работать не хочется. А почему ты спросила?
– Мне тоже нужна работа. Срочно!
– Зачем? Деньги еще не закончились?
– Затем, чтобы получать выплаты на ребенка, – объяснила Рома. – Для этого мне надо уйти в декретный отпуск официально трудоустроенной, поэтому придется соглашаться на любую работу.
– Не гони лошадей, Рома! Сначала реши вопрос с отцом ребенка. Ты ему так и не дозвонилась?
Романия отрицательно покачала головой.
– И что будешь делать? – спросила Валерия.
– Завтра же поеду к нему.
– Одна?! Ага! Так я тебя и отпустила! – улыбнулась подруга.
Три области пришлось пересечь Романии с Валерией, пока они добрались до села Горное, где на улице Новой был прописан Петр Лукашов. Маршрутка остановилась в центре села, и водитель громко крикнул:
– Конечная! Все выходим!
Рома подошла к водителю и спросила, когда его машина будет отправляться назад.
– Через сорок минут, – сказал он, зевнув.
– Пойдем быстрее. – Романия взяла подругу за руку. – Может, придется сразу возвращаться назад, и мы успеем на эту маршрутку.
Они спросили у прохожего, как пройти на улицу Новую. Оказалось, что они уже находятся на ней. Оставалось найти нужный дом.
– Что-то мне страшно! – призналась Рома.
– Идем уже! Чего тебе бояться? Хуже не будет, а лучше… Посмотрим! – сказала ей Лера и ускорила шаг.
На доме желтого цвета под красной металлочерепицей виднелась табличка с номером десять.
– Здесь! – Романия остановилась. – Похоже, что Петя отремонтировал матери дом.
– Нас это не должно волновать, – сказала Лера и постучала кулаком в железные ворота.
Во дворе залаяла собака и скрипнула дверь.
– Шарик, помолчи! Я все слышу, – послышался женский голос.
Романия с Лерой переглянулись, но не успели и словом перемолвиться, как дверь резко открылась и они увидели перед собой молодую привлекательную женщину.
– Вам кого? – спросила она, оглядев незнакомок с ног до головы.
– Скажите, здесь живет Петр Лукашов? – спросила Лера.
– Да, а вы кто будете?
– Это – его девушка. – Лера указала пальцем на застывшую Романию. – Мы не знаем, кто вы и что здесь делаете, но вот она ждет от Пети ребенка!
– Ребенка? От Пети? – ухмыльнулась женщина.
– Именно так! Можем мы его увидеть?
Из-за дома выскочили двое детей и подбежали к женщине.
– Мама, а Сережа меня снова толкал в плечо! – пожаловалась девочка, прижимаясь к матери.
– Мама, она первая начала!
– Нет, ты! – не успокаивалась та.
– Ты первая показала мне язык! – не уступал сестре мальчик.
– Тихо! – сказала им женщина. – Где там наш папа?
– Деревья в саду обрезает! – ответил сын.
– Позовите его сюда! – скомандовала женщина.
Рома словно окаменела. Она плохо понимала, что происходит, хотя в глубине души уже догадывалась, что перед ней – жена Петра, а он все время обманывал ее.
«А может быть, они были тогда в разводе?» – мелькнула у нее спасительная мысль.
