Вторая версия подразумевала отравление. Как единственный вариант – тако синьора Веласкеса. Или его же лимонад. Не зря он не хотел меня отпускать без него. Хотя, скорее всего, дело было именно в тако. Возможно, часть отравы была ещё и в пиве, и в таком случае стоило возблагодарить внезапную трезвость за то, что я его не взял.
Впрочем, вторая версия отдавала паранойей. Если туда приплести ещё и вчерашний вездеход из-за угла, то можно было простроить неплохую теорию. Правда, мне не верилось, что я настолько предсказуемый, или же что некто подкупил всех торговцев едой в Медине.
Нет, наверняка всё гораздо проще. Ни одна сложная теория в жизни не работает. Так что стоило принять в расчёт именно первую версию, как бы мне не хотелось обратного.
Когда я уже перестал различать, трясёт меня от холодной воды или от болезненного состояния, то выключил воду и вылез из душевой. Я по-прежнему шатался, но уже мог соображать.
И благодаря этому вспомнил, что забыл про полотенце.
Пришлось вытираться майкой и трусами – по факту, мне удалось лишь собрать с себя часть воды. Учитывая состояние одежды, вскоре от меня вновь воняло, будто я и не мылся. Заставить себя вытирать голову этим я не смог, так что ручейки воды текли по всему телу, вызывая странное чувство – нечто среднее между щекоткой и зудом.
Прижимая мокрый ком одежды к паху, я двинулся обратной дорогой к собственной квартире. Какое кому дело до моего съёжившегося пениса, я не знал, но в таких случаях глубинные табу, накопившиеся за долгое время цивилизации, неизменно берут над нами верх.
* * *
Дорога в управление заняла у меня в два раза больше времени, чем обычно – помимо ветра и песка следовало бороться ещё и с собственным телом.
Шустер, как всегда подтянутый, гладко выбритый и спокойный, сидел на месте Бобби Ти в приёмной и пил кофе, закусывая пирожными. От запаха еды меня замутило, а цветущий вид Шустера вызывал зависть, смешанную со злостью. Мне было отвратительно видеть, как остальным хорошо, пока я сам чувствую себя развалиной.
«Зато у него глаза жёлтые», – подумал я, и эта мысль, как ни странно, примирила меня с реальностью. Как будто люди с жёлтыми глазами получали некое законное право на хорошее самочувствие в любой ситуации.
– Я больше не буду поднимать эту тему, но последний раз предлагаю: возьми отпуск, Любо. Твой организм выдержит только одну борьбу – либо с убийцей Дока, либо с алкоголем.
– Отвянь, – пробурчал я.
В ответ Шустер отсалютовал кружкой. Жуя очередное пирожное, Крополь погрузился в изучение какого-то отчёта.
Я вздохнул, подошёл к кулеру и налил себе стакан воды. Осушив его в три глотка, я потянулся за следующим. Выпив второй, а затем и третий, я понял, что сегодня мне светит напиться только в одном случае – если перейду на что-нибудь покрепче. Но как раз этот вариант был самым неприемлимым.
– Барон знает, что мы за ним следим, – сказал я, не глядя на Шустера. – Он приходил сегодня с утра и требовал «отозвать псов».
– Это невозможно, – сказал Крополь, но отставил в сторону кружку и отложил очередное пирожное. Уткнув подбородок в сложенные руки, он посмотрел на меня. – Это попросту невозможно, Любо.
– Думаешь, я вру?
– Нет, – Шустер покачал головой. – Я не вижу причин, зачем тебе врать. Но никакой слежки пока ещё нет.
– Как? – пластиковый стакан в моей руке заскрипел. Я перевёл взгляд и понял, что теперь пить не из чего. Получившаяся из стаканчика конструкция могла вобрать в себя лишь несколько капель.
– Вот так, – Шустер развёл руками. – У нас, как выяснилось, дефицит личного состава. Люди отдыхают после дежурств, а приставить к барону кого-то со стороны я не решился. Иными словами, если Рюманов о чём-то таком говорил, то это может означать, что он знал о наших намерениях приставить слежку. Знал и поторопился. Или же кто-то следит за ним по своей воле, чего тоже нельзя исключать.
– Но он решил, что это мы, – пробормотал я. – Странно…
– Быть может, нас подставили? Или кто-то узнал о наших планах и выдал их за реальность?
– Кто, например?
Взгляд Шустера был красноречивым даже за зеркальными очками. Крополь не сказал ни слова, но я понял, о ком он.
– Зачем это Легбе?
– Возможно, она что-то знает сверх того, что рассказала нам. А возможно, опасается и тебя, и барона, вот и решила стравить вас между собой.
Я выбросил ненужный стакан в мусорку, взял ещё один, наполнил, а затем вылил воду на ладонь и торопливо умыл лицо.
Мысли побежали плавней.
Что ж, поверить, что Легба так просто сдаст барона, с которым её объединяло гораздо больше, чем с полицией – было глупо. И совершить такую глупость мог только тот, кто не видит дальше своего носа. Например, детектив Грабовски, разомлевший от секса.
– Думаю, ты близок к правде, – резюмировал я. – Здесь идёт двойная игра, а может и ещё круче.
– Я рад, что ты понимаешь. Пожалуй, не стоит устанавливать слежку за бароном. Я сам этим займусь. Сомневаюсь, что со мной он так просто справится.
Шустер хищно оскалился и взял пирожное с таким видом, будто оно и есть барон Рюманов, который сейчас узнает, что не стоит связываться с детективом Крополем.
– А где Бобби Ти? – задал я вопрос, который мучил меня с самого начала. – У него отгул?
– Нет. Наш мальчик занят очень важным делом. Настолько важным, что я решил его пока подменить.
– Каким же это?
– Выйди во двор, Любо, и всё увидишь сам.
Довольная улыбка на лице Шустера была столь отвратительной, что я ушёл скорее просто для того, чтобы её не видеть.
* * *
Внутренний двор управления представлял собой открытую площадку, достаточную, чтобы провести общее построение, если когда-нибудь такая идея придёт шефу в голову. По счастью, пока он обходился без подобных зверств.
Кроме того, в том же дворе имелось несколько спортивных снарядов, за которыми бравые полицейские должны были проводить свободное от несения службы время. Тот, кто это придумал, явно никогда не жил в Медине или же был настолько толстокожим, что не замечал беснующийся вокруг песок.
Однако сегодня, едва ли не впервые на моей памяти, двор действительно использовался по назначению. Бобби Ти, в форме и маске, совершал пробежку. Судя по тому, как огромное тело толстяка мотало из стороны в сторону, то явно был не первый круг. Как минимум второй или даже ещё больше, если Бобби Ти не выдохся моментально.
– Занятное зрелище, правда? – прошептал Шустер, и я вздрогнул. Он опять сумел подкрасться незаметно, но теперь это не вызывало у меня такого удивления.
– Да уж…
Как раз сейчас Бобби Ти пробегал мимо нас. Под запотевшей маской можно было различить, что глаза толстяка полуприкрыты. Он бормотал что-то себе под нос, но сбившееся дыхание Бобби и ветер не давали различить слов.
