Перепуганный мышонок быстро побежал предупредить остальных обитателей фермы.
– Они купили мышеловку! Они купили мышеловку! – кричал он.
Коровы, мирно пасущиеся в это время на лугу, ответили ему:
– Слушай, мышонок, нам, конечно, очень жаль, мы понимаем, что тебе это может доставить массу проблем. Но как ты догадываешься, нас это вообще никак не касается.
Тогда расстроенный мышонок побежал к собаке:
– Пес! Пес! Ты должен помочь мне! Фермеры только что купили мышеловку, ты должен помочь мне избавиться от нее!
Но пес, мирно посапывающий на углу конюшни, ответил ему безо всякого интереса:
– Слушай, мышонок, мне тебя жаль, но, как ты понимаешь, меня эта мышеловка вообще никак не касается.
Возмущенный мышонок бросился к трем свиньям, живущим на ферме, чтобы попросить помощи у них.
– Свиньи! Свиньи! Я только что увидел, что фермер и его жена купили мышеловку. Помогите мне найти ее, чтобы не попасться.
Но свиньи, томно растянувшись в луже, посмотрели на него неохотно:
– Слушай, бедный мышонок, придется тебе теперь ходить осторожнее…
– Но вы должны мне помочь, ведь это ужасно, если на ферме поставят мышеловку.
– А разве нам это чем-то грозит? Для тебя это, может, и ужасно, но мы сильно сомневаемся, что мышеловка может лично нам чем-то навредить.
И свиньи остались валяться в грязи.
И так, один за другим, все животные отмахнулись от мышонка, поскольку и в самом деле эта проблема касалась только его одного.
Прошло много дней, в течение которых мышонок ходил по ферме с особой осторожностью, чтобы не попасться.
Ему не удалось достучаться ни до кого из животных: все отказались помочь ему найти и перепрятать мышеловку.
И вот однажды ночью вдруг раздался звук, похожий на захлопывающуюся мышеловку.
Фермерша тотчас выбежала из дома и увидела, что в мышеловку попалась большая змея. Она казалась мертвой, но, когда фермерша попыталась ее освободить, та вдруг резка вывернулась и укусила женщину в руку.
Перепуганный криками жены фермер выскочил во двор. Увидев, что произошло, он тут же посадил женщину в машину и повез в больницу, даже не заметив, что задавил собаку, мирно спавшую под колесами автомобиля.
Через несколько дней приехало огромное количество родственников, чтобы проведать жену фермера. И чтобы всем хватило еды, фермер зарезал трех свиней, живших на ферме.
Наконец, когда женщина поправилась, из больницы пришел счет за лечение, оплатить который фермеры смогли, лишь сдав своих двух коров на скотобойню.
Сказка закончилась, и мы остались сидеть в полном молчании. Все понимали, что учительница прочитала ее неспроста, она прочитала ее специально для кого-то. Единственное, в чем я был абсолютно уверен, так это в том, что мышонком в этой сказке был именно я.
Как только сказка подошла к концу, мальчик со шрамом на брови стал думать, каким же животным в ней был он: собакой, коровой, а может, свиньей?.. Да, он свинья, точно свинья, которая бросила своего друга. Уже столько времени он даже не спрашивает его, как его дела, не разговаривает с ним, не посылает ему сообщений, не гуляет с ним по вечерам, после уроков, болтая без умолку обо всем и ни о чем сразу…
«Друзья», – думает он про себя, стараясь понять значение этого слова. Возможно, это будет следующее слово, которое они с учительницей разберут на уроке. «Друзья». Что он представляет собой как друг? Друг никогда не бросит в беде, всегда первый придет на помощь, встанет на защиту… Но как же он сам? Что будет с ним, если он ввяжется в эту войну? Где проходит граница между желанием помочь и страхом подставить себя под удар? Может, это слишком большие вопросы для того, кто еще так мал?..
И вот теперь из-за своей парты он смотрит на него, на мальчика-мышонка, который с каждым днем становится все меньше и меньше, который вынужден был преодолеть столько мышеловок за последнее время, что от бессилия стал почти прозрачным, невидимым. Он понимает, что подвел своего друга во всем, с самого первого дня, с того момента, когда решил отойти на второй план, самоустраниться.
Конечно же, он свинья, одна из многих.
И он не один, кто чувствует себя сейчас так в классе, где все отвернулись от мышонка. Одни чувствуют себя коровами, другие – собаками, третьи – свиньями… Все придумывают тысячу причин оправдать себя. И самым лучшим оправданием считают то, что хотя бы не стали мышеловкой.
Но он, он-то, разумеется, мышеловка, и на этот счет у него нет никаких сомнений.
Вот уже несколько дней подряд мальчик, у которого всего девять с половиной пальцев, выходит из школы, скрипя зубами от ярости. Ему все больше претит то, что происходит на уроках литературы, он не знает, как положить этому конец, как сражаться против слов, потому что свою правду он умеет отстаивать только кулаками.
Трус, храбрец, стукач, воины, белки, драконы… и теперь эта сказка, и все так или иначе имеет отношение к нему.
В какой-то момент он решил, что больше не будет причинять физическую боль, потому что это становилось с каждым днем все сложнее. Он придумал действовать через социальные сети, выставить того, другого, на посмешище, изолировать его от одноклассников, сделать так, будто его не существует.
Но с этим планом была одна небольшая проблема: упущенное время.
В последние дни перед несчастным случаем меня практически не били, и я находил этому лишь одно объяснение: я побеждал, с каждым днем мои суперспособности становились все сильнее.
Сказать по правде, я практиковался дома каждый день, я концентрировал все свое внимание и представлял, как прохожу через любую комнату абсолютно незамеченным. То же самое я делал в школе, в классе, на улице: старался оставаться невидимым для всех.
Каждое утро все меньше людей видело, как я иду в школу, – так быстро я проходил мимо других учеников, их пап и мам… Никто не замечал моего присутствия. К примеру, охранник на входе даже не поднимал головы, когда я пробегал. Он просто закрывал дверь, как будто меня там и не было.
В коридорах в мою сторону никто не смотрел.
В классе, конечно, было намного сложнее стать полностью невидимым, потому что все знали, где я сижу. Но даже там мне иногда удавалось раствориться на целый день, и тогда никто ко мне не подходил, никто со мной не разговаривал, как будто я вообще не приходил в школу.
На перемене я устраивался в уголке двора рядом с деревом, и в большинстве случаев со мной также никто не разговаривал, никто не приближался, и ни ММ, ни его друзья меня не доставали. Наконец-то у меня получилось, наконец я добился того, что меня не видели.
В том, чтобы быть невидимкой, были свои огромные плюсы: никто тебя не бьет, никто в тебя не плюет, никто над тобой не смеется. В конце концов я снова стал выходить из школы спокойно и возвращаться домой, не оглядываясь по сторонам.
