Они бросились сквозь ливень к дыре в заборе, разделявшем их два сада, протиснулись в неё и помчали к заднему входу в дом Джорджа. Гремя ключами, Джордж открыл дверь – и вот они уже стоят в кухне, и с них льются потоки воды. По размеру и форме кухня была точь-в-точь как в доме Анни, но при этом абсолютно и совершенно другая. Джордж втянул носом знакомый аромат сушёных трав, выпечки, тёртой морковки и лимонной цедры – и ко всему этому примешивался слабый дух земли. Это был запах родного дома. Джордж щёлкнул выключателем, и кухню залило уютным светом энергосберегающих ламп, совсем не похожих на яркое сияние светодиодных лампочек, какими освещал свой дом Эрик.
– Уф-ф. – Анни рухнула на кухонный стул. – Наконец-то нормальный дом.
Дожили, подумал Джордж. Если уж его дом Анни называет нормальным, значит, у неё самой сейчас и вправду сумасшедший дом.
– Нам нужен план, – сказал он, роясь в кухонных шкафчиках в поисках чего-то съедобного. Он наткнулся на жестянку с печеньем, разве что слегка зачерствевшим. – Лови!
Он бросил жестянку Анни, и та ловко её поймала.
– Ням-ням! – сказала она. – Знаменитые печеньица Дейзи!
– Уж получше, чем знаменитый суперджем Эрика «Ядерная зима», – ответил Джордж.
– Завтра мы будем в космическом лагере! – с блаженством в голосе произнесла Анни. – Будем есть еду астронавтов!
– Точно? – спросил Джордж. – Там так написано? Что мы будем питаться здесь, на Земле, как астронавты в космосе?
– Ясное дело, – сказала Анни. – Нам же надо готовиться к порошковой пище.
– Этого я не знал, – сказал Джордж, которого вполне устраивала обычная земная еда. – Я не знал, что нам придётся питаться одними порошками – кстати, долго? Сколько будет длиться лагерь?
– А вот это интересный вопрос, – сказала Анни. – Потому что, понимаешь, про это ничего не сказано. Странно. Сказано только, что к концу лета программа закончится. Но даты нет.
– И что, мы ничего с собой не берём? Серьёзно?
– Ничегошеньки, – сказала Анни. – Нам всё дадут.
– И это точно на Космодроме-2? В том самом месте, куда нам нельзя?
– Не веришь – почитай сам, – сказала Анни.
Джордж вздохнул.
– Я очень хочу в космический лагерь, – сказал он. – И на Марс тоже хочу. Больше всего на свете. Но я чувствую: что-то тут не так. – Радостные мурашки в предчувствии новых приключений постепенно сменились неприятным холодком в животе.
– И я, – призналась Анни. – Это как когда ты знаешь про что-то, что оно точно есть, даже если сам его не видишь.
– Например, электрический ток, – сказал Джордж, показывая на лампочку.
– Или грусть, – сказала Анни. – Но только нам обязательно надо попасть в космический лагерь, потому что это, может быть, главное приключение в нашей жизни. Вдруг всё будет отлично, а? И ещё…
– И ещё нам надо на этот Космодром-2, чтобы разведать, что стряслось на Европе и что такое «Артемида», – добавил Джордж.
– Мы только знаем, что папу выперли с работы как раз после того, как он спросил про Европу – что там на ней за дыра во льду, – сказала Анни. – Так что нам позарез надо пробраться на этот космодром, даже если мы не хотим.
– Но мы-то хотим, – заметил Джордж.
– Ещё как хотим! – сказала Анни.
– И мы не упустим свой шанс! – заключил Джордж. Когда он узнал, что Анни одолевают такие же мысли по поводу лагеря, настроение у него стало получше. Всё-таки хорошо, когда ты не одинок в своих сомнениях. – Но когда мы попадём на этот Космодром, надо будет выведать всё, что только можно.
– И нам нужно хоть треснуть, но сделать так, чтобы папа получил обратно свою работу, – сказала Анни. – Пока он не сварил очередной джем!
– Или не покрасил очередную стенку, – добавил Джордж, который только что обнаружил у себя на руке ярко-зелёное пятно.
– В общем, куча дел, – подытожила Анни. – А ведь ещё и на Марс надо слетать!
– Справимся, – сказал Джордж. – И ещё одно: эта помощница твоего папы, как её там, Рика Дур? С ней надо поосторожнее. Она явно в этом всём как-то замешана.
– Вряд ли, – с сомнением сказала Анни. – По-моему, ни в чём она не замешана, а просто помешана – на всяких правилах и запретах. Как в школе зануда-староста. Подозреваю, что папа просто её раздражает. Ты же знаешь, каким он бывает иногда. Вряд ли дело в ней. А ты как думаешь?
– Не знаю, – сказал Джордж. – Но я уверен, что мы скоро это выясним.
Глава шестая
– Джордж!
Яркий свет фонарика бил в крепко зажмуренные глаза Джорджа, и чувствовал он себя так, словно всплывал с самого дна океана, пробиваясь к поверхности.
– Джордж! – снова прошипел голос, и на этот раз ещё и чья-то рука потрясла его за плечо.
Джордж попробовал перевернуться на другой бок.
– Нет, – свирепо прошептал голос, – вставай! Пора идти! Твоя одежда внизу!
Накинув на плечи одеяло, словно плащ супергероя, спотыкаясь и пошатываясь, Джордж спустился по лестнице и вошёл в Эриков опустевший кабинет, где на единственном стуле действительно лежала его одежда. Несмотря на оцепенение, Джордж вздрогнул, осознав, до чего изменился кабинет, когда в нём не стало вещей Эрика.
Джордж оделся и вышел в кухню, где Анни уже ждала его при полном параде – в полевых штанах с кучей карманов, футболке и светящихся кроссовках. Длинные светлые волосы были собраны в хвост. Такой бодрой Джордж не видел её уже давно.
– Всё! – скомандовала Анни. – Пора.
Джордж кивнул. План действий они разработали накануне вечером. И этот план был настолько безумным, что вполне мог и удаться.
– Где Эрбот? – сонно спросил Джордж.
– Пошёл за машиной, – сказала Анни. – Наверно, он нас уже ждёт! Побежали! – Она вытолкала Джорджа в прихожую, и они оба выскочили наружу через парадный вход.
И действительно, Эрикова маленькая бледно-голубая беспилотная машинка, которую Эрбот забрал с парковки и полностью зарядил, уже ждала их. На водительском месте сидел дружелюбный андроид. Они заранее так договорились. Теперь встречные не заметят ничего необычного. Все будут думать, что это самая нормальная, заурядная семейная поездка: взрослый за рулём, двое детей…
Вряд ли это, конечно, так уж нормально и заурядно, когда робот изображает человека и одновременно притворяется, будто ведёт машину, которая на самом деле ведёт сама себя. Но об этом, решила Анни, никому знать не обязательно.
– Но как мы найдём Космодром-2? – спросил Джордж, недоумевая, почему он не задался этим вопросом накануне вечером. Было так рано, что на утреннем небе всё ещё ярко светила Венера. – Мы же не знаем, где он!
