Хафн, не будучи глупцами, сосредоточили усилия на крепостях. Но проблема была не в этом. Проблема заключалась в том, что Хафн продемонстрировали: их собственные экзотические технологии функционировали в пространстве гекзархата, где господствовал высокий календарь. Они каким-то образом делали то, что считалось невозможным. Тем не менее у генерала был приказ защищать узловые крепости любой ценой. Кто знает, что устроят Хафн, если значимые календарные точки перейдут под их контроль?
– Разведмот-19 говорит, сканирование зафиксировало «призраков», – объяснял дежурный по связи, и в этот самый момент кто-то вошел в командный центр.
Брезан вздрогнул, главным образом потому, что внимательно изучил личное дело Черис. Хотя он ожидал, что она явится в командный центр, новоприбывшая двигалась как-то не так. Медицинские записи и кинестетические данные говорили о том, что у Черис должен быть стандартный язык тела, который внедряли всем пехотинцам в Академии Кел. Но эта женщина двигалась с непринужденной ловкостью убийцы. Брезан открыл рот, чтобы рявкнуть на неё, но суровый выговор застрял у него в горле.
Капитан Кел Черис была невысокого роста, с бледно-желтой кожей, овальным лицом и черными волосами, подстриженными по уставу. Это его не удивило. Это хотя бы соответствовало досье.
Помимо резких отличий в языке тела, он заметил её униформу. Черный с золотом, цвета Кел, как и почти у всех присутствующих в командном центре – только вот её эмблемой должен был быть капитанский коготь. Но вместо него Брезан увидел генеральские крылья. А под крыльями – глаз, знак фракции Шуос. Не говоря уже о перчатках, черных, как положено Кел, но без пальцев.
Брезан замер. Он знал, что означают знаки различия и перчатки без пальцев. Иногда членов фракции Шуос, чьей специализацией были информационные операции, откомандировывали на службу под командованием Кел. Они носили глаз девятихвостого лиса, демонстрируя свою изначальную фракционную принадлежность. Но вот уже четыре столетия генералы Шуос не служили среди Кел.
По крайней мере, живые генералы.
Генерал Кируев поднялась со своего места.
– В высшей степени дурацкая шутка, птенец, – сказала она своим мягким голосом. Тем не менее люди вздрогнули от обращения «птенец»: так Кел называли только кадетов, во всяком случае, публично. – Исправьте знак отличия и снимите перчатки. Немедленно.
При жизни генерал Шуос Джедао был одним из лучших офицеров Кел. Затем случилась катастрофа у Адского Веретена. Брезан считал доказательством психоза Командования Кел тот факт, что они отреагировали на полное безумие Джедао следующим образом: засунули его в машину бессмертия, восстановили разум, а затем добавили его в Арсенал Кел на том основании, что Джедао страшнее всей фракции, вместе взятой – так почему бы этим не воспользоваться?
Перчатки, которые Джедао носил при жизни, вышли из моды в гекзархате добрых четыреста лет назад, и не без причины.
– Да ладно вам, – сказала Черис, растягивая слова.
Ужасное подозрение закралось в душу Брезана. Конечно, гекзархат был домом для ошеломляющего количества низких языков в дополнение к высокому языку, но Брезан взял за правило узнавать происхождение людей, даже когда это происхождение было столь же безнадежно неясным, как в случае народности мвеннин. Он послушал образцы мвеннинских поэтических песнопений – хотя не любил поэзию даже на одном из своих родных языков, – и она звучала как быстрый поток шипящих звуков. Возможно, у мвеннин было несколько языков, но Брезан сомневался, что хоть один из них звучал как родной протяжный говор Джедао, который он помнил по архивным видео, просмотренным в Академии.
– Доктрина, – сказала Кируев, – выведите ее из командного центра и заприте. Я разберусь с ней позже. Если Командование Кел намеренно подсунуло нам головоломку, пусть подождут, пока обстановка не сделается менее суматошной.
Офицер по доктрине встал.
Черис на него даже не посмотрела.
– Генерал Кируев, – сказала она, – мне кажется, вы служите в вашем теперешнем звании уже пятнадцать лет.
Подозрения Брезана усилились.
Мускулы на челюсти Кируев напряглись.
– Совершенно верно.
– Меня зовут Шуос Джедао. Я занимаю должность генерала триста лет с небольшим.
– Это невозможно, – сказала Кируев через секунду.
«Прекратите его слушать», – мысленно взмолился Брезан.
– О, не искушайте меня отпустить келскую шутку, – сказал Джедао – или Черис, или кем там был этот проклятый чужак, – выбор-то богатый. Почему бы вам не устроить мне испытание? – Углы рта Черис приподнялись. Брезан видел такую же улыбку на изображениях совершенно другого лица, которым было четыреста лет.
Одна из проблем Брезана заключалась в том, что, несмотря на свою компетентность, по стандартам фракции Кел он был маргиналом. Брезан обладал слабым формационным инстинктом. Процесс внедрения этого инстинкта не был полностью предсказуемым, и время от времени кадеты вылетали из Академии Кел, потому что не могли принимать участие в формациях. На протяжении всей учебы Брезан ждал, что его вот-вот исключат. Формационный инстинкт – эмоциональная потребность в поддержании иерархии – делал дисциплину Кел возможной и позволял использовать формации, чтобы направлять календарные эффекты в бою, от силовых щитов до кинетических копий. Кел без формационного инстинкта – это попросту никакой не Кел.
Но в кои-то веки его изъян превратился в благо. Он потянулся к табельному оружию.
Враг оказался проворнее. Брезан осознал не всё: раздался звук выстрела. Края поля зрения затуманились. По руке от запястья до плеча прошла внезапная ударная волна. Пуля звонко ударилась о затвор пистолета Брезана и отрикошетила; сам пистолет вылетел из его руки. Все в командном центре пригнулись.
Рука Брезана тряслась, не переставая.
– Вот дерьмо, – с чувством произнес Брезан. В ушах у него звенело. – Я запомнил профиль капитана Черис, и она даже близко не наделена такой меткостью.
– Склонность к перегибам – что-то вроде моего личного изъяна, – сказал Джедао, нисколько не скромничая.
Все Кел в командном центре наблюдали за ними. Генерал Кируев наблюдала за ними. В её глазах виднелась ужасная тоска.
Брезан был Кел в четвертом поколении. Он знал, как выглядят Кел, когда формационный инстинкт бьет их по шее. Надо было держать рот на замке…
– Генерал Джедао, – сказала Кируев, – каковы ваши приказы, сэр?
Оставался открытым вопрос, кто был худшим хозяином: Шуос Джедао, архипредатель и массовый убийца, или Командование Кел. Но Брезан знал, куда указывает стрелка на компасе его служебного долга. Он выронил бесполезный пистолет и потянулся за боевым ножом.
Он оказался не одинок. Офицер по доктрине был из фракции Рахал, но он действовал ещё медленнее Брезана. Вскоре каждый Кел в командном центре держал на прицеле одного из них. С этими людьми Брезан служил годами. Теперь он угрожал их новому командиру. Единственная причина, по которой его и офицера по доктрине не изрешетили выстрелами, заключалась в том, что с подобной ситуацией никто никогда не сталкивался.
