Уилсон привык к тому, что его не понимают. Что и говорить, мы все привыкли к этому в культуре конформизма, где так мало ценят животных, и особенно водных животных. Возможно, именно поэтому люди, собравшиеся вокруг бочки со склизким беспозвоночным, которого большинство считает монстром, чувствовали себя одной семьей.
Например, очень немногие понимают, зачем Марион решила подружиться с гигантскими удушающими анакондами. «Ты думаешь, они тебя узнаю́т?» — спрашивали ее. Конечно же, змеи узнавали ее и любили. А она любила их. Марион плакала, когда летом 2011 года умерла Эшли. Скотт отлично понимал ее чувства; когда ему позвонили в 4 часа утра в Новый год и сообщили, что Эшли разродилась, Скотт оставил своего маленького сына, появившегося на свет всего пять дней назад, и бросился в океанариум, чтобы посмотреть на новорожденных анаконд.
Анна, как и все подростки, тоже чувствует себя непонятой. Как и у Кристы, у нее есть близнец. Но она совершенно не похожа на своего спортивного и компанейского брата. Она откровенно, без стеснения признается, что учится в «специальной» школе, что у нее синдром Аспергера (это легкая форма аутизма), что она страдает мигренями, синдромом дефицита внимания, пониженным давлением (из-за чего однажды упала в обморок в террариуме с анакондами) и тремором, поэтому принимает массу разных лекарств. Дома ее рыбы и синеязыкий сцинк по имени Лайла помогают ей обрести покой; но только став волонтером в океанариуме, она ощутила себя по-настоящему полноценным человеком.
«Работа в океанариуме изменила всю мою жизнь», — говорит Анна, поглаживая Кали. До и после шестого класса Анна проводила часть лета в «рыбном лагере» при океанариуме. Когда ей исполнилось четырнадцать, она начала посещать курсы живописи по субботам, а весь остаток дня проводила в океанариуме. Однажды ее заметил бородатый и общительный Дейв Уэдж, бывший учитель старших классов, который теперь возглавлял экспозицию «У кромки моря» и Экспериментальную лабораторию Образовательного морского центра. Он знал Анну по «рыбному лагерю» и пригласил посетить его лабораторию. Они договорились встретиться через час. Но у Анны не было чувства времени, и она не умела определять его по часам со стрелками, поэтому прождала Дейва у дверей лаборатории целый час под проливным дождем. Дейв был настолько впечатлен, что, хотя по возрасту Анна не могла стать официальным волонтером, он начал привлекать ее к работе в океанариуме.
Теперь же Анна стала официальным волонтером, научилась определять время по электронным часам, а также выучила английские и латинские названия всех позвоночных и беспозвоночных морских животных в океанариуме. Жаль, что пока еще она не запомнила всех обитателей Пресноводной галереи.
— Люди, которые здесь работают, отличаются от обычных людей настолько, насколько осьминоги отличаются от нас. Здесь я чувствую себя как дома, — говорит нам Анна, — ощущаю себя частью дружной семьи.
Принадлежность к социальной группе — одна из фундаментальных потребностей человека. Мы — социальные животные, как и наши предки-приматы. Эволюционные биологи предполагают, что поддержание многочисленных социальных отношений на протяжении долгой жизни могло быть одним из основных факторов развития человеческого мозга. В самом деле, самым высоким уровнем интеллекта в животном мире обладают социальные и долгоживущие существа, такие как шимпанзе, слоны, попугаи и киты.
Но кажется, осьминоги находятся на противоположном конце этого спектра. Они живут очень недолго и славятся своей любовью к одиночеству. Разумеется, есть и интригующие исключения: например, самки и самцы малых тихоокеанских полосатых осьминогов иногда делят одно логово на двоих. Более того, эти животные могут жить группами до сорока и больше особей — это открытие было настолько неожиданным, что в него не верили и отказывались публиковать как недостоверное в течение тридцати лет, пока Ричард Росс из Аквариума Стейнхарта не начал выращивать этот почти забытый вид в своей домашней лаборатории. Что касается гигантского осьминога, принято считать, что он ищет себе партнера только в конце жизни, для спаривания. Однако это довольно сомнительные отношения, поскольку после свидания один осьминог часто съедает другого. Для чего же тогда предназначается их интеллект, если не для взаимодействия с другими осьминогами? И если осьминоги не любят общаться друг с другом, почему они так любят общаться с человеком?
Дженнифер, специалист по осьминожьей психологии, говорит: «Дело в том, что их ум очень сильно отличается от нашего». Интеллект осьминога и человека развивался разными эволюционными путями и по разным причинам. Дженнифер считает, что ключевым событием, давшим толчок развитию интеллекта у осьминогов, стала потеря предковой раковины. Потеря раковины обеспечила животным бо́льшую мобильность. В отличие от моллюсков, осьминогу больше не нужно было сидеть на месте и ждать, когда к нему приплывет еда; теперь он мог охотиться на нее, как тигр. И хотя большинство осьминогов предпочитают крабов, они получили возможность охотиться на десятки различных живых видов, каждый из которых требует особой стратегии охоты, особых навыков, умения использовать новые модели поведения и вносить необходимые корректировки. Как лучше поступить? Замаскироваться и напасть из засады? Молниеносно выстрелить по жертве из воронки? Выползти из воды, чтобы догнать убегающую добычу?
У потери раковины была и обратная сторона: теперь животное превратилось в «мешок незащищенного белка», как выразился один ученый. Для любого существа, превосходящего его по размерам, он стал лакомым кусочком. Осьминоги хорошо осознают свою уязвимость и стараются себя защитить. Во время экспедиции на Бермудские острова в 1980-е годы Дженнифер с интересом наблюдала за одним осьминогом обыкновенным, который превратил свой дом в настоящую крепость. Вернувшись с охоты, он сначала расчистил логово щупальцами, а потом вдруг вылез наружу, отполз на метр, нашел большой камень, притянул его присосками и дотащил до входа в нору. Через две минуты осьминог снова вылез и приволок второй камень, затем третий. В конце концов он протиснулся в логово, высунул оттуда щупальца и старательно уложил камни перед входом в некое подобие крепостной стены перед замком. «После этого осьминог успокоился, — сказала Дженнифер. — Вероятно, он решил, что теперь находится в безопасности и может заснуть».
В 2009 году индонезийские исследователи обнаружили осьминогов, которые использовали в качестве переносного сборного домика половинки скорлупы кокосового ореха. Они шагали на прямых, негнущихся ногах по песчаному дну и с усилием тащили под телом половинки скорлупок, вложенных одна в другую. Затем они сооружали из половинок сферу и забирались внутрь. В лаборатории Миддлбери ассистентка, которая ухаживала за животными, Кэролайн Кларксон стала свидетелем еще одного случая использования подручных средств. Морские ежи кормились слишком близко ко входу в логово, где жила самка калифорнийского двупятнистого осьминога. Осьминог выбрался из логова, нашел на дне плитку сланца размером 9 на 9 сантиметров и установил ее, как щит, перед входом, чтобы защитить себя от колючих морских ежей.
Будь то строительство надежных убежищ, выброс чернил или смена цветов, уязвимый осьминог должен суметь перехитрить десятки видов животных — как тех, на кого охотится он сам, так и тех, кто охотится на него. Как во всем этом разобраться? Помимо прочего, подобные навыки требуют умения предугадывать действия, иными словами, умения понять мысли других животных.
