Но Октавия была мастером мимикрии.
Способность осьминогов и их родственников к маскировке не имеет аналогов в животном мире с точки зрения скорости и разнообразия. В сравнении с ними меркнут даже хамелеоны. Большинство стандартных вариантов камуфляжа у животных можно перечесть по пальцам. В арсенале головоногих их насчитывается от тридцати до пятидесяти. Они могут менять цвет, форму и текстуру за семь десятых доли секунды. Однажды исследователи наблюдали за одним осьминогом на тихоокеанском коралловом рифе и подсчитали, что тот изменился 177 раз всего за час! Когда сотрудники из Вудсхоулского океанографического института клали головоногих на шахматную доску, те становились практически невидимыми, тщательно имитируя узор из черных и белых клеток. Тот же фокус они могут провернуть с любой поверхностью.
Богатая цветовая палитра, доступная осьминогам и их родственникам, обеспечивается за счет того, что исследователь из Вудс-Хоула Роджер Хэнлон называет электрической кожей. У поверхности кожи осьминогов расположены три слоя из трех различных типов клеток, каждый из которых функционирует по-своему. Нижний слой состоит из белых лейкофоров и пассивно отражает фоновый свет. Судя по всему, этот процесс не задействует мышцы или нервы. Средний слой содержит крошечные иридофоры, в поперечнике не превышающие 100 микрон. Они также отражают свет, в том числе поляризованный (его не воспринимают люди, но прекрасно видят многие хищники и птицы, охотящиеся на осьминогов). Иридофоры создают палитру из переливающихся зеленых, синих, золотых и розовых цветов. Часть этих клеток функционирует в автоматическом режиме, но некоторые контролируются нервной системой. Они связаны с нейромедиатором ацетилхолином — первым нейромедиатором, обнаруженным у всех животных. Ацетилхолин отвечает за сокращение мышц; у людей он также играет важную роль в процессах памяти, обучения и быстрого сна. У осьминогов повышенная выработка ацетилхолина «включает» зеленый и синий цвета, а снижение его концентрации — розовые и золотые. Верхний слой кожи осьминога содержит хроматофоры — клетки с крошечными эластичными мешочками, наполненными гранулами желтого, красного, коричневого и черного пигмента, которые за счет деформации меняют свои оптические свойства. Маскировка одного только глаза — в стиле маски бандита, повязки и др. звездной россыпи — задействует не менее пяти миллионов хроматофоров. Осьминог может произвольно управлять каждым хроматофором через систему нервов и мышц.
Чтобы слиться с окружающей средой и обмануть хищника или жертву, осьминог может создавать пятна, полоски и крапчатость на всей поверхности своего тела, кроме присосок, полости воронки и щелей под мантией. Он способен создавать на коже настоящие световые шоу. В арсенале этого животного имеется вариант динамичной маскировки под названием «Летящее облако» — она напоминает темную тучку, скользящую по поверхности земли, и создает впечатление, что осьминог движется, когда в действительности он неподвижен. Кроме того, осьминог может произвольно управлять своей текстурой — выпячивать и сглаживать мясистые выступы на коже, называемые папиллами, а также полностью менять форму тела. Осьминоги-подражатели, живущие в песке на дне Атлантики, превзошли все другие виды: они способны имитировать не только окружающую среду, но и множество видов рыб и животных, в том числе камбал, морских змей, и даже ядовитых крылаток, трансформируясь за считаные секунды.
Ни один из исследователей сегодня не считает эту способность чисто инстинктивной. Осьминог может решить, как именно преобразиться в том или ином случае, оценить результат и при необходимости сменить камуфляж. Октавия намного превосходила своих предшественников в способностях к маскировке потому, что она выросла в дикой природе, где была вынуждена спасаться от хищников и сама добывать себе еду.
Это еще одно свойство уникального, пока недоступного нашему пониманию разума беспозвоночных. Но я боялась, что Октавия не даст моим друзьям шанса увидеть хотя бы слабый отблеск своего блестящего интеллекта, а заставит лицезреть только мешковатое, бескостное тело, скрытое во мраке логова. «Если она не захочет выйти, мы ничего не сможем сделать», — предупредил меня Уилсон.
Поэтому я была совершенно не готова к тому, что случилось, стоило Биллу открыть крышку аквариума. Когда ведущий Стив Кервуд, его продюсер и звукозаписывающая команда окружили аквариум, а Уилсон привычным жестом выловил из пластикового ведерка мойву и положил на краешек резервуара, Октавия — вся красная от возбуждения — мгновенно ринулась к нему. Ее голова выскочила над поверхностью воды, как алый буй. Она внимательно посмотрела нам в глаза, после чего милостиво приняла подношение. Передавая его по цепочке ко рту, она высунула из воды три других щупальца и схватила свободную руку Уилсона большими присосками. Я опустила руки в воду, и она обвила и меня. Я почувствовала, как ее присоски припечатались к моей коже, но на этот раз она не тянула меня к себе.
— Стив, хочешь поздороваться с Октавией? — спросил Билл. — Тогда засучи рукава и сними часы. Мы шутим, что у осьминогов настолько проворные руки, что они снимут с вас часы или кольцо с ловкостью фокусника. Но на самом деле мы снимаем все острые предметы, чтобы не поранить осьминога.
Стив выполнил все инструкции и погрузил пальцы в воду, а Октавия немедленно оплела их щупальцем.
— Ой! — воскликнул Стив. — Вот это хватка!
Уилсон протянул Октавии еще одну мойву.
— Я чувствую ее присоски! — сказал Стив и, узнав от Билла, что Октавия может контролировать каждую присоску в отдельности, добавил: — Вот это да! Представляете, как она могла бы играть на пианино?!
Мы тонули во впечатлениях: ощущение присосок Октавии на нашей коже, ее неуловимо меняющее окраску тело, неограниченная гибкость ее восьми бескостных рук. Шесть человек не сводили с нее глаз, трое держали руки в аквариуме, и никто из нас не заметил, как это произошло: в одно мгновение ведерко с рыбой вдруг оказалось в ее цепких руках. Не прекращая ощупывать меня, Уилсона и Стива, она стащила ведерко прямо у нас из-под носа!
Октавию не интересовала рыба. Как и неделю назад, когда она схватила щипцы с кальмаром, ее просто привлек новый предмет — ведерко. Она держала его дном к себе, даже не пытаясь достать находящуюся в нем рыбу. Передав его к самым крупным присоскам, она обхватила его перепонками между рук подобно тому, как ястреб прячет добычу под крыльями.
Видимо, даже шестерых посетителей было недостаточно, чтобы полностью захватить ее внимание. И в отличие от человека, который за ужином постоянно отвлекается от еды и разговора, чтобы проверить электронную почту и отправить сообщения, Октавия легко справлялась с многозадачностью: она была в равной степени сфокусирована на каждом из своих многочисленных одновременных усилий. Это поразило нас больше всего, поскольку мы не могли справиться даже с одной, казалось бы, очень простой задачей: контролировать то, что делает находящееся перед нами животное, которое мы к тому же и гладили.
— Но, если осьминог настолько умен, — спросил Стив у Билла, — может, в океане есть и другие существа, которые обладают личностью, памятью и чувствами?
