Он повернулся, глядя на Мими. Она была пристегнута к креслу ремнем безопасности. На ее лице не было ни кровинки, как и признаков того, что она скоро очнется. Легкий стеклопластиковый скоростной катер нещадно болтало ветром и волнами, любого находящегося в сознании уже бы тошнило и рвало, могло бы дойти и до расстройств симпатической нервной системы. По крайней мере, с этой точки зрения Мими была удобным пассажиром.
Все разрешится, подумал Скотт. Он проиграл в голове все возможные сценарии, выработав идеальные варианты ответа на каждый из них. Однако в целом ситуация деградировала до той стадии, на которой он не мог отступить в полной безопасности. Как же идеальная последовательность выводов могла привести к неверному ответу? Он не мог понять этого. Быть может, это именно то, что уроженцы Кремниевого Острова подразумевают под судьбой.
Ло Цзиньчен более не был его ненадежным союзником, а Чень Кайцзун более не был его верным подчиненным. «ТерраГрин Рисайклинг», SBT и даже «Арасё Фаундейшн» более не были безопасными гаванями. Ему требовалась более просторная сцена, чтобы правильно использовать потрясающее сокровище, таящееся внутри этого крохотного катера. История человечества подошла к концу. Он уже мысленно составлял свое публичное заявление по этому поводу. В международных водах его ждало судно организации «Цветок мать-и‐мачехи», оно станет первым трамплином на пути в совершенно новую главу этой истории.
Нэнси. Лицо его погибшей дочери так и не оставляло его. Скотт ощущал депрессию, будто все, что он делает, являлось тщетной попыткой избежать чувства вины, которая все равно приведет его в пустоту. Он резко тряхнул головой, понимая, что это всего лишь оправдание, созданное его сознанием для того, чтобы остаться в своем уме.
И для Мими это будет лучше всего, раз за разом повторял он сам себе. У нас самые лучшие врачи, самое лучшее оборудование, самая лучшая окружающая среда. Я не лгу. Когда-то мы творили зверства, но это осталось в прошлом, нам приходилось совершать ужасные поступки, но это была война. А теперь настал двадцать первый век, золотой век. Больше нет нужды использовать варварские, жестокие и кровавые методы, экспериментируя на людях. Более того, в ее теле, в ее мозгу скрыто будущее всей человеческой расы. Мы обеспечим ей счастливую жизнь, очень счастливую.
Но что, если она – не ошибка? Сердце Скотта замерло. Его больное воображение сорвалось с цепи.
Что, если она – новый акт Творения? Бог создал человека по Его образу и подобию. Человечество разгадывало тайны мира, выдумывало теории, развивало науки и технологии. Люди хотели создать нечто максимально близкое Творцу, сотворить жизнь с помощью науки, бесконечно эволюционируя и приближаясь к вершине пирамиды. Люди доверили свое будущее технологиям, а сами стали их паразитами, более не развиваясь.
Некая необнаружимая сила, наделенная доселе неизвестными человечеству намерениями, замаскировала все связи, представив все это невероятной случайностью. Возможно, подобные случаи происходят ежедневно в отдаленных уголках планеты, и в результате рождаются тысячи прототипов, подобных Мими. Жизнь – гигантский «черный ящик», только ты подумал, что все зашло в тупик, как оно снова находит другой путь, продолжая разворачиваться и развиваться.
Новый вид жизни, преодолевший границу между биологией и технологией. История человечества заканчивается.
Но кто же ее создатель?
Скотт вздрогнул, будто ему в спину смотрят. Он мгновенно обернулся, но увидел лишь Мими, все еще спящую.
Катер нещадно швыряло ветром. Скотту пришлось снизить скорость, чтобы не перевернуться. Разумнее всего было бы переждать, когда тайфун уйдет, а затем быстро идти по спокойному морю. Но он опасался, что могут случиться еще какие-нибудь сюрпризы, если он станет ждать тут. Ему надо уходить.
В туманном небе появилась тонкая серебристая дуга, идущая над океаном. Лодку бросало вверх-вниз, а вот она стояла, как камень. Расстояние сокращалось, и Скотт понял, что это искусственное сооружение. Гигантские опоры, похожие на ноги слонов, возвышались среди дождя и тумана.
Холодный ветер резал лицо Кайцзуна, как ножом. Объекты на краях поля зрения расплывались, быстро уносясь назад. Кремниевый Остров после тайфуна являл собой апокалиптическую картину, будто карапуз в истерике снес тщательно выстроенные песочные замки, оставив после себя лишь бессмысленный хаос.
Справа от него появились огромные прозрачные силуэты. Они скользили над развалинами, завывая от горя. Кайцзун не мог понять, что это за химероподобные стражи темного леса, наполненного болью.
Как и не мог понять смысл их появления, вероятно, результата какого-то виртуального моделирования животных. Не знал даже, как отключить эту функцию. Его новый глаз совершенно изменился, это был дар от Мими. Что беспокоило его еще сильнее.
Он неустанно пытался выйти на связь с Мими через беспроводную сеть «мусорных людей». Но это было все равно что бросать камешки в бездонную пропасть, даже не слыша всплеска в ответ.
Преобразовавшийся в БТР робот ловко маневрировал по неровной поверхности, объезжая упавшие деревья и с разгону переезжая глубокие лужи. Подпрыгивал, дергался, но не снижал скорости. Небо на востоке прояснялось, облака рассеивались. За завесой молочного цвета разгорался розовый огонь, то ли готовый в любой момент погаснуть, то ли готовый вырваться из заточения.
Вдали появился серебристо-серый мост.
Кайцзун был уверен, что Мими там, впереди. Он страстно повторял ее имя, будто стуча кулаком в крепко запертую дверь, но никто не отзывался.
Робот с ревом выкатился на пустой мост и начал разгоняться. На этой стороне моста уже стало ясно, но другой конец моста все еще был скрыт серым туманом и дождем.
– Она на подходе! – крикнул из кабины Ли Вэнь.
Кайцзун поглядел на скрытое туманом море, пытаясь увидеть цель. На темной поверхности прорисовывалась кривая белая линия, она вот-вот должна была пересечь море под мостом в нескольких сотнях метров впереди.
– Мы не успеваем! – сказал Ли Вэнь.
Кайцзун настроил свой правый глаз на максимальное увеличение, пытаясь разглядеть Мими в рубке подпрыгивающего на волнах катера, будто, если он увидит ее, это поможет достучаться до ее сознания. Увидел знакомый силуэт, то появляющийся, то пропадающий, распадающийся на миллионы хаотичных точек и сливающийся в различимый образ, будто живое проявление кота Шрёдингера.
Он вспомнил тайную историю палирромантии, которую рассказал ему глава клана Чень: живые существа, тонущие в море, борющиеся, на грани жизни и смерти. «Те, кто созерцает прибой, возможно, познают мир». Он всего лишь хотел увидеть лицо Мими.
Мими! Мост!
Кайцзун предпринял последнюю отчаянную попытку. Он понимал, что если они сейчас не остановят Скотта, то уже не спасут Мими, поскольку катер уйдет в международные воды.
Мими! Останови катер!
