Другой пример орудий-символов — резьба по раковинам с Явы, принадлежащая эректусам (рис. 12)
[58]. Резьба эта примечательна не только древностью, но также местом находки и тем, что выполнил ее Homo erectus. В отличие от Флореса, до Явы раньше можно было добраться пешком через заболоченный участок, который сейчас находится под водой и носит название Зондский шельф.
Рис. 12. Яванская раковина с гравировкой, выполненной эректусом.
Геометрические узоры на яванской раковине могли быть просто украшением, отчасти сформированным особенностями восприятия, характерными для мозга, по-видимому, имеющего особую расположенность к геометрическим формам. А возможно, эти отметки были символами, смысл которых навсегда утерян. Они могли быть даже чем-то средним между иконическими знаками и символами, предвестниками репрезентации значения. Подозреваю, что верна первая версия. Тем не менее, мы знаем, что создатель этого произведения, женщина или мужчина из Homo erectus, взял зуб акулы и, сильно нажав им на раковину, вырезал эти фигуры. Отметим, что линии четкие и ровные, без разрывов. Нанести такие узоры древний человек мог, только приложив усилие, достаточное для того, чтобы пройти сквозь коричневый верхний слой (который сейчас уже разложился и исчез) и прорезать саму твердую белую раковину. Человек должен был резать без остановки, иначе в линиях были бы заметные разрывы. В этих отметках есть интенциональность.
Что бы ни значили эти узоры, они являются, по меньшей мере, проявлением намеренных (интенциональных) действий. Возможно, они иконические или даже символические — они могут быть репрезентацией волн или морского путешествия. Удивительно, но их сделали около 540 000 лет назад. Сами раковины использовались в качестве скребка или лезвия, возможно, даже оружия — как их использовали американские индейцы в конце XVII — начале XVIII вв.
Томас Морган и его коллеги в 2015 г. опубликовали работу, в которой утверждают, что существует непосредственная связь между развитием орудий и возникновением языка:
Полученные нами результаты подтверждают гипотезу о том, что изготовление гомининами каменных орудий стимулировало отбор по целенаправленному обучению и языковым способностям, и позволяют предположить, что (1) низкоуровневая передача социального опыта, то есть имитация/подражание, могла способствовать застою олдувайского технокомплекса, продлившемуся около 700 000 лет, а (2) обучение и протоязык стали основой появления ашельской технологии. В настоящей работе обосновывается постепенная эволюция языка и утверждается, что от простой символической коммуникации до современного поведения прошли сотни тысяч лет
[59].
Эта область исследований активно расширяется, связывая изготовление орудий с эволюцией языка через развитие мозга. Таким образом, наличие в обществе орудий, рассматриваемых в качестве символов, указывает на то, что их изготовители достигли определенной формы символической репрезентации, хотя степень близости между сложностью орудий и сложностью языка иногда преувеличивают.
Говоря об отношении орудий к языку, мы рассматриваем свойства орудий и языка культуры, в них проявляющиеся: общие задачи и способность сопоставлять форму и назначение. А это концептуальная основа символов. Олдувайские орудия — древнейшие из известных. Ими начали пользоваться примерно 2,6 млн. лет назад. Такие орудия использовались, чтобы рубить, скоблить и дробить. Изобретены были, вероятно, Homo habilis (если считать его отдельным видом, а не одним из эректусов, как полагают некоторые) или австралопитеками. А вот орудия, найденные в долине Олдувай, определенно были изготовлены эректусами (см. рис. 13). Это грубо обработанные камни, использовавшиеся в качестве инструментов или оружия, вроде молотка или топора. Они не идут ни в какое сравнение с более тонкими орудиями, появившимися позже, но свидетельствуют о прогрессе в технологии гоминин и, вероятно, являются предвестниками культуры.
Рис. 13. Олдувайские орудия.
Чтобы сделать олдувайское орудие, по краю «нуклеуса» ударяют «отбойником». В результате удара образуется острый, тонкий отщеп, оставляющий на камне раковистые изломы, как показано на изображении. Отщепы часто подвергались вторичной обработке для других целей.
Изготовление орудий требует планирования, воображения (нужно представить конечный результат) и, по крайней мере, со временем, коммуникации в том или ином виде, чтобы обучать других. Последовательные операции налагают определенные требования на префронтальную кору и формируют давление культурного отбора по признаку большей мощности корковых зон мозга, большей сообразительности. Однако такое давление могло сработать, и увеличившаяся в сравнении с австралопитеками префронтальная кора ранних мастеров Homo могла стать ответом на него. Тогда неудивительно, что 1,76 млн. лет назад, примерно через 300 000 лет после возникновения Homo erectus, к олдувайским орудиям присоединяются другие изготавливаемые эректусами орудия, в частности новый тип, названный ашельскими орудиями (рис. 14). Многие считают, что причиной этого долгого, таинственного периода отсутствия инноваций, значительно более продолжительного, чем европейские Темные века (но все же отчасти сходного с ними), состоит в «низком уровне передачи социального опыта». Другими словами, потому, что у эректусов не было языка. Но это не самый очевидный вывод. Культурный консерватизм имеет мощное и широкое влияние. Копировать всегда проще, чем создавать новое, особенно в культуре, которая не поощряет инноваций; таких примеров в мире достаточно и в наши дни.
Рис. 14. Ашельские орудия.
Если у эректусов действительно был язык, то есть ли в моей теории о лингвистических достижениях эректусов проблема с тем, что у них ушли сотни тысяч лет на разработку ашельских орудий? Возможно, хотя эректус изобрел орудия и символы в ходе первой когнитивной и, судя по всему, лингвистической революции около 1,9 млн. лет назад; еще около 600 000 лет эволюции ушло на то, чтобы дойти до языка. Известный палеонтолог Иэн Таттерсолл указывает на это в нескольких своих работах. Тем не менее, такой пессимистический вывод ошибочен.
