– Парни, мне с вами нужно кое о чем поговорить… – начала Настя и замолчала, подбирая слова…
23 июня, день.
Андрей Комаров
Я все больше и больше восхищаюсь Настей. Нет, не только тем, что она красивая, умная и дельная! Хотя все это так и есть. Она еще и талантливая! Ведь я знаю, что Настя никогда не держала в руках оружия – до тех пор, пока не оказалась у нас. И что теперь? С закрытыми глазами разбирает и собирает автомат, пистолет, пулемет! А как стреляет? Да она теперь стреляет не хуже меня! А может, даже и лучше. Вон как ловко срезала собак-мутантов! Молодец, ей-ей, молодец!
Парни достали из багажника и опустили в могилу девчонку, которая некогда была человеком, а теперь стала… кем она стала? Я не знаю. Но только ЭТО, кем… или чем она стала, жить не должно́. Я уверен. И если со мной такое случится – пусть меня тоже убьют. Я не хочу бегать по дорогам безумным зомбаком и жрать трупы. Жрать человечину. Не по мне это!
Я поднял пистолет и нацелил его в голову мутантке. В последний миг перед выстрелом мне вдруг показалось, что в ее глазах мелькнуло понимание, она будто вынырнула из омута забытья и смотрела на меня пусть и белесыми, но вполне разумными глазами. Но скорее всего это мне просто показалось.
В любом случае – было уже поздно. Мой палец, нажимавший на спусковой крючок, выбрал слабину, дожал… и грохнул выстрел. Во лбу мутантки будто кто-то нарисовал красную точку, какую рисовали себе индийские женщины, а земля под затылком окрасилась вишневым цветом.
– Закапывайте! – хрипло сказал я и тихо, себе под нос, пробормотал: «Отче наш! Иже еси на небеси, да святится имя твое… да приидет царствие твое…»
Я дочитал молитву еле слышным шепотом, глядя на то, как лопаты бросают землю вниз, на хрупкое тело девчонки, и в горле у меня стоял ком. За что? Ну, в самом деле – за что нам это?! Нагрешило человечество, факт, но почему ВСЕХ надо наказывать?!
Впрочем, это был глупый вопрос. Если и есть на небесах бог, то он совсем не тот добрый и всепрощающий бог, о котором нам говорили в церкви. Нет, бог на самом деле жесток и равнодушен. Если бы он был всеведущ и добр, никогда бы не допустил того, что творилось в истории человечества все эти тысячи лет. Он бы не допустил, чтобы умерли все – и негодяи, и хорошие люди! Нельзя быть таким жестоким, таким безжалостным ко всем сразу! Это НЕСПРАВЕДЛИВО!
Потом мы поехали домой. Говорить не хотелось, и все молчали, подавленные, мрачные. Вряд ли кому-то из нас прежде доводилось кого-то хоронить. И уж тем более не приходилось присутствовать при расстреле…
– Парни, мне с вами нужно кое о чем поговорить…
Я не вздрогнул, но голос Насти прозвучал настолько неожиданно в тишине, разгоняемой лишь рыком мощного движка, что это показалось странным. О чем еще она может СЕЙЧАС говорить, когда на сердце непроницаемая тьма и печаль? Когда вообще ни о чем не хочется говорить! Моя рука еще ощущала тяжесть пистолета, из которого вылетела пуля, убившая несчастную девчонку, о чем сейчас можно говорить? Я не пью, но сейчас с удовольствием выпил бы что-нибудь такое, что отправит меня в глубокий нокаут!
– Парни, а вы не задумывались о том, что мы будем делать, когда дороги совсем зарастут? Когда на машинах ездить будет нельзя? Я понимаю, вы сейчас можете сказать, мол, будем ездить на вездеходах, дороги чистить тракторами.
– Что ты предлагаешь? – спросил я, заставив себя спокойно отреагировать на слова Насти. В самом деле – мужчина я или нет? Какого черта так разнюнился? Взять себя в руки! Успокоиться! Думать о будущем! Как Настя это делает! Она молодец! А я – осел и чертов ботан!
– Лошади. Надо поехать на ипподром и посмотреть, что с ними случилось. Вдруг они еще живы? Представляете, разведем лошадей и будем на них скакать! И машин не надо! И дорог! Машины ведь когда-то сломаются, а где брать запчасти?
– С запчастями проблем не будет еще лет сто, – хмыкнул Митька. – Ты представляешь, сколько машин стоит по дорогам?
– Стоят, да! Ржавеют, гниют! – вмешался Мишка. – Кстати, неплохо было бы подумать и о том, чтобы пригнать машины на запчасти. Сломается джип – на чем поедешь? Или «КамАЗ»?
– А ты умеешь ремонтировать? – не выдержал я. – Сможешь отремонтировать «КамАЗ»? Или «крузака»?
– Кто-то же его сделал? Значит, другой может и отремонтировать. Поискать книжки по ремонту в библиотеках! Может, кто-то из парней соображает в ремонте!
– Я так-то соображаю… – неохотно признался Митька. – Помогал соседу ремонтировать «Ниву». Но я только в «Жигулях» чуть-чуть соображаю, в иномарках ничего не смыслю.
– Эй, эй! Мы ушли от темы! – возмутилась Настя. – Что насчет лошадей?
– Скорее всего они уже померли, – с сожалением сказал я. – Без еды, без воды… представляешь, сколько времени прошло со Дня непослушания?
– Представляю, – грустно сказала Настя. – Ну а вдруг? Почему бы не посмотреть?
Все замолчали. И я молчал. Но думал. Усиленно думал! И правда, почему бы нам не завести лошадей? Дороги на самом деле скоро придут в негодность. Да и машины развалятся. А вот лошади… лошади – это навсегда! Не пешком же ходить в самом-то деле? Зимой ка-ак… занесет! Ка-ак… навалит сугробов! Машина не пройдет, а вот лошадь – запросто. Не везде, конечно, но пройдет. Только где им корм взять? М-да… тут тоже проблемы. Да ладно, потом разберемся. Идея вообще-то нормальная. Если только лошади живы…
– В общем, так… идея хорошая, но скорее всего ничего не выйдет, потому что коняги уже передохли. Но, чтобы убедиться в этом, надо туда поехать. А чтобы поехать не так просто, чтобы по делу, мы поедем на грузовиках.
– РОВД? – понимающе кивнул Митька.
– РОВД, – подтвердил я его догадку. – Берем бензогенератор, инструменты и… работаем! Если в одном маленьком отделе было столько оружия, то сколько его будет в большом УВД?
– Много! – веско сказал Митька. – Очень много! Два грузовика надо брать! И то – хватит ли?
– Думаю, хватит, – пожал плечами я. – В общем, готовимся. Завтра утром поедем.
– Почему утром, а не сегодня? – спросила Настя, состроив недовольную, кислую рожицу.
Я следил за ее лицом, время от времени оглядываясь назад. Мне было приятно на нее смотреть…
– Потому что надо подготовиться! – компетентно заметил Мишка. – Распределить роли, отработать ситуации, подготовить инструменты и снаряжение. И вот тогда… Подождут твои лошади. Если за две недели с голодухи не померли, значит, ночь еще проживут. Только вот не знаю – а где их держать? Для лошадей вообще-то нужны конюшни! Кстати, ребята… а что насчет крупного рогатого скота? И насчет мелкого не рогатого? Мы что, одними консервами будем питаться? Скот держать не будем?
Честно сказать, за все эти дни такая мысль мне в голову почему-то не пришла. Как-то само собой разумелось – есть магазины, в магазинах имеется все, что нам нужно. Зачем думать о сельском хозяйстве? Если только рыбы наловить! А оно вон что… И правда – нам-то хватит еды. А нашим детям? Нашим внукам? Если передохнут все коровы (скорее всего они уже передохли!), если вымрут овцы, что будут есть наши потомки? Как возрождать цивилизацию без сельского хозяйства?
