– И все равно – это несправедливо.
– Ничего не попишешь: что сделано, то сделано. Но главное, что я хотел донести до тебя, Фезер, – это то, к каким губительным последствиям приводит ложь. Я на личном опыте убедился, как важна чистая совесть, – благодаря ей живешь в согласии с собой. А ты сможешь так жить?
– Хорошая попытка, – похвалила меня Фезер. – Да, Нолан, я смогу. Выражаясь твоими же словами: ничего не попишешь. Спасибо за интересную беседу, но мне пора. Дела ждут.
– Какие дела?
– Это тебя не касается. Кстати, тебе полегчало? После того, как ты все мне рассказал?
– Не особенно.
– Жаль. Но мне не хочется, чтобы Кен думал, будто ты теряешь навык, поэтому вот тебе немного информации. Рисункам, которые вы нашли, пятьдесят тысяч лет – то есть они появились здесь задолго до того, как, согласно общепринятому мнению, первые люди добрались до Северо-Американского континента, – и это часть головоломки, которую ты, я не сомневаюсь, вскоре разгадаешь. Кинкейд же разгадал. Не без помощи Джордана, конечно. Джордан по возвращении в Вашингтон написал отчет и передал его в Смитсоновский институт. А там этот отчет похоронили. Сделали все очень быстро и закопали очень глубоко. Сейчас этот документ у нас. Нам было известно все – мы просто ждали подходящего момента. Нам оставалось выяснить лишь одно: то, что участники экспедиции держали в секрете, а ты выяснил благодаря своей прозорливости, сообразив, где именно нужно искать.
Ты еще можешь додуматься до разгадки, но ключики не только в этих комнатах и не только в твоей голове. Здесь спрятано нечто воистину колоссальное, Нолан. Считай, что мы обнаружили Ноев ковчег. Не разочаровывай меня. Я в тебя верю. Ты заслуживаешь того, чтобы узнать правду.
– Слушай, Фезер, просто скажи…
– Все, малыш. Я закончила.
Встал я не сразу. Фезер ушла, на этот раз совершенно точно ушла, я мог бы поклясться.
Я даже не старался обдумать ее слова, поскольку вообще сомневался, что в них есть хоть крошечная доля истины; к тому же мне было плохо: голова кружилась и раскалывалась на части. Я нисколько не жалел, что рассказал ей эту историю.
Кстати, я ведь и ей соврал.
Естественно, я переспал с подругой Кристи. Да, я и правда настолько тупой сукин сын. И разбежались мы как раз после того, как я признался Кристи в своей ошибке, которую совершил по пьяни. Кто-то может возразить: но ведь событие Б всего лишь явилось результатом события А. Логично? Может быть, однако логика в таких делах не самый лучший советчик. Да и вообще, со стороны легко судить о проблеме. Многое кажется не слишком серьезным, пока это не коснется лично тебя.
Наверное, я отключился на несколько минут или как минимум впал в дрему.
А потом внезапно услышал, что в мою сторону кто-то идет.
Он приближался не то чтобы быстро, но и не медленно – просто шел в своем темпе, мягко ступая по полу и, судя по характерному чирканью, слегка царапая его когтями.
Я даже не пошевелился.
Бежать мне было некуда.
Звук раздавался все отчетливее, а потом замер.
Всего в ярде от меня стояло какое-то существо. Я чувствовал исходящий от него слабый запах, так пахнет мокрый мех. Тварь втянула носом воздух, потом еще раз.
А потом я услышал, как она открывает рот.
Времени у меня было мало, но я успел примириться с Господом, самим собой и всем сущим и приготовиться к неизбежному.
В следующий момент я услышал быстро удаляющиеся шажки.
Глава 38
Я сидел в главном зале, наблюдая, как в двух проемах постепенно разгорается свет, – это возвращались остальные. Сначала я видел морду какого-то зверя с желтыми глазами разного размера; потом вдруг понял, что это две машины, которые ползут в густом тумане по шоссе. Так мой обезвоженный мозг вымучивал из себя новые образы, хватаясь за предложенную ему скудную информацию. Наконец в одном из туннелей показались Кен с Молли.
Кен помотал головой.
– Что, ничего нового?
– Только пустые комнаты, – ответил он, – но в них стоят такие же пирамиды, что мы видели раньше. Я потрогал одну – она теплая. Ну, или у меня уже едет крыша. В конце коридора, правда, сплошная стена. В потолке никаких отверстий тоже нет, я смотрел. А ты чем нас порадуешь?
– Ты был прав, – произнес я. – Фезер никуда не ушла.
– И?..
– Ничего утешительного. Снова намеки на некие фрагменты головоломки, из которых мы якобы можем сложить единую картину. Еще сказала, что рисункам пятьдесят тысяч лет.
– И?..
– И все.
Кен ждал.
– Ну ладно, ладно, – сдался я. – Теперь я точно знаю, что Джемму действительно кто-то тронул за ногу. Он снова приходил, пока я сидел в темноте, – познакомиться.
Молли от этой новости еще больше сникла.
– И кто это был?
– Не знаю. Как я уже сказал, я сидел в темноте. Но я совершенно уверен, что, реши это существо меня атаковать, победа была бы на его стороне.
Кен крепко задумался. Фонарик подсвечивал его лицо снизу, и в этом тусклом свете оно казалось исхудавшим… Ну хорошо, не исхудавшим, разве что щеки слегка впали, но мне все равно это не понравилось. В нашей культуре властвует убеждение: чем стройнее – тем лучше. Однако, попав в неблагоприятную ситуацию, быстро понимаешь его несостоятельность – мозг моментально перестраивается на тот тип мышления, что был для него нормой в старые недобрые времена, когда потеря в весе означала угрозу: припасы на исходе, а новые взять неоткуда.
– Ну что ж, – медленно произнес Кен, – это хорошо. Наконец-то и на нашей улице настал праздник.
– Ага, – кивнул я.
Молли недоуменно нахмурилась:
– И с чего вы это взяли?
– С того, что эта тварь не попыталась его сожрать, – объяснил Кен. – Что, в свою очередь, означает одно: либо у нее все в порядке со вкусом, либо она не так уж и голодна. В любом случае чувствует она себя весьма уверенно – видимо, потому, что может сбежать отсюда в любой момент тем же путем, которым сюда попала.
– Ой, точно.
– Дождемся Пьера с Джеммой, вдруг они что-нибудь да нашли, – предложил Кен. – А если нет, то…
– Попробуем еще раз. Согласен. Другого выхода нет.
– А можно и меня подключить к вашему коллективному бессознательному? – жалобно спросила Молли. – Или для этого нужно специальное приглашение?
– Пещера с рисунками, – вкратце пояснил Кен. – Мы так и не дошли до конца, потому что фонарик сдох.
– Ну уж нет, черта с два я снова туда пойду, – возмутилась она. – Я лучше…
– А мы тебя и не берем, – безапелляционно заявил я. – Нам прошлого раза хватило.
