– Когда сходить и сходить ли, решать только тебе, Роксанна, – никому более.
– Ну, через десять лет, быть может, даже не останется поездов. Что тогда?
Хиггинс улыбнулся:
– Тогда мы будем рассказывать внукам, как замечательно было ими ездить.
* * *
Не успел Том дойти до вагона-люкса, как его перехватили Макс и Мисти.
– Мне нужно выпить, – сказал он Максу. – Что-нибудь невероятно отвратительное. В противном случае я за себя не ручаюсь.
– У меня в купе есть всевозможные напитки плюс чемоданчик с охлажденным вином. Давай начнем вечеринку прямо сейчас. Да, и я подумал: зачем ограничиваться парнями? Так что позвал и девчонок.
– Вообще-то, мне кажется, это была моя идея, – заметила Мисти.
– Откуда у тебя столько выпивки? – вопросил Том.
– Он – Макс Пауэрс, – сказала Мисти.
– Я просто позвонил заранее в Канзас-Сити и сказал: «Запишите на мой счет». Это отнюдь не высшая математика, детки.
– Мне нравится, когда он называет меня ребенком, – заметила Мисти. – Чувствую себя такой молодой.
– Завтра свадьба, а ты, Элеонора и еще кое-кто играют ключевые роли. Так что нам надо не только устроить вечеринку, но и отрепетировать.
– Макс, мне кажется, сейчас это не лучшая идея, – сказал Том.
– Не глупи. Поверь мне, я знаю, о чем говорю: я этим зарабатываю на жизнь. Нужно все отрепетировать, иначе будет провал. У Стива и Джули должна получиться прекрасная свадьба. Идемте, детки, – дядя Макс всегда получает желаемое.
Режиссер зашагал по коридору, явно очень довольный собой. Мисти последовала за ним, а Тому оставалось тащиться с несчастным видом за шустрой парочкой.
Макс отправил Кристобаля созвать Стива, Джули, Элеонору, Роксанну и священника, который проведет службу. Последний оказался высоким и элегантно одетым, с короткими седыми волосами, мудрым взглядом и добрыми глазами – идеальный образ служителя церкви. Вообще Том предпочел бы видеть в этой роли отца Келли, который тоже присутствовал. Он попытался пообщаться с коллегой, однако пришлый священник держался весьма холодно, так что в конце концов отец Келли махнул рукой. Купе Макса состояло из двух комнат. Том оглядел просторное помещение.
– Откуда у него такое?
– Он – Макс Пауэрс, – сказала Мисти.
Режиссер встал в центре и раздал всем скрепленные листы бумаги:
– Итак, вот текст сценария завтрашнего события. Тут расписана каждая сцена, то есть каждый фрагмент свадьбы.
Лэнгдон приблизился к Кристобалю, который заведовал находящимся в углу баром.
– Есть скотч?
– Боюсь, в наличии только односолодовый «Макаллан» двадцатипятилетней выдержки. Любимый напиток мистера Пауэрса.
Том уставился на ассистента:
– Ладно, думаю, сойдет. Не так ли?
– Я весь день печатал эти сценарии, – сказал Кристобаль. – Макс, естественно, вносил миллионы правок, как и всегда. Не могу не признать, что он гений.
Том отхлебнул виски и внимательно посмотрел на Элеонору, которая, кажется, изо всех сил старалась не встречаться ни с кем взглядом – особенно с ним. И можно ли ее за это винить? Она тщательно изучала сценарий, в то время как Макс раздавал всем указания.
Журналист едва набрался храбрости подойти к ней, когда в купе влетела Лелия и направилась к нему.
– Как я понимаю, тут проходит холостяцкая вечеринка, о которой мой мистер Лэнгдон забыл мне сообщить.
Взгляд Лелии остановился на Максе Пауэрсе. Том заметил, что при виде женщины тот попытался спрятаться за Мисти.
– Макс? Макс Пауэрс? – сказала Лелия. – Боже мой, так это ты.
Она поправила прическу и одернула платье, хотя и то и другое были в идеальном виде.
Макс повернулся и притворился удивленным:
– Лелия, это и вправду ты?
– Вы знакомы? – спросил Том.
– О, уже много лет, – тихо ответил Макс.
– Но, кажется, это было только вчера, – сказала Лелия. – Я пробовалась на роль второго плана в одном из его фильмов. Это было давно, но уже тогда он был легендой, – добавила она с восхищением.
– Ну же, Лелия, – нервно сказал Макс, – мое самомнение и без тебя достаточно высоко.
Женщина, похоже, не услышала его:
– Я не получила роли. Макс, помнишь тот фильм?
– Нет, милая, я правда не помню. С тех пор я потерял столько мозговых клеток.
– Это было «Наступление лета» – о том, как молодая парочка полюбила и разлюбила друг друга во время летнего отпуска.
– Да, точно, конечно.
– Я так и не узнала, почему мне не дали роль лучшей подруги героини – Бэмби Мур.
– Лелия, это, очевидно, одна из моих крупнейших ошибок. В начале карьеры я часто ошибался.
– Ну, по крайней мере, ты потрудился пригласить меня однажды на ужин. Помнишь?
– Конечно, ужин. Он был замечательный.
– А ужин перетек в завтрак. Надеюсь, ты не забыл эту часть проб, – Лелия приподняла брови и сморщила губы.
– Тащите выпивку! – крикнул Макс. – Пора по-настоящему отмечать репетицию.
* * *
Той ночью режиссерский талант Макса и склонность прорабатывать все мелочи проявились по полной. Он вновь и вновь заставлял их отрабатывать свои роли.
В конце концов Том попросил сделать перерыв; протест Макса был быстро перекрыт лесом поднявшихся в знак одобрения рук.
Лелия подошла к Элеоноре. Том с ужасом взирал на неизбежную стычку.
– Как я понимаю, вы – подружка невесты, а Том – шафер. Очень весело и удобно.
– Вы действительно так считаете? – поинтересовалась Элеонора. – Мне на ум приходят иные эпитеты.
– Мы с Томом едем на Тахо на Рождество.
– Вы проделали путь от Лос-Анджелеса до Канзас-Сити и сели на едущий обратно в Лос-Анджелес поезд, чтобы провести Рождество на Тахо? Весьма запутанный маршрут.
– Ну, мне нужно было попросить Тома кое о чем очень важном.
– Да? И о чем же?
– Жениться на мне.
Элеонора бросила на Лэнгдона разъяренный взгляд. Лелия продолжила:
– Мне говорили, вы с Томом однажды встречались. У вас, случайно, нет гепатита? – добавила она и усмехнулась, глядя на Тома.
– Прошу прощения?
– Знаете, Элеонора, это забавно… вас же зовут Элеонора, верно? Так вот: забавно, что Том ни разу вас не упоминал. Полагаю, эти отношения не слишком отложились в его памяти.
– Ну, разумеется, он упоминал мое имя, – ответила Элеонора. – Возможно, когда вы были в постели.
