– Вот не знал, что в твоем имени заложен такой потрясающий смысл!
Все еще улыбаясь, Енот чуть не ткнул книгу Рэсэну в лицо. Ослабевшими руками Рэсэн взял ее.
– Сюда не возвращайся. Бегство требует великого мужества. Я всю жизнь пытался покинуть этот ад и не смог. Для меня, калеки, первые годы после того, как я давным-давно переступил порог библиотеки, были райскими годами. Но не для тебя…
Старый Енот захромал меж стеллажей обратно в кабинет, закрыл за собой дверь. Рэсэн постоял, глядя на плотно затворенную дверь, за которой исчез Енот. Дверь эта всегда была закрыта, но сейчас она выглядела запечатанной. Оглядываясь через шаг, Рэсэн двинулся к выходу. Он ждал, что вот-вот прозвучит выстрел.
Когда Рэсэн брел в гору по узкой лесной дороге, начался снегопад. Крупные хлопья ложились на землю, и вскоре все вокруг уже напоминало равнину из пушистой сахарной ваты. Каждый раз, когда Рэсэн поскальзывался, рана отзывалась резкой болью. Он посмотрел на часы. Три. Вокруг тьма и тьма. Лишь белая дорога расстилается в обе стороны. Размытые черные силуэты деревьев были словно пятна черной крови.
Подойдя к воротам, Рэсэн не стал входить во двор, обошел дом вокруг. В мансарде Мито горел свет. Одинокий огонек, мерцавший в темноте, был точно маяк.
Не успел он постучать, как дверь открылась, будто с той стороны караулили. Мито смотрела на него, прижавшись щекой к косяку. Рэсэн потушил сигарету и вошел. Мито, не сказав ни слова, закрыла дверь.
На кровати у окна, где прежде лежал раненый Рэсэн, спала Миса, обняв старого медведя. Пижама со слониками выглядела великоватой – то ли потому что и впрямь была велика, то ли потому что Миса усохла.
– Так это ее кровать? – спросил Рэсэн.
– Нет. Гостевая. Но после того, как ты ушел, Миса перебралась на нее.
Рэсэн смотрел на девушку. Под белой прозрачной кожей проступали ниточки капилляров. Рэсэн коснулся ее лба. Ощутив прикосновение холодной руки, Миса пошевелилась.
– Что это ты лапаешь чужую сестру? – буркнула Мито.
– Потому что она красивая, – ответил Рэсэн.
Мито улыбнулась и кивнула.
– Тогда я тоже красивая? Мы же родные сестры, от одной матери, одного отца.
Рэсэн удивленно посмотрел на нее:
– В твоей комнате разве нет зеркала?
Мито улыбнулась шире, затем ткнула пальцем в сторону мансарды:
– Иди наверх. Я приготовлю что-нибудь попить и тоже поднимусь.
Рэсэн осторожно, стараясь не шуметь, поднялся по деревянной лестнице. На столе грудой были навалены пухлые папки с документами; папки были и под столом, в нескольких коробках. Рэсэн перебирал бумаги, когда в мансарду поднялась Мито, неся чай из листьев хурмы.
– Что это? Готовишься к схватке с Ханом? – спросил Рэсэн.
– С Ханом? – усмехнулась Мито. – Хан способен драться разве что с такой шпаной, как ты. У меня противник покрупнее.
– Разве ты не собиралась прикончить Хана?
– Я его прикончу не ножом.
– Чем же?
– Отправлю его в тюрьму.
Рэсэн разочарованно посмотрел на Мито:
– Какая наивность! Ты что, думаешь, Хана отдадут под суд?
– Отнюдь.
– Тогда…
– Сейчас выборы, так что им будет трудно закрыть глаза. Деньги, книги учета и миллионы людей, что смогут это все увидеть. И если взрыв случится, лавину будет уже не остановить. Я постепенно загоню его в угол. Сначала полегоньку, потихоньку, а потом что есть мочи, – глядя на разложенные на столе документы, сказала Мито.
– И как ты собираешься этого добиться?
– С шумом, у всех на виду. Лучше всего перед камерами, в прямом эфире. – Мито негромко рассмеялась.
– Ну у тебя и фантазии! Так тебе этот хитрый лис Хан и пойдет в прямой эфир.
– А ему придется. Он потерял свою книгу с записями убийств, и потому сейчас он мертвец. У него просто нет времени кочевряжиться. В такой момент даже самая хитрая лиса о девяти хвостах выберется из норы.
– А ты? Как ты выкрутишься, договорившись о встрече с Ханом? Рядом с ним всегда осиный рой его подручных. Противостоять им – это тебе не бумагу марать. Эти парни – профи.
– Я и не буду выкручиваться, – отрезала Мито.
– Не будешь выкручиваться? – недоверчиво переспросил Рэсэн.
Мито придвинула стул, села.
– Драться с тигром можно, лишь проникнув в его логово. Мы с Ханом войдем вместе, связанные по рукам и ногам. Представляешь? Сумка, доверху набитая деньгами, книга Хана, материалы планов Кан Чигёна… В прокуратуре дают показания главный брокер киллерского бизнеса Кореи и помощница одного из основных планировщиков Кореи… Ну как? Не кажется, что очень многим придется заволноваться?
Мито весело улыбнулась. Вот только с чего тут веселиться?
– Так, выходит, ты решила там умереть?
– Я не собираюсь так легко умирать.
– Почему бы для начала не пустить дымок? Ты в этом деле спец.
– Это годится, когда загоняешь зайца.
– А если ты не вернешься, кто закончит дело?
– Сумин. Она будет распоряжаться информацией, давать утечку нужными порциями, а дождавшись подходящего момента, нанесет удар. Тут она настоящий ас, профи в работе с информацией.
– Вот как! Оказывается, наша косоглазая даже ас в чем-то. Да вы два сапога пара. Идеально дополняете друг дружку. Вот только, по-моему, вам и зайца-то не загнать, – ехидно сказал Рэсэн.
– Если меня схватят, Сумин будет выкладывать материалы в определенных дозах, учитывая обстоятельства. Информация станет поступать небольшими частями, чтобы у всех, кто с ней связан, нервы были постоянно на взводе. Газеты, телевидение, интернет-форумы. Электронная рассылка по тысячам адресов. Письма будут с вирусом – если человек откроет письмо, его копия тут же разлетится всем, кто есть в его адресной книге. И уже через несколько дней информация станет известна миллионам людей.
– Думаешь, какой-то почтовый вирус защитит тебя?
– Может, и нет, но сразу убить меня они не решатся. Они же захотят узнать, кто за мной стоит.
Лицо Мито горело неподдельным энтузиазмом. Рэсэн откинулся на спинку стула.
– Выходит, не зря я поднял ставку до трех миллиардов вон. Все деньги сожрут адвокаты.
– До трех миллиардов?
– Ну да. Что такое семьсот пятьдесят миллионов на четверых?
– Так ты с Хана потребовал три миллиарда?
Мито недовольно посмотрела на Рэсэна. Он смущенно кивнул. Лицо Мито смягчилось.
– Ты действительно хотел разделить на всех?
Рэсэн опять кивнул, весь его вид выражал: разве это не естественно?
